Если бы эти силы вдруг появились, если бы он сумел в последний миг остановить Бейру и спасти Донию... При этой мысли Кинан улыбнулся. Единственная надежда.

И напрасная. Возможно, когда Иолы сказали, что Айслинн особенная, они просто имели в виду ее способность видеть фэйри. Тогда Дония умрет, а он по-прежнему останется связанным. Крохи летнего тепла, какими он еще владеет, — это ничто перед могуществом Бейры.

Он прислонился на мгновение к дубу, закрыл глаза. Ждать. Остается только ждать. Айслинн — особенная. Возможно, она все-таки и есть та, кто ему нужен.

Или не та.

Все фэйри восприняли слова Иол как весть о появлении королевы Лета, но они могли означать лишь то, что Айслинн имеет дар видения. Нет, она не та.

Он зашагал дальше. И, едва свернул в парковую часть города, почуял близость ведьм Бейры. Держась на безопасном расстоянии, они следовали за ним до самой реки.

На берегу он сел на землю, подставив спину солнцу, и принялся ждать.

Лучше встретить ее здесь, чем у себя дома.

Во время последнего визита к нему Бейра улучила момент, когда Кинан вышел из комнаты, и заморозила птиц. Почти всех. Вернувшись, он обнаружил мертвые тельца и на полу, и на деревьях — на кончиках длинных сосулек, свисавших с ветвей. В следующий раз на их месте могли оказаться — пока он не в силах противостоять злобе своей матери — летние девы или стражники.

Бейра остановилась в тени яркого балдахина. Его держали несколько ее собственных стражников из боярышникового народца и один тролль — все полуголые, в синяках, обмороженные.

— Что, не обнимешь, не поцелуешь? — Она поманила его к себе. — Подойди же, дорогой.

— Лучше здесь посижу. — Кинан даже встать не потрудился, только голову поднял, чтобы взглянуть на нее. — Погреюсь на солнце.

Она брезгливо поморщилась.

— Фу, солнце... какая гадость.

Кинан пожал плечами. Меньше всего сейчас хотелось разговаривать с ней — после встречи с Донией и тревожных размышлений об Айслинн.

— Ты знаешь, что в продаже появилась одежда, защищающая от ультрафиолетовых лучей? — Бейра опустилась в белоснежное кресло, которое откуда-то притащили ведьмы. — Смертные — такие странные существа...

— Ты ко мне по делу?

Его никогда не радовало ее общество, а сейчас, когда он знал, что она угрожала Донии, сил на притворную любезность не осталось.

— Так трудно поверить, что мне просто захотелось с тобой повидаться? Поболтать? — Бейра, не глядя, протянула руку, и в ней мгновенно оказался бокал с ледяным питьем, поданный древесной феей в ошейнике. — Ты навещаешь меня так редко, не знаю почему.

Кинан прилег на траву, наслаждаясь теплом земли.

— Не потому ли, что ты жестока и порочна?

Она небрежно отмахнулась.

— С какой стороны поглядеть.

— На моей стороне честность, на твоей — ложь.

— Ну, знаешь ли, честность понятие относительное. — Она отпила из бокала. — Не желаешь ли освежающего напитка, дорогой?

— Нет.

Он провел рукой по земле, послал свое тепло спящим в почве корням. Навстречу его прикосновению потянулись юные побеги, пробились меж пальцев к свету.

— Я слышала, реки вина пролились во время твоей встречи с новой летней девой. У малышки даже голова закружилась. — Бейра укоризненно поцокала языком. — Разве этому я тебя учила? Напоить бедную овечку, чтобы... ну, ты понимаешь.

— Ничего подобного не было, — резко ответил Кинан. — Мы танцевали с Айслинн, празднуя начало ее новой жизни. Вот и все.

Бейра поднялась на ноги и вышла из-под балдахина, вынудив стражников торопливо метнуться следом, чтобы госпожа осталась в тени. Не успей они — наказание было бы жестоким, независимо от того, кто виноват.

Тень упала на Кинана, закрыв солнце. Он тоже встал, разрываясь между необходимостью дослушать Бейру и желанием поджечь балдахин.

— Что ж, коли хочешь знать мое мнение... она того не стоит. — Королева Зимы посмотрела на юные ростки, и они мгновенно замерзли под ее взглядом. Шагнула вперед и с хрустом раздавила их башмаком. — Думаю, бедняжка Дебора без труда убедит ее держаться от тебя подальше. Ты же не просил ее быть помягче с этой смертной?

— Выбор за Айслинн. Она или согласится поднять посох, или нет. — Кинану хотелось сказать, что угрозы зимней деве ничего не изменят, но этого делать не следовало. — Донии я передал только слова Иол, о чем ты наверняка уже знаешь.

— Да? — Бейра расширила глаза в притворном удивлении. — Какие слова?

— Айслинн — особенная.

— А, ну конечно, миленький. Все они особенные — первые несколько ночей. А потом... — Бейра оглянулась на маленькую фею, и та съежилась. — Новизна пропадает, знаешь ли.

Кинан делано усмехнулся.

— Бедняжка Делия. Представляю, как ей сейчас горько. Совсем недавно с тобой танцевала она. — Бейра закружилась на месте, словно в танце с невидимым партнером. — Смертные так хрупки. Так уязвимы, когда не в силах скрыть свои нежные чувства. Легко ломаются.

Сердце у него забилось быстрей. Бейре запрещено было приближаться к смертным девушкам, и это правило она до сих пор не нарушала. Но другие — нарушила.

— Что ты имеешь в виду?

— Ничего, любимый. — Она остановилась, присела в реверансе и принялась обмахиваться веером, обдавая холодным воздухом Кинана. — Просто подумала, что тебе лучше выбрать для игры другую девушку. Эта, по-моему, не подходит. Я готова заняться поисками новой вместе с тобой. Можем и Деллу пригласить, а то она скучает в одиночестве.

Не скрывая горечи, Кинан сказал:

— Что ж, придется, если Дония сделает свое дело. На этот раз, кроме одного хмельного танца, я ничего не получу.

— Будет, будет другая девушка, милый, — вздохнула Бейра, и глаза ее сверкнули двумя льдинками: верный признак того, что она довольна.

Другая, но не королева Лета — не об этом ли она говорит?

— Возможно, мне надо постараться, — сказал он и дохнул жаром на балдахин.

Балдахин занялся огнем, и Кинан зашагал прочь. За спиной он слышал визг Бейры, требующей от стражников, чтобы ее немедленно укрыли в тени.

Однажды он сможет противостоять ей на равных.

А пока — хотя бы минутное удовольствие.

Покинув речной берег, он неторопливо брел по Пятой улице, потом свернул на Эджхилл, где располагалось множество мелких магазинчиков. Шум и оживление вновь напомнили ему о смертных, преуспевавших в том, что не дано его подданным.

Все ради них — этих смертных и его летнего народа...

— Кинан? — На него чуть не налетела Рианна, вышедшая из музыкального магазина. Удивленно вытаращила глаза. — Что у тебя с волосами?