– Быть может, именно сейчас мне необходимо было поговорить с кем-то постарше и опытнее, чем я. – Кристен продолжала злиться, хотя и понимала, что Джошуа расстроен и чувствует себя преданным.

– Почему ты не можешь поговорить со мной? – Он едва не сорвался на крик.

Они молча, не отрываясь, смотрели друг на друга, пока тишину не нарушил донесшийся из спальни жалобный плач Тедди.

– Я должна пойти покормить ребенка. – Кристен собралась выйти из комнаты, но Джошуа удержал ее за рукав.

– Когда ты намерена рассказать мне о том, что происходит? Я был очень терпелив, Крис, но я по-настоящему устал от всего этого.

– Джошуа, если ты постараешься потерпеть еще пару дней, я обещаю все рассказать тебе, – тихо ответила Кристен, заметив отчаяние в его глазах, в его голосе. – Настолько ты можешь мне доверять? – Она замолчала, наблюдая за мучительной внутренней борьбой, отражавшейся на лице мужа, пока возмущенный крик ребенка снова не нарушил тишину. – Джошуа, Тедди голоден, прошу, отпусти меня.

– Хорошо, иди корми Тедди. Но постарайся поскорее все рассказать мне. Я долго так не выдержу.

– И я тоже, – едва слышно пробормотала она и бросилась вон из комнаты, чтобы накормить голодного ребенка.

– Давай, Кристен, смелее! Ради Бога, подумай о своем сыне! – с воодушевлением подбодрила ее миссис Снайдер на следующее утро, когда Кристен передала ей свой разговор с Ричардсом.

Кристен призналась миссис Снайдер, что она очень боится браться за такой грандиозный проект, однако слова начальницы о Тедди в конечном итоге перетянули чашу весов. Кристен понимала, что ради сына не имеет права упустить шанс, который, возможно, определит ее будущее. Но были еще и сугубо личные причины, которые не позволяли ей отказаться от возможности взять интервью у Джеймса Ричардса.

Итак, в десять часов утра Кристен позвонила Джеймсу Ричардсу в банк.

– Значит, вы все-таки решились? – с энтузиазмом воскликнул он, и чувствовалось, что ему было приятно услышать голос Кристен.

– Нам нужно условиться о времени.

– Конечно. Почему бы нам не договориться на сегодня, пока вы окончательно не разнервничались? Мне не составит труда приехать домой раньше и встретиться с вами... скажем, в половине четвертого.

– Хорошо, я приготовлю вопросы, – совершенно растерявшись, пробормотала Кристен. Все произошло намного быстрее, чем она ожидала! – Но если сегодня вам неудобно...

– Удобно. И по-моему, гораздо важнее, чтобы вы принялись за дело прежде, чем успеете отговорить себя от него.

– Вы просто не оставляете мне для этого времени, – нервно засмеялась Кристен. – И еще... Наверное, миссис Снайдер захочет послать со мной фотографа, чтобы сфотографировать вас и сделать снимки дома. У вас нет возражений против этого?

– Нет, это было бы неплохо. Просто мне нужно предупредить экономку, что сегодня у нас будут особые гости. В доме всегда чистота и порядок, но у Хелен будет удар, если я не предупрежу ее.

– Прекрасно. Большое спасибо, мистер Ричарде. Значит, мы встретимся в три тридцать.

– Хорошо. Но когда же вы научитесь называть меня Джеймсом?

– Возможно, сегодня днем, – пообещала Кристен и дрожащей рукой положила телефонную трубку.

Ирония судьбы! Всего через несколько часов она будет брать интервью у своего собственного отца!

Время пролетело быстро, и не успела Кристен опомниться, как была уже половина четвертого и она вместе со Стэном Эллиотом, штатным фотографом «Газетт», подъезжала к дому Джеймса Ричардса.

– Ого! Вот это дом! – Выйдя из машины Кристен, Стэн оглядел окрестности и, поправив очки в темной оправе, недовольно взглянул на небо: оно начало затягиваться облаками и подул ветер. – Похоже, с залива надвигается буря, – проворчал он, – но, надеюсь, мне удастся закончить наружную съемку до того, как пойдет дождь.

Кристен с сумкой и рабочим блокнотом, а Стэн с камерой и необходимыми принадлежностями подошли к парадной двери, и Джеймс сам встретил их на пороге. В гостиной, когда они втроем пили чай, приготовленный экономкой, банкир, взяв на себя роль распорядителя, обратился к Стэну Эллиоту:

– Стэн, если вы готовы, я думаю, моя экономка может показать вам дом и сад. Таким образом, вы сможете сделать снимки, пока мы с Кристен будем беседовать.

– Прекрасно, – согласился Стэн, отставив чашку, – но мне нужно сделать еще несколько ваших фотографий и снимков этой комнаты. Можно я их сделаю после того, как Крис закончит интервью?

– Да, конечно. И мне хотелось бы, чтобы портрет моей жены Мэри тоже попал в объектив. – Джеймс с сожалением посмотрел на портрет над камином. – Мэри с удовольствием сама показала бы вам дом, но, увы, сейчас ее нет в городе. Значит, эта загадочная женщина на портрете – жена Джеймса! «Странно, что Джеймс никогда до этого момента не упоминал о жене», – подумала Кристен, и сообщение о том, что Джеймс женат, вызвало у нее непонятный озноб.

– Да, безусловно, можно сделать несколько фотографий, где вы будете сняты на фоне портрета, – согласился с Джеймсом Стэн, тоже рассматривая картину над камином.

– Чудесно.

Когда Стэн в сопровождении экономки вышел из комнаты, между Кристен и хозяином дома возникла неловкая пауза.

– Итак, Крис, что я должен рассказать вам? – наконец спросил Джеймс.

Кристен взглянула в свои записи, и внезапно все подготовленные вопросы показались ей совершенно бессмысленными. Растерянно кашлянув, она посмотрела на Джеймса и, запинаясь, пробормотала:

– Я... я не знала, что вы женаты, Джеймс. То есть вчера я видела портрет, но не сообразила... Мы знакомы уже несколько недель, но вы никогда не упоминали... И вы не носите обручального кольца, – неуклюже добавила она, взглянув на его сильные смуглые руки, лежавшие на коленях.

– Честно говоря, я с удовольствием носил бы обручальное кольцо, но, к сожалению, выяснилось, что у меня аллергия на золото. В отношении банкира это звучит насмешкой, правда? – Джеймс усмехнулся и продолжил уже серьезно: – А не говорил вам прежде о моей жене Мэри я, наверное, потому, что здесь очень пусто, когда ее нет, и разговор о ней напоминает мне о ее отсутствии.

– О, если вам не хочется говорить о ней, то...

– Нет, – движением руки остановил ее Джеймс, – Мэри вернется домой через неделю и, уверен, не простит мне, если в вашей статье не будет упоминания о ней. Так что, учитывая это, мне, пожалуй, не стоит уклоняться от беседы о ней.

– Понятно. Могу я вас спросить, где она?

– Конечно. Мэри проводит восьминедельный отпуск в колонии художников в Северной Каролине. Морские пейзажи, которые вы здесь видите, – это ее работы. – Джеймс с гордостью обвел рукой гостиную.

– Они замечательны, – искренне похвалила Кристен, рассматривая размашистые мазки и приглушенные тона выполненных маслом картин, которые украшали стены комнаты. – Как долго вы и миссис Ричарде женаты? – с любопытством спросила она.