Разоблаченные комиссионеры затряслись, ткнули друг в другапальцами, пытаясь перевести стрелки, и, поняв, что выдали сами себя, нырнулипод стол. Разгневанный оруженосец, пылая праведным гневом, полез за ними. Состола, покрывая поле боя, снежными хлопьями посыпались карты.

В коридоре щелкнул язычок замка. Ирка и Антигон вышливстретить Гелату. Валькирия воскрешающего копья стояла у дверей. В правой рукеу нее была сумка с продуктами. На левой от запястья до локтя надето штук семьили восемь собачьих ошейников.

– А зачем ошейники? – спросила Ирка, от удивлениязабывая поздороваться.

Ошейники были совсем новыми. На некоторых еще болталисьценники.

– Бездомные собаки! – коротко ответила Гелата.

– Что бездомные собаки?

– Разве непонятно? Если надеть ошейник на бездомнуюсобаку, ее бьют чуть меньше и относятся к ней чуть лучше, – назидательнопроизнесла валькирия воскрешающего копья.

– Почему?

– Проверено опытом. Считают, что она потерявшаяся…Опять же у собаки с ошейником больше шансов завести новую семью. Оставятвначале временно, якобы пока хозяин не найдется, а потом привыкнут и могутоставить насовсем, – пояснила Гелата, выверенным движением забрасываяошейники на вешалку.

– Может, мне тоже взять бездомную собаку? – ощущаяукол совести, спросила Ирка.

Антигон гневно запыхтел. Он примерно догадывался, комупридется ухаживать за собакой, если она появится.

– Дело твое. К сожалению, лично я собаку взять не могу.У меня уже есть домашнее животное. – Гелата уставилась на дверь кухни, гдежеребцом ржал ее оруженосец.

– Где мои тапки, рыжее чудовище? – крикнула она.

– Понятия не имею! Сама ищи! – отвечал оруженосец.

Гелата покраснела.

– Ты с кем разговариваешь? – вспылила она.

– Че сразу орать-то? Не брал я твои тапки! Спроси укомиссионеров! – снижая обороты, примирительно посоветовали скухни. – Если они ответят. Гы!

– Есть теперь на кого валить! Нормальные люди собак идетей заводят, а я комиссионеров и дурака этого! – проворчала Гелата, неглядя на Ирку.

Недовольство, как определила Ирка, было ситуативное, плавнопереходящее в горделивое чувство собственности. Хоть и рыжий, и хамит, и мама вдетстве шампусиков с дезодорантами не покупала, но зато мой собственный!

– Ах да! Вчера вечером тебе плохо не было? – вдругвспомнив о чем-то, озабоченно спросила Гелата. – Ничего особенного непочувствовала? Где-то часа в четыре или около того?

– Нет, – машинально ответила Ирка, забыв, чтоименно в это время у нее болел позвоночник.

– Ну и хорошо, что нет… – обрадоваласьГелата. – А у меня вот кровь носом шла. Бэтла себе утюг на ногу уронила. УТаамаг желудок разболелся. Скрючило ее – ко мне за помощью прибежала. Если чтоне в порядке – ты обращайся. Крупного ничего не могу, а по мелочам кое-чтоумею.

Ирка пообещала.

– А отчего так? В одно время и у всех? Атакамрака? – спросила она.

– Странная атака, хотя мрак, конечно, любит вредить помелочам. Фулона убеждена: все из-за копья Филомены. Вчера в четыре кто-то егоуничтожил, и по нам по всем это шарахнуло. Это только кажется, что копья никакне связаны между собой. На самом деле связаны. Все они – части единого целого.А раз так, то невозможно ударить по части, не ударив по целому! – сказалаГелата.

– Все, как в пророчестве моего морока! – сказалаИрка.

– Что? – недоумевающее переспросила Гелата.

Ирка рассказала. Оказалось, Гелата слышала это пророчество ираньше, вот только история с заговорившим мороком сильно ее заинтересовала, иона стала выпытывать ее во всех подробностях.

– Ясно! – перебивала она Ирку через каждые трислова. – А как ты… Хотя и это ясно! А как часто ты вообще… Стоп! Можешь неотвечать, я поняла!..

Ирка, поначалу пытавшаяся что-то говорить, в конце концовограничилась тем, что, отвечая на вопрос, подавала один-два невнятных звука,после которых Гелате все становилось ясно.

Ирка попыталась представить, как эта торопыга читает книги.Должно быть, открывает на первой странице, чтобы примерно понять, как зовутгероев, и сразу решительно распахивает книгу в самом конце.

– А, ну да… Так я и думала! Эти двое поженились, кладнашли, а лишнего ухлопали! Ясно! Что у нас там дальше по плану? – говоритГелата и вскакивает на стол, чтобы зашпаклевать трещину на потолке, илиизгоняет из ванной застрявшего там рыжего амбала, обнаружившего припрятанную отнего «пшикалку».

Неожиданно перестав задавать вопросы, Гелата сорвалась с места.

– Значит, так… – сказала она решительно. –Фулона, конечно, против, чтобы тебе рассказывать, и я даже поклялась ей этогоне делать, но…

– Ты собираешься нарушить клятву? – удивленновоскликнула Ирка.

Гелата укоризненно пошевелила губами, как человек, которогопытаются поймать с поличным. Причем пытается поймать тот, в чьих интересах всеи совершается.

– Ну это не столько клятва, сколько обещание! Опять жемы можем поступить как маги! У этих хитрованов есть чему поучиться, –заявила Гелата.

Прежде чем Ирка выяснила, как поступают маги, валькириявоскрешающего копья вспорхнула на стул. Мелькнула крепкая, крайне решительнаянога с красной пяткой. Встав на цыпочки, Гелата сняла со шкафа нечто, и настоле воцарилась жуткообразная багровая зверушка, покрытая крупными чернымипятнами. Кроме пятен у нее были два усика, добрые глазки-пуговички иподозрительно зубастый рот. Ногами чудовищу служили темные веревочки, в большомколичестве болтавшиеся по краям.

– Не правда ли, она у меня милашка? – нежнопромурлыкала Гелата и, выбив о колено пыль, поцеловала зверушку прямо в пятна.

– Кто это?

– Ни за что не угадаешь! Так китайцы представляют себебожьих коровок! – объяснила Гелата.

– Где ты ее взяла?

– Единственный подарок моего качка! Надеюсь, он хотя быкупил ее, а не выжулил у какого-нибудь ребенка, которому кажется, что пятькопеек больше, чем сто рублей, потому что они железненькие.

– Он и на такое способен? – ужаснулась Ирка.

– Ха, ха и еще раз ха! Знай, дитя мое: мужчины хитры иковарны! – произнесла Гелата с таким пафосом, точно открывала Иркевеличайшую истину.