некоторых других отколовшихся бригад, оставалась преданной Сильвестру, и Калистрат всегда считался его близким.

Здесь же, на территории Нагатинского автосервиса, по инициативе одного из его руководителей и под нашим покровительством было создано коммерческое предприятие. Основным профилем предприятия была установка качественной аудиоаппаратуры и сигнализации, тонировка стёкол, мелкий ремонт, а также имелась площадка для продажи автомобилей.

Возглавил предприятие бывший замдиректора Нагатинского автосервиса Василий Колпаков, а контролировали его, само собой, мы.

Частым гостем на этой нашей «точке» был Андрей Роспись. Он приезжал туда по несколько раз в неделю и наворачивал свой 129-й «мерседес» какой-то невиданной аппаратурой.

У нас уже давно сложились с ним приятельские отношения, и ему, как человеку уважаемому, там делали всё по специальному тарифу практически даром.

Однажды наши молодые отогнали на сервис несколько машин для проведения мелкого ремонта и оставили их там на весь день, договорившись забрать позже, когда те будут готовы.

К вечеру позвонил мастер и сказал, что не успевает обслужить наши машины, так как приехали какие-то люди и заставили слесарей срочно заняться двумя их «жигулями», пригрозив расправой, если к закрытию сервиса они не будут приведены в порядок. А когда мастер сказал им, чья это «точка» и чьими машинами они заняты, те ответили, что им это пох…, в смысле всё равно.

Я поинтересовался, а где сейчас эти хамы, и мастер ответил, что они должны подъехать к закрытию.

Мы с Культиком, взяв несколько парней и вооружившись автоматами, помчались в Нагатино. Приехав туда, отправили всех служащих по домам и стали дожидаться появления наглецов, укрывшись во дворе и цеху.

Их было пять человек. Они приехали в девятом часу вечера, когда на улице уже смеркалось. Вошли в цех развязной походочкой, но остановились, растерянно озираясь вокруг: двери открыты, свет горит и никого нет. Как в фильме ужасов. Ту-ду-ду-ду. Пока они соображали, в чём дело, двери закрылись и появились мы с «калашами» наперевес. Сделав для острастки несколько выстрелов в воздух, положили всю компанию лицом в пол.

Обыскали. Из оружия у них оказались только ножи. Во дворе строился ещё один цех. Мы отволокли их туда и посадили в какую-то яму.

Сначала на вопрос, кто они такие, «гости» не отвечали, но когда мы пригрозили их убить и похоронить в этой же яме, – благо рядом стояла бетономешалка – сказали, что они с Андреем Расписным. Вот это да! Мы даже не поверили им сначала. Уж кто-то, а Расписной знает, чья это «точка», к тому же и отношения у нас хорошие… Или это провокация? Пробивон?

Убивать не стали. Забрали у них машины, сказав, что если они действительно люди Расписного, то пусть он за них скажет, и тогда имущество им вернём. Где нас найти, Андрей знает.

Прождали несколько дней и, не дождавшись ни звонка, ни приезда «Расписного», трофейные «жигули» отдали молодым.

Но недели через две-три он всё-таки появился в «Радуге», заехал пообедать. Поболтали о том о сём, пошутили-посмеялись. О Нагатино ни слова. И вот, уже расставаясь, он невзначай вспоминает об инциденте, якобы произошедшем на нашем автосервисе.

Мы, следуя правилам игры, «с трудом припоминаем», что действительно несколько недель назад какая-то шпана неправильно повела себя там, и была за это наказана. Хотя они и ссылались, что работают с ним, мы решили, что это самозванцы, ведь он, Расписной, знает, чья это «точка» и не позволил бы своим людям так вести себя там. Ну а что касается отнятых у них машин, то на них уже ездят парни и вернуть их не представляется возможным.

Расписной сказал, что это действительно были его пацаны, молодые, бестолковые, приехавшие издалека, мол… Но впредь им наука.

В общем, мы друг друга поняли. Расстались в хороших. Вроде бы…

Но не прошла и неделя, как у меня от дома угнали мой «БМВ 535». Первым делом я поинтересовался у Расписного, не его ли люди укатили мою машину. Он сказал, что вряд ли, ведь они знают мою тачку (ну ещё бы!) и не станут её дергать (конечно!), но пообещал навести справки, может, это какие-нибудь залётные покусились.

Машину не нашли. Расписной сказал, что никто из его угонщиков её не дёргал, но в знак своего расположения он подогнал мне «БМВ 750». Подгон, конечно, знатный, а вот отношения какие-то непонятные, замысловатые отношения.

Но вернёмся в Орехово. В 1993 году там произошли кардинальные перемены. На ситуацию существенно повлиял конфликт Аксёна с Шакро Молодым, начавшийся в 1992 году, в результате которого Антон Малевский на встрече с ворами в законе получил (или чуть не получил?) от них оплеуху, а Борода решил проучить сторонников Шакро. К сторонникам Шакро Молодого относились и Моня, и Диспетчер, во всяком случае, в представлении Бороды и Сергея Ивановича. Сильвестр после своего освобождения даже не посчитал нужным встречаться с ними.

Противоречия между «сильвестровскими» и Моней с Диспетчером из-за влияния в Орехово достигли своего апогея. Когда переговоры зашли в тупик, в ход пошло оружие.

И Диспетчер, и Моня слишком уповали на свой авторитет, недооценивая нас, и, похоже, даже не допускали мысли, что какая-то зелёная молодёжь отважится бросить им вызов.

Не угадали. И вот чем запомнился 1993 год в Орехово.

5 февраля «витохинские» по указанию Сергея Ивановича стреляют Игоря Абрамова (Диспетчера), он умер в больнице пять дней спустя.

13 апреля в Орехово Двоечник со своими людьми застрелил Виктора Когана (Моню). Насколько я понял со слов самого Двоечника, Моню он убил по своим причинам, но с благословения Сергея Ивановича, который совершенно точно не был против такого развития событий, ведь одним оппонентом стало меньше.

23 мая 1993 года убит Эдуард Солодков, он же Холодильник, лидер одной из многочисленных ореховских бригад.

6 августа в офисе компании «Водолей» на Якиманке чеченцами был убит Федя Бешеный вместе с вором в законе Амираном Квантришвили, братом Отари Квантришвили – Отарика. Выгодное для «сильвестровских» обстоятельство, так как Федя был значимой в Орехово фигурой.

23 сентября в том самом Нагатинском автосервисе при покушении на Расписного был убит Дима Шарапов (Шарап).

На Расписного это было уже не первое покушение. До этого его уже раза три пытались убить чеченцы, с коими он принципиально враждовал на национальной почве, но каждый раз Расписной – счастливчик – отделывался лишь лёгкими ранениями.

Было ли нынешнее покушение очередной попыткой «чехов» сквитаться с Расписным?

Не знаю, но, как бы то ни было, он снова остался жив. Правда,