выжечь дотла!

– Саида! Я с ним разберусь!

– Прекрати! И убери от меня свои руки! И вообще. Ты непростительно близко находишься к чужой невесте, Давид. Это неприлично!

– Чтооооооооо?

Рявкает так, что я почти подпрыгиваю.

Даже стены начинают дрожать вокруг нас.

– Мне? Отойти? Это ему придется отойти! От тебя! Навсегда!

– Перестань, Давид. Очень тебя прошу. Просто. Оставь нас в покое. Он мой жених и я его люблю!

– Любишь?

Он выплевывает это слово мне в лицо так, что оно начинает казаться самым отвратительным словом на свете.

Проводит пальцем по моим губам, сминая их. Почти раздавливая.

– Нет, Саида! То, что было между нами… Ты не могла любить другого и быть со мной! Не могла!

Сверкает глазами, а все лицо будто пронзает судорога боли.

Сжимаю кулаки.

Ему правда больно?

Почти забываю о том, каков он на самом деле!

Не вышло получить одну, так взял другую! Багиров просто бесится, что не смог получить и меня! Явно привык. Что ему отдаются по щелчку пальцев! Вот и вся его боль!

Так и подмывает сказать, что я это сделала назло жениху. Что мы поругались и я решила вот так его использовать.

Но нет.

Это будет уже слишком.

Достаточно и всего того, что уже стоит между нами!

– Я… Не знаю, что это было, Давид…. Но все закончилось. И больше никогда не повторится! Прошу тебя. Оставь нас в покое!

– Ты хочешь этого, Саида? Правда? Хочешь, чтобы я исчез из твоей жизни? Выйти за другого? И жить с ним?

Он дышит рвано. Тяжело. Задыхаясь.

Как будто каждое слово. Каждая буква дается ему через дикое сопротивление.

И я задыхаюсь вместе с ним.

Мы будто горим в каком-то огне. Который сожжет обоих!

– Да, Давид.

Будто со стороны слышу свой голос.

– Я этого хочу.

Отшатывается от меня.

Его глаза сейчас совсем больные. Взгляд безумца.

– Тогда иди, Саида. Иди. Я не держу.

Не понимаю, как мне удается держаться на ногах.

Развернуться.

И даже выпрямить спину.

Делать шаг. Другой.

Чувствуя, как между лопаток меня прожигают его глаза.

Я ведь сделала все правильно? Ведь верно?

Но почему мне тогда так плохо…

И…

Где-то совсем глубоко… Там. На самом донышке…

Хочется, чтобы он схватил за плечи. Развернул к себе. Прошептал те самые заветные слова, которые стучат в моем сердце. Колотятся. Рвано бьются, заставляя его сбиваться. Замирать. Умирать. Но… И делать его по-настоящему живым!

Но это мечта. Фантом.

Я сама себе все придумала.

Нужно смотреть фактам в лицо.

Горячая, страстная, верная любовь – это не про Давида Багирова.

Он умеет только брать.

А после растаптывать.

Все к лучшему. Я поступила правильно. И… Нужно просто смириться. Это надо просто пережить!

И я переживу. Я сильная! Я забуду его и еще буду по-настоящему счастлива!

Когда-нибудь… Ведь все проходит, как говорил царь Соломон! Значит, пройдет и это! И эта дрожь в руках и это безумно колотящееся сердце. И черные глаза с золотым пламенем, что плещется на дне. Которые будто отпечатаны сейчас у меня внутри! В самой груди!

глава 22

* * *

– Такая красивая, моя доченька…

Мама утирает платком глаза.

– Просто чудо. Настоящая принцесса! Королева! Как я ждала этого дня! И все равно. Ты для меня всегда останешься малышкой. Совсем недавно ведь носила тебя на руках!

– Мам!

Обнимаю ее за плечи.

Аккуратно.

Чтобы не размазать макияж и не испортить прическу.

А самой хочется испортить.

Разреветься в голос.

Сорвать это шикарное платье, в котором я и правда, как королева. Не платье. Мечта.

Воздушное. Легкое. Идеально держащееся открытым на груди и широкое книзу. Нежно бежевое, еще сильнее оттеняющее мою белую кожу. С золотистыми искрами.

Только вот повод его надеть совсем далек от моей мечты!

Все идеально. И все. Все не так!

– Вот. Надень, – мама дрожащими руками протягивает мне серьги и колье.

– Это бабушкины. Фамильные. Они… Они должны принести тебе счастье! Я тоже в них замуж выходила!

Я знаю этот гарнитур.

Он был предназначен Тамиле. Той, кто первой из нас выйдет замуж. Разумеется, никто и не думал, что это будет не старшая сестра.

Сколько раз, еще в детстве, мы забирались в мамину комнату, тайком отпирали шкафчик и примеряли украшения! Тамила всегда надевала только этот набор. А я другой. Рубиновый. Именно он должен был достаться мне.

И как мы по-детски мечтали о свадьбе! Кто же мог подумать. Что все выйдет вот так?

Это все он виноват. Дьявол с черными глазами!

Все растоптал! Пронесся ураганом по нашей жизни! Перевернул все с ног на голову!

– Бери, Саида. Теперь это твое по праву.

– Может, оставить на свадьбу?

Голос дрожит. Звучит будто со стороны. Как неживой.

– Надень сейчас. Свадьба-то ведь тоже не за горами.

Дрожащими руками пронизываю в уши серьги.

Тяжелый жемчуг блестит, как слеза у самых плеч.

– Красавица!

Входит отец.

Окидывает меня цепким, пристальным взглядом.

– Пап. Может, зря это все? Нужно было скромно. Дома. Среди своих.

Закусываю губу.

Отец пригласил на помолвку весь город.

Столы с угощением и стулья расставлены вокруг всего огромного озера. Музыканты. Фейерверки. Все украшено цветами.

Только вот вряд ли кто-то придет.

После этого скандала!

Перестали бить окна камнями и стоять под домом, и то уже хорошо!

– Это твоя помолвка, дочка. И… И пусть все видят, как ты прекрасна!

Да.

Тянуть было нельзя.

Кроме того, нужно было дать максимальную огласку этой помолвке.

И все же…

Мне дурно становится, когда представляю себе пустой праздник, на который не явится никто!

– Но.

Он запинается.

Выразительно смотрит на мать и отводит меня в сторону.

– Если ты передумала. Мы можем все отменить, Саида!

Держит меня за руки.

– Нет, папа, – качаю головой. – Все решено. Ты ведь знаешь.

Только кивает и, чуть помолчав, выходит из комнаты.

– Ну?

Грустно спрашиваю влетающую в нее Ленку.

– Где мои комплименты? Почему не говоришь, что я выгляжу, как королева, мммм?

Хоть как-то хочется взбодриться. Ледяные мурашки по всей коже.

– В гроб краше крадут, – шепчет подруга, делая большие глаза.

– Ты себя видела вообще? Точно. Королева. Которую сейчас поведут на гильотину! Бледнее привидения! Как будто сейчас в обморок грохнешься!

– Я… Я просто волнуюсь, – с силой растягиваю губы в улыбку.