В глазах Милады-степняка промелькнуло замешательство, которое тут же сменили искорки надежды, но длилось это недолго, взгляд снова стал недоверчивым и подозрительным. 

— Где Сван? — твёрдо произнесла Милада, думая о самом плохом; в голову лезли мысли одна хуже другой. 

— Рядом с тобой. — Невер указал рукой в сторону повозки, где находился степняк.

— Я здесь, Ваше Высочество, — очень тихо произнёс Сван, едва сдерживаясь, чтобы не броситься обнимать принцессу. Милада посмотрела на своего верного помощника и заулыбалась. — Невер говорит правду. Я всё рассказал им с самого начала. — Замолчал, чтобы справиться с волнением в голосе, и незаметно убрал набежавшую слезу. — Ох, и напугали вы нас. 

— Долго я была без сознания? — Милада не могла заставить себя посмотреть на суженого, боясь увидеть в его взгляде прежнюю неприязнь и ненависть. 

— Двое суток, — удручённо покачивая головой, ответил Сван. — И в этот раз ваш обморок был совсем другим, — замолчал, вспоминая, как принял принцессу за мёртвую. — Вы словно отошли в мир иной. 

— Это потому что истекает срок проклятия, — ответила Милада-степняк, кое-как спускаясь с повозки; ухватилась за бортик, чтобы не упасть. — Оно всё сильнее тянет из меня силы. — Обвела взглядом поляну, мужчины потихоньку подтягивались к повозке, возле которой она стояла. 

Невер решительно подошёл к степняку, взял крепко за плечи и серьёзно посмотрел ему в лицо. 

— Не могу даже представить, через что тебе пришлось пройти. Хочу и не могу! Это тело, — его взгляд пробежал по лицу степняка, — это лицо, то как ты сейчас выглядишь… — смущённо замолчал. 

Милада медленно подняла голову и смело встретила взгляд любимого; не было больше в нём ни ненависти, ни неприязни, лишь сочувствие и какая-то растерянность от происходящего. 

— Я, — прошептала она, собираясь объяснить своё решение сделать то, что сотворила с собой, но её перебили.

— Подожди, — ласково попросил Невер, опуская руки к тонким запястьям степняка и крепко сжимая их своими пальцами, чуть наклонился вперёд и пристально посмотрел в такие знакомые синие глаза. — Понимаешь, чтобы я сейчас не сказал, в любом случае это будет недостаточно. Потому что нет в этом мире таких слов, которые смогли бы выразить мою благодарность, поэтому скажу просто… — шумно вздохнул. — Спасибо, родная. 

Милада чуть не задохнулась от счастья, в глазах защипало от набежавших слёз, она часто-часто заморгала, чтобы не разрыдаться на глазах у всех как самая настоящая красная девица. Они так и стояли друг против друга, соединённые взглядами и руками, и не в силах произнести ни слова. А потом и вовсе произошло невероятное! Невер притянул степняка к себе и приобнял за плечи, и со стороны это выглядело так, словно два товарища по оружию решили обняться после долгого, трудного боя.  

— Мать наша женщина! — тихо прошептал Данияр, дотрагиваясь до плеча Свана. — Никогда бы не подумал, что такое возможно, если бы не увидел этого своими глазами.

Сван понимающе посмотрел на друга, но промолчал; кому как не ему знать это противоречивое чувство, когда ты точно знаешь, что за человек перед тобой, но сердце не позволяет принять тот образ, который видят твои глаза.  

Чанлиф куталась в дорожный плащ и смущённо отвела взгляд, ей невыносимо было на это смотреть, а рядом с ней стояли её верные слуги и подруги и во все глаза таращились на обнимающихся мужиков. 

Милада чувствовала на себе любопытные взгляды и вполне осознавала, как это сейчас выглядит со стороны; медленно отодвинулась от Невера и тихо спросила:  

— Где мы сейчас находимся? 

— Рядом с нашим домом, — ответил Невер. — В лесах Личурна. Полдня пути до хижины Майры Лесной. 

— Это хорошо. — Милада грустно улыбнулась любимому. — Нам надо поспешить, потому что у меня остался один-единственный сегодняшний день. 

— А что случится завтра? — спросил Невер, и внутри вдруг всё сжалось от предчувствия приближающейся неминуемой беды. 

— Не знаю, — честно созналась Милада, пожимая плечами. — Майра обещала, что колдовство само собой спадёт по истечению срока, но я сомневаюсь, что так будет, — горько усмехнулась. — Потому что это не просто обычное колдовство, а самое настоящее проклятие. Тёмное. Древнее. — Провела руками по коротким волосам, как обычно делала это раньше, прибирая непослушные девичьи локоны от лица. — Думаю, ходить мне в таком образе до конца дней своих. Но не этого я страшусь. — Очень серьёзно посмотрела в лицо любимого и прошептала: — Я, Невер, боюсь только одного. — Тяжёло вздохнула. — Всё забыть. Какой была прежде. Кого любила. О чём мечтала. Чего ждала, как чуда чудного. 

— Не бывать этому! Слышишь?! — грозно прорычал Невер, сжимая руки в кулаки с такой силой, что побелели костяшки. — Убью гадину. Я заставлю её…  

— Ваше Высочество, — тихо позвал Сван принцессу. — Расскажите ему про поцелуй. Чем Тёмный не шутит, а вдруг это поможет снять проклятие? 

— О чём идёт речь? — спросил Невер.

— Ведьма пообещала, что таким способом можно будет снять её колдовство раньше срока, — ответил Сван. — Тебе лишь нужно её поцеловать. 

Невер тряхнул головой и в ужасе уставился на стоящего перед собой степняка. Ну, нет! Это было уже слишком для него. 

Данияр украдкой посмотрел на друга и быстро отвёл взгляд, а вот другие мужчины ошеломлённо переглядывались между собой и удручённо молчали; каждый сейчас невольно примерял эту непростую ситуацию на себя и во все глаза смотрел на своего друга и командира. 

Милада-степняк смущённо поправила на себе одежду, коснулась несуществующей косы, быстро опустила руки, и, как самая настоящая девица на выданье, покраснела и отвела взгляд.

Чанлиф, чтобы не видеть того, что сейчас должно произойти, с силой зажмурилась и даже отвернулась, хотя они с Данияром так и продолжали стоять рядом с повозкой. 

— Хорошо, — твёрдо произнёс Невер. — Я сделаю это, — и столько решимости прозвучало в его голосе, что Милада вскинула голову и серьёзно посмотрела на суженого. 

В ожидании непременного чуда, все замерли, боясь лишний раз пошевелиться или громко вздохнуть; кто-то даже не постеснялся подойти поближе, чтобы ничего важного не пропустить, ведь не каждый день такое доведётся увидеть.  

Невер медленно подошёл к степняку, взял за плечи и в ужасе уставился на алые губы в обрамление чёрной щетины, потянулся к ним… и взревел раненым зверем.

— Не мо-гу-у-у!!!

Милада посмотрела сочувствующим взглядом на любимого и не смогла его осудить, да если честно, она особо и не надеялась, что это сработает; не было это обычным колдовским заклинанием! 

Чанлиф, услышав полного отчаяния мужской крик, открыла глаза и сразу же всё поняла. Бросилась к мужчинам, протиснулась между ними и со словами: “Что тут не мочь?”, не раздумывая, припала к губам степняка в страстном поцелуе. И настолько всё стремительно произошло, что Милада-степняк не успела ни увернуться, ни остановить принцессу.