Плюс к тому, эффективность такой пули весьма относительна – останавливающее действие ее мало из-за меньшей массы и практически недеформируемого сердечника. Вкупе с и без того невысоким останавливающим действием пистолетного патрона семь шестьдесят два это обстоятельство меня не слишком радовало.

Но все же Интернет – великая вещь. Не так и много покопавшись во Всемирной паутине, я нашел вариант, точнее, сразу два варианта, которые, несмотря на дороговизну, решали сразу кучу проблем. Во-первых, это были пули с сердечником из карбида вольфрама, а во-вторых, с сердечниками из обедненного урана.

Второй вариант был даже интереснее – если верить тому, что я нарыл, выходило, что такие пули за счет пирофорности, то есть способности материала к самовоспламенению в раздробленном состоянии, должны были вызывать нечто вроде микровзрывов, однако я сильно сомневался, что можно найти подобные патроны для «ТТ». Да и потом, обедненный-то он обедненный, но все же уран, то есть материал радиоактивный. Может быть, в таких количествах, да в свинцовой оболочке, он и не опасен, но вот как-то не хотелось мне таскать с собой патроны с радиацией. Все же предубеждения – великая вещь, и я отбросил всякую мысль о подобной вундервафле.

А вот патроны с сердечником из карбида вольфрама заинтересовали меня куда больше. Тяжелый, на треть тяжелее свинца, и более твердый, чем сталь, карбид вольфрама просто обязан был сделать попадание такой пули по-настоящему сокрушительным. И, главное, удалось найти того, кто производил такие пули под нужный мне патрон. В общем, деньги я потратил бешеные, но дело того стоило. Да и то сказать, не свои ведь тратил – все равно меня Шутник спонсировал, и грешно было не воспользоваться этой помощью. Так что нужные мне патроны с хитрой начинкой у меня теперь были. Немного, правда, но это ведь не для постоянного применения, а для особых случаев. Таких, например, как сейчас.

Именно эти патроны я и загнал сейчас в магазин пистолета. Теперь в моих руках было оружие, гарантированно способное уложить на месте любого противника. Держа его в опущенной руке, я вышел из башни и быстрым шагом направился к конечной цели моего нынешнего путешествия.

Дверь в центральное помещение открылась с мерзким скрипом – даже удивительно, насколько в этом замке не следили за бытовыми мелочами. Однако, несмотря на мерзкий, режущий уши звук, навстречу мне никто не вышел – похоже, местные не ожидали нападения и спокойно почивали. Скорее всего, тут многие ходили вот так, не скрываясь, поэтому скрип двери и не привлек внимания, а ведь здесь меня еще можно, наверное, было остановить. Позади двери почти сразу был широкий зал, заставленный несколькими огромными, метров по десять как минимум длиной, столами и тяжелыми лавками с тяжелыми чурками в два обхвата вместо ножек. В камине у стены еще слабо тлели угли, возле него лежали две собаки размером со среднюю кавказскую овчарку.

Вот собаки меня напрягли больше всего – во-первых, я неплохо представляю, что может сделать с человеком собака таких размеров, а во-вторых, не слишком хотелось в них стрелять. Ну что поделаешь – люблю я животных и вообще считаю, что собаки гораздо лучше и умнее человека. Может, и не всегда, конечно, но я никогда еще не встречал человека, который бы встал между мной и медведем. А вот моя собака когда-то встала, просто встала – и все. Согласитесь, это показатель. Я, конечно, предвзят… ну и хрен с ним. Имею я право на собственное мнение или как?

А вот повели они себя странно. Вместо того чтобы броситься на меня или хотя бы залаять, эти крупные, сильные звери, каждый из которых весил, наверное, не меньше, чем я, разом вскочили и вначале, вытянувшись в струнку, неотрывно следили за мной, а потом вдруг бросились в дальний от меня угол и, толкаясь, словно пытаясь спрятаться друг за другом, чуть слышно заскулили. Создавалось впечатление, что я их смертельно напугал. Интересно, с чего бы? Вроде ни на медведя, ни на тигра не тяну, да и не испугались бы они хищников. Все страньше и страньше… хотя, может, это и к лучшему – хотя бы убивать собак не придется. Ладно, решил я, будем считать это лишним доказательством моей запредельной крутизны. В конце концов, чем я круче – тем меньше шансов, что буду иметь запредельные проблемы. И вообще, кто круче – тот и прав, или, как выражался один мой знакомый, у кого армия сильнее – тот и миротворец.

Но вот что интересно – собаки меня боялись, зато кошка, которая до того сидела на балке под потолком, похоже, не обратила на меня никакого внимания. Пользуясь моментом, когда собаки ей не страшны, она бесшумно спрыгнула на стол и тут же принялась что-то лопать из оставленной на нем миски. Очень интересно – кошки ведь вроде бы намного более чуткие звери? Или я ошибаюсь?

Однако с этими странностями можно было разобраться и позже. Сейчас надо было решать более насущные вопросы, поэтому я еще раз проверил «маузер» и зашагал в направлении лестницы, ведущей на второй этаж.

На лестнице мне попался какой-то изрядно потертого вида хмырь. Наверное, это был кто-то из слуг, но у меня не было времени разбираться. Честное слово, я не хотел его убивать, просто он начал уже открывать рот. Успей слуга заорать, и это изрядно подпортило бы мне игру, поэтому неловкий удар зажатым в левой руке мечом – и он, оставляя за собой красную полосу, покатился вниз по ступеням. Нельзя сказать, что я совсем не нашумел, однако никто не вышел, а значит, звук был в пределах допустимого.

На втором этаже был длинный коридор с комнатами по обе стороны. Где здесь располагались мои потенциальные враги, оставалось только гадать. Разумеется, какой-нибудь спецназовец, натасканный на штурм зданий, смог бы сориентироваться… а может, и нет. В конце концов, что я знаю про спецназ? Ладно, не суть. Главное то, что мне предстояло обыскивать комнату за комнатой, иного варианта я себе не представлял. Жалко, конечно, но приходилось признать, что я не слишком готов к таким приключениям. Ну и ладно – просто надо было играть с теми картами, которые оказались на руках. Этим я и занялся.

За первой дверью, которую я приоткрыл с максимальной осторожностью, обнаружилось нечто вроде кладовки, заваленной всяким хламом, от банальной сломанной мебели грубой работы до предметов, о назначении которых я мог только догадываться. Ну что же, очень похоже на то, что традиция перманентного бардака характерна не только для России. Это радует – в мире с менталитетом, похожим на мой собственный, гораздо легче будет обжиться. Правда, для того, чтобы обживаться, требовалось для начала просто выжить, но я все больше убеждался в мысли, что вполне способен на это, и число трупов тех, кто осмелился встать у меня на пути, говорило исключительно в пользу этой версии. Единственно, бойцы с по-настоящему серьезной подготовкой мне пока не попадались, но в ближайшее время этот пробел так или иначе должен был заполниться. Выживу сейчас – и сам черт мне не брат, отмахаюсь от кого угодно. Ну а не выживу… Тогда и горевать будет, собственно, некому, так что нечего бояться.

Вторая дверь обрадовала меня пустой комнатой с изрядным слоем пыли на грубой, но прочной мебели, третья – тоже, а вот в четвертой меня ожидал мой первый клиент, да еще и не один. В смысле, не клиентов было двое, а клиент коротал ночь в обществе прекрасной дамы. Хотя… Это, наверное, дело вкуса, но мне эта дама от слова «дам» не понравилась. Сала слишком много да и титьки такие, что коровье вымя от зависти в уголке нервно курит. Хотя, конечно, кому как, одним, таким, как я, плодам нашей цивилизации, нравятся формы изящные и фигуры спортивные, а этому конкретному типажу нравились, похоже, пышные. С учетом того, что предмет его вкуса лежал ничем не прикрытый, я смог его рассмотреть во всех деталях и прийти к выводу, что из-за женщин мы бы с этим благородным господином точно конкурировать не должны.