* * *

Наконец впереди показалась вымощенная красным камнем круглая площадь — цель их пути. Ледяной куб с красным же харнианским драконом, установленный в самом центре, казался экзотической статуей специально созданной для её украшения. Вокруг него суетилось несколько залов во главе с Мелтарисом и Ирерой, которая так и светилась от удовольствия: впервые интуиция не подвела её. Они спорили, какую охрану стоит выставить у дракона.

Кто-то из сердобольных магов отдирал от куба приморозившую лапы птицу.

— Надо прикрыть его стеклом, а то кто-нибудь обязательно приморозит нос! — заявила подошедшая к Селорну Ирера.

Патриарх ничего не ответил. Он вдруг скользнул вправо, пересёк площадь и вытащил из мокрых кустов что-то извивающееся и истошно вопящее.

Анар и Ирера переглянулись. У обоих при виде разгневанного Селорна невольно напряглись мышцы, словно кошки готовились отпрыгнуть в сторону, если тот соберётся что-нибудь выкинуть — бросить в них своей вопящей ношей, например.

Патриарх подошёл ближе, и стало видно, что это кот, длинный, пушистый, жёлтый с коричневым, несомненно, кот, но — размахивающий в воздухе сразу шестью лапами. Таких называли амри — гонцы, они разносили письма горожан, но Анар не помнил, чтобы эалийский властитель пользовался их услугами, он предпочитал страшноватых крылатых тварей, привезённых из Бездны.

— Тупая бестия! — прорычал Селорн, встряхивая свою ношу. — Сколько раз можно говорить тебе — письма надо доставлять в срок, а не лакать сметану на…

Тут придушенный кот вывернулся, подтянулся на лапах, которыми обхватывал руку мучителя, и сумел переорать даже Селорна, что, по мнению Анара, было совершенно невозможно.

— Я не лакал! — сверкнули честностью его бесстыжие глаза. — Я опрокинул — случайно! — а она меня… Мя! — он едва не сорвался, — избила, вором назвала, лапки все попереломала… Ну как я мог добежать в срок на сломанных лапках? Бедный котик, ползком дополз, весь вымок, как тряпочка, а и тут тебе не благодарность, а сплошное битьё и усокрутство!

— Не нравится? — серьёзно поинтересовался патриарх. — Что ж, может быть, у Энаора в лаборатории тебе будет уютнее, — он махнул гонцом в сторону сына Чувствующей Меори; Энаор как раз семенил куда-то за куб с отвоёванной у магов птичкой в зубах.

— Не-е-ет!!! — заверещал несчастный зверь так громко, что Селорн выпустил-таки его шкирку, и амри с сочным шлепком упал на землю. — Только не ему — он мне хвост отрежет и змеиный пришьёт или ещё чего похуже, — кот перевернулся на спину, умильно поджал все шесть лап и расстелил между ними пушистый хвост.

Анар подошёл поближе. Губы его невольно расплылись в улыбке:

— За что ты его так?

— Да твари! — рявкнул Селорн, бросил быстрый взгляд на Анара и поднял ногу, словно собирался наступить на кота. Тот что-то сдавленно мявкнул, выскользнул из-под сапога и умчался прочь. Анар с завистью проводил его глазами. Селорн швырнул вслед коту скомканное письмо.

— Идём, — пробормотал он, подозрительно скалясь в сторону Иреры. — Судя по тому, что тут написано, одна моя дочь притащила от адоров что-то такое, что едва не сожрало вторую. — С этими словами он достал сферу, полученную от Энаора, и грохнул её о мостовую.

Выползшие из осколков струйки тумана стремительно свились в мерцающее кольцо. Заглянув в него, Анар увидел заклинательный покой Селорна. Что-то рыча себе под нос, патриарх вошёл в раскрывшийся портал, его спутник послушно последовал за ним…

* * *

Прутья просторной клетки, в которой оказались Селорн и Анар, не были заметны с другой его стороны. Обычным зрением их нельзя было разглядеть и сейчас, но для видящих магию глаз они полыхали ярким белым огнём. Во все стороны от клетки, как из центра паутины, к скрытым волшебным туманом стенам покоя расходились мерцающие нити заклятий.

«М-да… могущественную „муху“ собирался поймать патриарх в эти сети, — подумал Анар. — Хотелось бы мне знать, кого же всё-таки прикончил Энаор? И почему он сделал это, вместо того чтобы заманить жертву сюда? Волновался за прочность клетки… и за здоровье любимого патриарха?», — мысленно хмыкнул алай и украдкой посмотрел на Селорна.

Тот критически, словно и правда выискивая в собственном творении слабину, разглядывал прутья западни, бормоча что-то себе под нос. «…Да-а, надо было задрать эту шестилапую тварь и муфту из неё сделать, чтобы моей бедной доченьке было куда обгоревшие пальчики прятать», — с трудом разобрал Анар; эпитет, выбранный патриархом для пальцев Аниаллу, ему очень не понравился…

Впрочем, толком заволноваться он не успел — в дверях возник знакомый силуэт. Сианай Аниаллу стояла, опираясь на стояк, совершенно неподвижно, словно вырезанная с ним из одного куска дерева. Сияние прикрытых глаз едва освещало её лицо. Сначала Анару показалось: она улыбается. И, если подумать, было чему: не каждому посчастливится наяву увидеть грозного патриарха Селорна, сидящим в клетке (хотя многие, очень многие считали, что ему там самое и место). Но вглядевшись, он понял — Алу не до смеха.

Селорн, до этого молча плетущий какое-то заклятье, вышел из оцепенения и тоже заметил её.

— А-а, ты уже здесь, — ворчливо отметил он и, поморщившись от напряжения, резко хлопнул в ладоши, так что дрогнул сам воздух вокруг, а клетка разлетелась множеством крупных искр.

Магические линии на полу светящимися змеями медленно уползали в туман. Аниаллу сделала несколько шагов вперёд, стараясь не наступать на них.

— Малаур велел мне ждать тебя здесь, — почти шёпотом сказала Аниаллу.

Она успела сменить роскошный туалет Аэллы на истинно эалийский наряд: длинное узкое платье из лёгкой ткани, причём в любимых цветах Селорна — чёрном и зелёном. Стояла Алу, естественно, босиком, и до самых пяток мягкими волнами свободно вились распущенные волосы. Её грозному папочке должно было понравиться.

— Малаур ей велел, — скривился Селорн. — А — каково?! Он велел ей сидеть в моих покоях. Охрану отсылать, творить лиар знает что — тоже он тебе велел?

Проштрафившаяся сианай Аниаллу ничего не ответила. Если бы Анар не знал её настолько хорошо, то мог бы подумать, что ей действительно стыдно.

— Или это была акция протеста против действующей власти? Верховный жрец запретил ей ехать в Линдорг, велел сидеть дома под охраной. А она, свободолюбивая дочь Аласаис, — осклабившись протянул патриарх, — если и не посмела ослушаться приказа, то хоть в мелочи пошла наперекор. Да? Так всё было?

Аниаллу смолчала и на этот раз — пусть уж лучше Селорн думает, что она резко поглупела, чем докопается до истинной причины, по которой она пожелала остаться одна в библиотеке, иначе он ещё долго будет жевать её бедные уши.

— Сианай… эх!.. Ты бы ещё кота дворового подучила в сапоги ему налить — и то умнее было бы! — не сумев скрыть досаду, рявкнул Селорн.

Алу внимала патриарху с таким кротким выражением лица, с такой очаровательно-невинной улыбкой на полных губах, что хватило бы успокоить десяток разъярённых Селорнов. Но только не в этот раз…