Пробив стеганый поддоспешник (надо же, успел надеть – профессионал, уважаю), тяжелый сердечник угодил в тело, разорвал кожу и легко проник внутрь. Остановился он уже в одном из спинных ребер, раскрошив его, но не сумев вырваться наружу. Однако по дороге он успел сделать главное – в клочья разорвать аорту и тем самым поставить крест на карьере этого несомненно опасного противника. Даже удивительно, как он оставался живым еще несколько минут.

Второму повезло больше. Или меньше, но это уж с какой стороны посмотреть. Пуля попала ему в живот и, похоже, разворотила все внутренности. Против человека в доспехах бронебойная пуля работала куда эффективнее, чем против бездоспешного, и это радовало – значит, не зря старался, добывая такие патроны. Сейчас раненый лежал, скорчившись, на полу и даже не стонал – только скрипел зубами. Ну что же, есть кому вопросы задать.

– Ну что, козел, рассказывай, кто здесь из ваших еще есть? – спросил я, стараясь держаться бодро, хотя в глазах темнело от боли. Рука быстро обретала чувствительность, но лучше бы она этого не делала. Сейчас ощущения были, мягко говоря, не очень приятными.

Куда послал меня раненый, приводить не буду – это не то что писать, слушать неприятно. Пришлось заняться делом грязным, но, тем не менее, необходимым. Если конкретно, я пару раз слегка стукнул его в живот, что вызвало новую вспышку ругани, но, тем не менее, развязало пленному язык. Результат меня вполне удовлетворил – пристрелив эту парочку, я остался единоличным хозяином замка, если не считать нескольких слуг, забившихся еще с вечера в свои комнатушки, да старого мага, медленно отдающего концы в своей комнате. Очень хорошо!

Я свернул раненому шею, что было с моей стороны жестом милосердия – с такими ранениями не выживают. Второй раненый к тому времени благополучно откинул коньки сам, без посторонней помощи. Очень замечательно, теперь можно было и своими проблемами заняться.

Изорванную куртку и кольчугу я стянул с трудом, поддоспешник и рубаху – тоже. Увиденное меня, честно говоря, не обрадовало. Рука в месте удара опухла и наливалась нездоровой синевой. Ощупав ее, я в силу своих невеликих медицинских познаний сделал вывод, что перелома все же нет, зато ушиб получился знатный. Пальцы сгибались с трудом – отек пошел вниз, и они напоминали сардельки. Теперь надо было или отлеживаться, или снова сходить в туман. Если, конечно, меня туда пустят. И если то место будет лечить меня, как и прежде. В любом случае, следовало проверить, потому что на отлеживание времени не было. Но вначале все же я хотел сделать дело.

Из аптечки, которую я таскал во внутреннем кармане, можно было извлечь массу интересного. Еще бы – я взял за основу стандартную АИ-2 и творчески ее доработал. Сейчас мне нужен был промедол – хорошая штука, хотя и запрещенная к свободной продаже.

Вколов его, уже через минуту я почувствовал облегчение. Все-таки хорошая вещь – жаль, что нарики наши ее опошлили. Уже за одно это их стоило бы расстреливать, но это так, лирика. Главным было сейчас не заснуть, а то есть у промедола такое вот побочное действие, причем даже не знаю – из-за самого препарата или из-за того, что ушла боль. Чтобы не заснуть вот в эти первые минуты, надо было срочно на что-то отвлечься, поэтому я решил осмотреть трофейные мечи.

Клинки, кстати, были очень простыми, без какой-либо отделки, однако удар моего меча оставил на одном из них лишь небольшую зарубку, хотя, по идее, должен был перерубить его, как бумагу. Я отложил меч и задумался. Интересно девки пляшут, по четыре сразу в ряд – получается, я теряю свои преимущества с нереальной скоростью. Плохо, очень плохо. Теперь мне еще и придется гадать, не нарвусь ли я на противников с такими вот мечами.

Но кольчугу все же этот клинок прорубить не смог… Хорошо, что я не поддался в свое время на соблазн сделать кольчугу с короткими рукавами, как мне советовал один шибко продвинутый реконструктор, а сделал полноценную металлическую рубаху, да еще и рукава двойного плетения… или как это называется… в общем, в два слоя. Да еще и поддоспешник с длинными рукавами сделал, а не безрукавку, как многие. Получилось тяжелее, движения стали чуть скованнее, но при моей нынешней силе это не играло никакой роли. Зато надежнее. Надо мной, помню, посмеивались, но я банально прикинул, что руки – наиболее часто поражаемое место, и потому их надо беречь. Вот и пригодилось.

В этот момент меня чуть не убили еще раз. Хорошо, что я услышал за спиной шорох и мгновенно переместился. Дзен-н-нь! В щеку мне впились каменные крошки, а у самого лица блеснули четыре тонких и острых металлических зуба. В камень стены у самой моей головы ударились вилы, оружие простолюдина, не ставшее от этого менее опасным. Особенно для безоружного и бездоспешного.

Да-да, именно безоружного и бездоспешного. Все оружие, кроме «ТТ», лежало у стены вместе с кольчугой, а сам «ТТ» был в застегнутой кобуре на бедре. Не услышь я приближение своего противника – и надел бы он меня на острия, как бабочку на булавку. В результате сейчас мне пришлось танцевать, уворачиваясь от ударов, с одной работающей рукой. А ведь мне и нужна-то была несчастная пара секунд на то, чтобы расстегнуть кобуру и достать ствол. Мужик – здоровенный, толстый, хотя и бедно одетый – как будто чувствовал, что убивать меня надо до того, как я достану пистолет, и тыкал вилами с нереальной скоростью. При этом знать, что пистолет – оружие, он не мог. Или мог? Помнится, у них боевые амулеты есть очень похожие.

Как же я пожалел в тот момент, что не занимался восточными единоборствами с ударной техникой, вроде того же карате. Их ведь учат ломать твердые предметы голыми руками – во всяком случае, на всех шоу они кирпичи рубят да доски кулаками раскалывают. Увы, ни самбо, ни дзюдо, которое нам давали параллельно, благо отличия в базовой технике невелики, ни бокс подобными навыками меня не обогатили. А жаль, сейчас бы очень пригодилось, однако рефлексировать времени не было – надо было выживать.

Увернувшись от очередного удара, я исхитрился перехватить вилы здоровой рукой. Мужик дернул свой инструмент на себя… Ага, щ-щас-с… Я и с одной рукой был в разы сильнее этого козла. Р-раз! Я просто вырвал у него из руки отполированную мозолистыми руками до зеркального блеска рукоять и демонстративно сжал кулак посильнее, дробя такое податливое дерево в мелкую щепу.

Это было моей очередной ошибкой. Мужик не стал смотреть, что я там делаю, и, пока я извращался, успел сориентироваться в ситуации. Он не пытался орать или вставать в красивые стойки, как во всевозможных боевиках, а просто атаковал, и кулак его с размаху въехал мне в челюсть. Хорошо, что я боли от таких ударов не чувствую, но понять, что у моего противника за спиной неплохая школа рукопашного боя, я успел. Ничего себе слуги здесь! Или не слуги? Но тогда кто? Впрочем, этот вопрос сейчас был отнюдь не самым важным.

Вообще, меня всегда умиляли сказки об одноруких и одноногих противниках, которыми так любят кормить нас всевозможные наставления. Как говорил мой тренер: «Забудьте учебники. Отводим удар, перехватываем руку с ножом… А что в это время делает вторая рука и целых две ноги? Стоят и смотрят? Так даже если так, и головой, б…, бить можно!». Мой нынешний противник оказался живым подтверждением его правоты. За каких-то пару секунд я словил три удара, ответив лишь одним, и то вскользь. Хорошо хоть, он нож достать не догадался… О, накликал – в руке мужика серебристой рыбкой блеснула сталь, и я шарахнулся назад, уклоняясь от удара. Ни хрена себе пельмень! Он же меня на ломтики нарежет и не чихнет! С ножом знаком явно не понаслышке – вон, нож в пальцах так и мелькает, не уследишь. Мне кое-что из ножевого боя показывали, так у этого придурка лучше получалось, и по всему выходило, что шансов у меня не так и много.