Я пожал плечами.

– Я ее не видел.

– Мы никого не видели, – сказал Тэд. – Никто не подошел к двери. Она должна быть здесь?

Барат встревожился.

– Здесь должен быть Киога. И Маш c Башем.

– Это прислуга?

– Машего и Башир. Да. Они живут здесь. И никогда не выходят.

Они пришли к Страфе, чтобы помочь с поминками, но я понял, что он имел в виду. Странное трупное телосложение, многочисленные ритуальные шрамы и религиозные татуировки помешали бы им социализироваться – без серьезной маскировки.

Они не были карентийцами. Метательница Теней привезла их из зоны военных действий. Мужчину и женщину, мужа и жену, но я не был уверен, кто из них кто.

Барат слишком быстро вскочил.

– Мы должны… Черт!

Он пошатнулся и замолчал.

– Что?

– Гаррет, моя девочка – гений. Но сам знаешь, она полностью лишена здравомыслия.

– Не могу с этим спорить. Мои шрамы – тому подтверждение. Но она хорошая девочка. Она просто…

– Она постоянно ныла, что приходится сидеть дома. Она не в состоянии провести параллель между тем, что случилось с ее матерью, и тем, что может случиться с ней самой. Думает, что так не бывает. Так быть не может.

В этот момент левый указательный палец его матери дрогнул. В последнем суставе, переместился на четверть дюйма. Я открыл рот, чтобы сказать об этом Тэду, но он уже смотрел на палец, широко улыбаясь.

Барат тоже заметил.

Тэд оттянул веко Метательницы Теней. Мы все увидели, что зрачок реагирует на свет.

– Совершенно замечательно, – пробормотал Тэд.

– Если Кивенс ушла, то, скорее всего, к Кипу, – сказал я Барату.

– Ненавижу повторяться, но она должна понять, что ей никогда не сравниться с той рыжеволосой девочкой, – ответил Альгарда.

Я не мог сказать ничего обнадеживающего. Когда дело доходило до того, чтобы осознать, что Кивенс – не только лучший друг, но также живая, дышащая, чувствующая девушка, Кип проявлял чуткость гранита.

– Ты правда тревожишься? Со мной крысюки. Они могут ее выследить.

Я думал, он откажется. Барат был гордым человеком, упрямым, если его не наставляла Констанция, и, вероятно, считал, что сам может справиться со своими проблемами. Он меня удивил.

– Ты можешь это сделать? Сколько это будет стоить? Возможно, им следует постоянно находиться рядом с ней.

– Стоить? Я не знаю. Мне нужно спросить. Ты уверен?

– Мы потеряли Страфу. И маму… вероятно. Я не вынесу, если Кивенс… Конечно, я уверен. Мне нужен отряд ангелов-хранителей. Как называется скопление воронов? Стая? Вот что мне нужно. Стая ангелов-хранителей с черными сердцами, жаждущими людской плоти.

– В таком случае сомневаюсь, что крысюки оправдают твои надежды.

Он ухмыльнулся.

– Тогда пусть просто держатся поблизости, куда бы она ни пошла. Если они не будут махать руками и кричать, она ничего не заметит.

– Я поговорю с Долларом Дэном.

Дэн определенно извлечет выгоду из ситуации, но будет благоразумен. Он увидит шанс завязать полезное знакомство.

Иметь Метательницу Теней у тебя в долгу никогда не повредит.

– Доктор, я хотел поговорить с вами, но отвлекся. Может ли пропавшая часть того сломанного болта находиться внутри Порочной Мин?

– Что?

Мерзкая старая колдунья снова дернулась.

Тэд снова ухмыльнулся.

– Вот что мне пришло в голову. – Но прежде чем кинуться в омут, я спросил Барата: – Я правильно понимаю, что вы использовали топографические карты, чтобы выяснить местонахождение баллисты, произведшей тот выстрел? Ведь она могла быть только одна, верно?

– Да и да. Кроме того, баллисту должно было скрывать путающее заклятие. Нельзя убить кого-то из огромного орудия и остаться незамеченным без серьезной магии сокрытия.

– Читаете мои мысли. Так вот. Тэд. Я полагаю, что маги-криминалисты не нашли болт, потому что он внутри Мин. Потому что Мин была настоящей мишенью, а Страфа пострадала случайно.

– Что? – хором спросили Тэд и Барат.

– Смотрите. Кто-то стреляет в Мин. Возможно, болт попадает в ключицу, ломается, и часть с наконечником отскакивает в Страфу.

Метательница Теней снова пошевелилась: на этот раз дернулся ее левый мизинец.

– Может, это и соответствует фактам, но звучит как-то неправильно, – сказал Барат.

Я тоже так думал, но лишь потому, что желал, чтобы смерть Страфы была чем-то важным, а не просто «случайной неприятностью».

– Найдите демоницу, – сказал Тэд. – И я внимательно ее осмотрю. Я решил, что рана сквозная, но решил так заранее.

– Мы ее найдем, – пообещал я.

Барат снова опустился в пухлое кресло.

– Позаботься о прикрытии для Кивенс.

– Считайте, что уже сделано. Как думаете, Машего и Башир могли отправиться навестить Покойника?

– Нет. Не из-за того, что он логхир – я им об этом не говорил. Но они никуда не пойдут, пока мама больна… – Тут он вспомнил, что именно это они и сделали. – Нет. Я уверен.

– Понимаю.

Не считая Доллара Дэна, все крысюки были заняты. Точнее, Дэн тоже был занят, но мной. Мы с доктором Тэдом сидели на ступенях переднего крыльца особняка Метательницы Теней. Робко выглянуло солнце, но теперь тучи вернулись, и я ждал дождя. Непогода взяла Танфер в оцепление.

Мы с Тэдом играли с собаками. Дэн стоял поблизости с потерянным видом. Псицы его не полюбили, и неудивительно. Он сам не слишком жаждал собачьего внимания. Мы с Тэдом почти не разговаривали, но пытались разжечь в себе теплые чувства друг к другу по причине того – или вопреки тому, – что в наших жизнях была Страфа Альгарда. Мы обсудили почти все значимые вещи, пряча свое истинное лицо, пытаясь выведать интересные факты из жизни собеседника.

Внезапно Доллар Дэн выпрямился, и настроение крысюка резко улучшилось, словно на него упал луч солнца.

– О. А, – глубокомысленно заметил я на тайном языке блистательных современных философов.

Сквозь калитку в пышный сад Метательницы Теней проникла Паленая. За ней тащилась Пенни, нервная, озирающаяся, на удивление прилично одетая. При виде нее у меня в мозгу сработала финансовая сигнализация. Когда это они с Паленой успели подружиться?

Пенни отвлеклась на клумбы, которых я прежде не замечал. Такие вещи меня обычно не слишком интересуют.

– Тэд, у Констанции есть садовник? – спросил я. – Может, мне следует с ним побеседовать.