— Ах ты негодница. Твои фанаты истосковались. Что сегодня на ужин?

— Ничего, — тоскливо вздохнула я. — По крайней мере, ничего из того, что приготовила я. Мама мне не разрешает.

— Что?!

— Она купила корзину с закусками в магазине деликатесов.

Изабель тряхнула меня за плечи.

— Ну все, Джули. Беру дело в свои руки.

В чем Изабель не откажешь, так это в том, что язык у нее подвешен хорошо: она бы и лед эскимосам продала. Вдобавок она очень настырна. Весь вечер она обрабатывала маму, то подсаживаясь к ней у барной стойки, то подкарауливая в уголке на кухне. От нее было не скрыться.

— Так скажите, Элейн, вы гордитесь Джули и ее затеей? По-моему, она просто богиня на кухне.

— Что?

— Без всяких сомнений. Вы же видели отзывы? Читатели просто обожают Джули! Она для них настоящее вдохновение!

— Ну да… наверное…

По правде говоря, мама даже и не задумывалась о том, что меня кто-то читает. Сама она исправно читала мой блог, но воспринимала его скорее как историю болезни, пытаясь усмотреть в записях признаки надвигающегося безумия.

— Но вас это, конечно, не удивляет, ведь женщины из семьи Фостер всегда были такими — способными на все!

(Фостер — моя девичья фамилия. Среди женщин моего возраста и социально-экономического статуса, которые умудрились выскочить замуж (таких немного), считается, что те, кто берет фамилию мужа, не иначе как природная аномалия.)

— Наверное… Но Изабель, я так за нее переживаю! Она такая упрямая, стоит ей вбить себе в голову какую-нибудь идею, она начинает так надрываться…

— Бросьте, Элейн! У Джули всегда и все прекрасно получалось. Помните группу поддержки?

— Еще бы не помнила! В этом-то все и дело! Она тогда похудела на двадцать фунтов и каждый вечер рыдала перед сном!

— Именно. Целый год она питалась одной жвачкой и кока-колой, и мы все были уверены, что хорошим это не кончится, но все кончилось хорошо, а какие она научилась делать махи! Ей бы пойти в юношескую лигу. Кстати, вы в курсе, что Генри тоже читает блог?

Генри был моим бывшим из школы — одиннадцать лет назад я ушла от него к Эрику, и он все никак не мог меня за это простить. Маме он всегда очень нравился.

— Правда?

— Ага. Он тоже очень гордится Джули.

— Как мило.

— Ваша дочь просто молодчина. Готовит, чтобы искупить наши грехи! (Это была ее излюбленная новая фраза. Она даже хотела нанести ее на футболку.) — Изабель попробовала жареную креветку. — Неплохо. Для готовой магазинной еды неплохо.

Тут вмешался Хитклиф, не дав Изабель разрушить весь эффект от проделанной работы.

— Знаете, мне кажется, вся эта готовка не так уж вредна для психики Джули. Ну, учитывая, что это Джули. Сам видел, как она распотрошила дюжину артишоков и даже не взвизгнула ни разу. Даже странно.

— Но я читала о том, чем она занимается! Она слишком много на себя взвалила!

Хитклиф всегда умел положить конец спору — в этом отношении он просто гений.

— Мам. Ты вылитая бабушка, знаешь? Ты это специально?

И это сработало. В тот самый вечер мама согласилась, с многочисленными вздохами и закатыванием глаз, что если уж без этого совсем никуда, то ладно, пусть я приготовлю что-нибудь на Новый год.

— Спасибо, Изабель.

— Не за что. Это самое малое, что я могу сделать, чтобы твой проект не загнулся. Но погоди, я сейчас тебе такое расскажу. — Она схватила меня за руку и потащила на родительскую террасу. Там было так тепло, а может, просто так казалось моей закаленной нью-йоркскими ветрами коже. Правда, Изабель в своем тюлевом платье дрожала, подталкивая меня к креслу-качалке. Вид у нее был загадочный. Усадив меня, она наклонилась и зашептала: — Помнишь тот сон, который мне приснился, про вибратор? Ну так представь, я была права, сон оказался вещий!

— Ой! Правда?

— Есть один парень… Джуд. Он играет на гитаре в панк-группе из Бата, это в Англии. Мы познакомились на сайте фанатов Ричарда Хелла! Я раньше никогда не слышала их музыку, но потом прочитала тексты к песням, и знаешь, они просто потрясающие! А потом мне приснилась его музыка, как будто я слышала ее наяву! И спорим, все окажется именно так, как во сне?

— Мм… да.

— Он прислал мне свою фотографию и стихи, а одно стихотворение написал специально для меня, и знаешь, оно просто отпадное.

— Ну и?..

— И кажется, я хочу с ним встретиться.

Меня вдруг как будто сквозняк пробрал, и я оглянулась — не притаился ли Мартин в темном углу террасы в своем неприметном костюме, покуривая сигаретку?

— Но… то есть… ты же не собираешься?..

— Нет! Это моя мама так считает, что я должна просто поехать к нему, переспать с ним и тем самым избавиться от наваждения, но это же неправильно, правда?

Глядя на безумный блеск в ее глазах, я с неохотой признала, что план ее матери, вероятно, наиболее разумен в данной ситуации.

— Нет, я хочу с ним познакомиться, и если окажется, что он действительно такой классный, как я думаю, тогда нам с Мартином просто придется поговорить начистоту. А что будет дальше, посмотрим.

— Изабель…

— Эй, Изабель, нам пора, а то папу встретить не успеем. — В дверях возник Мартин, выглядывая из-за косяка. Его взъерошенные волосы торчали, как колючки.

— Да, дорогой, сейчас. — Изабель сжала мою руку и ушла.

Я не знала, что и думать.

Вот так вышло, что в канун Нового года я приготовила телятину по-орловски для одиннадцати двоюродных сестер, братьев, тетушек и дядюшек, которые наверняка подумали, что их и без того тронутая племянница, пожив в Нью-Йорке, окончательно слетела с катушек.

Телятина по-орловски — совершенно абсурдный рецепт. Нужно запечь телятину с овощами и грудинкой. Сохранить выделенный сок. Мы сделали это накануне и оставили мясо на ночь на столе — по-моему, мы с ним слегка переусердствовали, как это часто бывает, когда я готовлю мясо по рецептам Джулии. Жалко, конечно, потому что фунт телятины стоит ни много ни мало, а пятнадцать девяносто девять. Потом ночью несколько раз просыпаешься в холодном поту, представляя ужасную картину — ваш золотистый ретривер добрался до жаркого за восемьдесят баксов. Благодаря этому стрессу удается сбросить часть того катастрофического количества калорий, которые предстоит поглотить с этим блюдом.

В день подачи нужно сделать субис — для этого рис слегка отваривают, а потом на медленном огне тушат со сливочным маслом и большим количеством нарезанного лука в течение примерно сорока пяти минут. При этом лук выделяет сок, и в этой жидкости готовится рис — это просто удивительно и похоже на химический эксперимент. Затем нужно приготовить дюксель — это не что иное, как мелко нарезанные грибы, обжаренные с луком-шалотом на сливочном масле.