которое подчеркивало серебристую седину ее волос. Казалось, розовую помаду только-только нанесли на губы, да и в целом дама выглядела готовой к началу рабочего дня – а ведь приближалось время сна!

– Эйлин! – удивленно выдохнула я.

Старушка встала и улыбнулась мне.

– Добрый вечер, Люси! Вы сегодня припозднились. Полагаю, шатались по парням. А ваша мама уже начала волноваться!

Шаталась по парням? Я не ослышалась? Я уставилась на Эйлин, не понимая, упрекнуть ли ее за критику моей личной жизни или спросить, почему она вообще все еще в магазине. И тут я заметила нечто очень странное. Фигура женщины замерцала по краям. Зеркало загудело еще громче – я крепко схватила его. О нет! Только не Эйлин! Не моя замечательная помощница!

Однако мне не нравился ни ее взгляд, ни упоминание мамы.

– Мама начала волноваться? О чем вы?

Сердце у меня бешено колотилось. Как хорошо, что со мной Пит и Маргарет!

Нюкта издала звук, которого прежде я от нее не слышала, – горловой рык почти в такт гудению зеркала.

И тут из комнаты для занятий раздался голос. Голос, несомненно принадлежавший моей маме.

– Люси, беги! – крикнула она.

Я обернулась. Не для того чтобы сбежать, а чтобы проверить, идут ли Пит и Маргарет за мной. Как хорошо, что они решили составить мне компанию! Чем больше людей (и не только) мне будут помогать, тем лучше. Дверь была все еще открыта, однако, к моему ужасу, они оба застряли по ту сторону проема. Их рты были открыты – они что-то говорили или, с большей вероятностью, кричали, а еще барабанили кулаками по воздуху.

Эйлин все тем же мягким, словно у бабушки, голосом произнесла:

– Думаю, твоим друзьям пора по домам.

Она взмахнула вязальным крючком, словно волшебной палочкой, и пробормотала что-то на неизвестном мне языке. Дверь захлопнулась прямо перед носами Пита и Маргарет.

Наверняка у Маргарет было столь же сильное контрзаклинание! Надеюсь, они с Питом смогут снять барьер. Как бы то ни было, нужно было выяснить, что случилось с моей мамой.

Я направилась в комнату для занятий. Эйлин не остановила меня – наоборот, пошла следом. Ее ортопедические туфли мягко ступали по полу.

Я отдернула занавеску. За ней была мама.

Она сидела на одном из стульев. На ней были те же черные брюки и синий свитер, что и ранее. Казалось, мама была одной из вампирш-вязальщиц и заявилась на собрание клуба до его начала. Вот только руки у нее были связаны за спиной, и подняться с места она не могла. Приглядевшись, я заметила, что мамины лодыжки привязаны к ножкам стула грубой веревкой. Еще одна веревка обвилась вокруг талии. Глаза мамы остекленели от ужаса.

– Мама! – вскрикнула я.

Я бросилась к ней, поставив Нюкту на пол – так мои руки не будут заняты и я смогу освободить маму от пут. Однако не успела я добраться до мамы, как передо мной вспыхнуло пламя. От перепуга и изумления я с воем отскочила. Это была не пиротехническая иллюзия. Я ощутила исходящий от огня жар и, к своему ужасу, услышала потрескивание – деревянный пол магазина загорелся. По ту сторону от огня мама пыталась сама развязать веревки. Я не на шутку разволновалась: вдруг она упадет вместе со стулом и тоже вспыхнет?!

Я не знала заклинания, которое тушит огонь: я лишь начинающая ведьма. Но там была моя мама. «Нужно сосредоточиться», – только и могла подумать я. В голову пришли слова бабушки о том, что сила ведьмы исходит из природы, а точнее, из стихий – можно получать их энергию и пользоваться ею. Я представила, что я холодный ручей. Я вообразила водопад и вспомнила, как однажды летом мы всей семьей ездили в штат Мэн – мама, папа и я. В один из дней мы устроили пикник около водопада. Для водопада он был не слишком-то впечатляющим, однако у меня в памяти отложилось, как родители держались за руки и радовались, как замечательно я чувствовала себя на свежем воздухе. Я сосредоточилась на этих чувствах: любви и поддержке близких мне людей, единении с природой. Затем я полностью сконцентрировалась на образе водопада. Меня зазнобило, словно от прикосновения вампира.

– Погаси огонь! – вслух сказала я.

Это было не заклинание, не стишок – зато самые искренние слова, которые способна произнести ведьма.

Я взглянула на Нюкту. Она послушно подошла ко мне. Я подняла ее на руки и представила, как водопад проливается на огонь. Пламя потускнело и опало, однако по-прежнему горело.

Я крепче прижала маленькую теплую кошку к себе. Теперь мы обе смотрели на пляшущие язычки. Я повторила:

– Погаси огонь!

И тут, будто его кто-то выключил, огонь пропал.

Отпустив Нюкту, я побежала к маме. Я наступила в пепел, и ногу словно пронзило стрелой. От боли я вскрикнула и упала. Меня никогда не ударяло током, но подсознательно я поняла: тварь установила между мной и мамой невидимый забор под напряжением.

Я обернулась. Эйлин стояла у входа в комнату, сложив ладони на пухлом животе. Она покачала головой.

– Милая, подумай хорошенько. Я не позволю тебе пересечь этот круг.

– Тебе незачем причинять вред маме. Она не ведьма.

Тварь – я больше не могла воспринимать ее как идеальную помощницу Эйлин – взяла один из оставшихся деревянных стульев, устроилась на нем поудобнее и вновь принялась за вязание. Она перекрыла собой проход в магазин.

– Еще какая ведьма! Просто она это отрицает. Однако, когда тебя не станет, почему бы ей вдруг не принять свои внутренние силы? Жажда мести – страшная вещь. Нет, возвращаться, чтобы избавиться еще от одной из вас, слишком утомительно. Будет забавно дать матери умереть на глазах дочери.

Женщина стала пришивать вязаной куколке глаза-пуговки. Пока она сосредоточилась на рукоделии, я достала из сумки зеркало, повернула его к твари и начала читать заклинание, которое дала мне Маргарет.

Эйлин даже не отвела взгляда от вязания. Стоило мне произнести несколько слов, как она взяла иголку, которой шила, и абсолютно спокойно ткнула ею в руку куклы. В ту же секунду мое запястье пронзила жуткая боль. Я вскрикнула – зеркало с грохотом упало на пол. Взглянув на предплечье, я увидела, как по нему течет кровь – будто меня проткнули булавкой.

– Как с тобой скучно, – усмехнулась тварь.

Голос чудовища звучал непринужденно, однако наверняка ему требовалась куча сил. Во-первых, на поддержание барьера вокруг дома, который не пропускал Маргарет и Пита. Во-вторых, на огонь и на то, чтобы уколоть меня. Я заметила, что твари тяжело сохранять образ Эйлин. Он все еще плыл по краям, вдобавок начало меняться и терять форму лицо. Под ним же скрывалась кошмарная сущность. Я мельком разглядела нечто, напоминающее скелет с пустыми глазницами, которые лизало пламя. Тварь дернулась и вновь приняла облик Эйлин, но кто знает, чего ей стоили все эти мощные заклинания! Надеюсь, в итоге она ослабнет.

Я была уверена, что Маргарет изо всех сил пытается сломать защитные чары. Пит, несомненно, помогал ей – хотя, судя по звукам ударов кулаков, сейчас он больше полагался на старую добрую физическую силу, а волшебство предоставил пожилой ведьме.

Вероятно, тварь намеревалась восполнить энергию, выпив ее из меня и мамы. Я не допущу, чтобы это произошло, – но не знаю, справлюсь ли в одиночку.

Где Рейф? Где остальные вампиры? Разве они не слышали криков?

Я заметила, что люк заперт снаружи. А что, если я его открою? Может, магический барьер работает лишь вокруг здания,