— Да-да, — посочувствовала Косутич. — А как у тебя с водой, Джордж?

— А что... — Коберда хлопнул ладонью по фляге, закрепленной на спине. Резервуар был почти полон. — Черт, забыл.

Он поспешно сунул трубочку в рот, а Косутич захихикала.

— У нас впереди очень длинное путешествие, спасибо его злодейшеству, — сказала она, почесывая ухо. — Важно с самого начала выработать у каждого полезные привычки. Наши бойцы считают себя крутыми ребятами. Они и вправду крутые, вот только крутость бывает разная. Грубо говоря, ребята сейчас не на своем месте. В такой операции я бы лучше взяла банду наемников. Каждый раз, когда в ход идут элитные войска, мы все получаем на серебряном блюдечке. Прилетели, десантировались, надрали задницу — и домой. К затяжным боям, к многомесячным походам нас не готовили. Никому такое и в голову прийти не могло. Имейте в виду, морпехи быстро вымотаются. У них может пропасть желание есть и пить, они устанут быть постоянно настороже. Ну так, спасибо его злодейшеству, их этому и не учили. Поэтому придется вам заменить им и маму, и папу. Вам придется заставлять их регулярно есть, заставлять их вовремя пить, проверять, как они соблюдают правила личной гигиены. Это вы отвечаете за то, чтобы они держали хвост пистолетом. Предоставьте им разбираться с нехорошими парнями самостоятельно. Ваша задача, задача командиров отделений и взводных сержантов, заключается в другом: следить за состоянием людей. А я, — закончила она со смехом, — буду следить за вами. А теперь пейте!

— Вы что-нибудь пили сегодня утром, ваше высочество? — спросил капитан Панэ, наблюдая, как Роджер разбирает свое ружье.

Если бы у Армана Панэ оставались хоть какие-то силы на бессмысленный спор, он обязательно сцепился бы с принцем из-за винтовки. В принципе у него не было предубеждений против использования охотничьего оружия. Одиннадцатимиллиметровый штуцер Паркинса и Спенсера был истинной жемчужиной среди ружей большого калибра. Воистину это был настоящий «огневержец», в отличие от бисерных ружей, но все же он имел два режима перезаряжания, чисто ручной и полуавтоматический, и с пятидесятикратным прицелом гарантировал поражение цели за два километра — разумеется, в руках хорошего стрелка.

Но, безотносительно его достоинств, ружье было несуразно тяжелым — почти пятнадцать кило — и снаряжалось нестандартными обоймами с медными пулями. Пользоваться боеприпасами от другого оружия принц не мог. А значит, когда закончатся патроны, у него в руках окажется исключительно дорогая и очень тяжелая дубина.

К сожалению, Панэ уже устал спорить с заносчивым юным паршивцем из-за всякой ерунды.

— Какое-то время назад, — ответил Роджер, щелкая затвором.

— Могу я посоветовать вашему высочеству выпить немного воды? — выдавил Панэ сквозь стиснутые зубы.

Он знал, что принца обеспечили полным комплектом военных нанороботов, контролирующих и поддерживающих все процессы в организме, а у его импланта есть такие возможности, которые и не снились телохранителям, но даже наникам, чтобы функционировать, нужна вода.

— Конечно можете, — мило улыбнулся Роджер. — И я даже последую вашему совету. Через минутку. Сначала я хочу собрать мою винтовку.

Панэ несколько раз глубоко вдохнул. На пользу ему это не пошло — воздух был раскален, — зато удалось успокоиться.

— Очень хорошо, ваше высочество, — сказал он. — Мы выступаем через несколько минут. Добро пожаловать на солнечный Мардук!

И улыбнулся.

— Я буду готов. — Принц коротко глянул на собеседника.

Последняя фраза морпеха показалась принцу бессмысленной, но он не стал ломать над этим голову. У него были другие заботы: он рассовывал боеприпасы по многочисленным кармашкам охотничьего жилета. Длинные массивные обоймы должны были покрыть жилет целиком, фактически образовав второй слой брони. Кроме того, для патронов были предусмотрены объемистые подсумки на ногах, а небольшие мешочки подшиты в боковые швы «хамелеона». В конечном счете парень окажется упакованным в патроны с головы до ног.

«И если в него угодит случайная пуля — Господи, спаси и помилуй!» — мрачно подумал Арман Панэ.

Капитану попался на глаза Поэртена. Измотанный оружейник заполз в тень, под крыло катера, прикрытое маскировочной сеткой. Капитан знал, что большинство бойцов очень не довольны трудоемкой возней с камуфляжем, но он был непреклонен. Корпуса и крылья катеров по сути представляли собой огромный жидкокристаллический дисплей. Пока в системах катера оставалась энергия, программируемая оболочка обеспечивала даже лучшую маскировку, чем «хамелеоны» и бронескафандры. Кстати, энергии на это требовалось сравнительно немного, но рано или поздно ее запас в конденсаторах все равно закончится, и если кто-то случайно пролетит мимо и посмотрит вниз, все четыре катера окажутся как на ладони. Даже при действующей маскировке риск обнаружения сохранялся: даже самые лучшие в мире маскировочные программы, вложенные в обшивку, не способны скрыть тени, отбрасываемые объектом. Поэтому после недолгих размышлений Панэ приказал растянуть сети. И в энергии для работы не нуждаются, и в тенях вместо четких контуров катера наблюдатель ничего странного не заметит. Роджер, судя по всему, считал эту работу бессмысленной тратой времени, но, слава богу, на этот раз ограничился нытьем наедине с собой — вместо вошедших у него в привычку препирательств в присутствии личного состава. Капитану страшно хотелось спросить, что же так расстраивает его высочество, ведь его никто не заставляет работать наравне с пехотинцами, но, поколебавшись, решил не трогать эту тему. Они уже достаточно толкли воду в ступе, обсуждая распоряжение капитана о круглосуточном прослушивании всех радиочастот. Для этого требовался ровным счетом один человек: оборудование, необходимое для такого мониторинга, было вмонтировано в каждый шлем. Вряд ли можно было посчитать это растратой людских ресурсов, но принц вымотал капитану все нервы, отстаивая свою точку зрения, а именно: нет никакого смысла следить за возможными радиосообщениями, если между отрядом и единственным цивилизованным населенным пунктом лежит целая планета.

В результате спора Панэ понял, что принц окончательно записал его в непроходимые параноики. К счастью, капитан обнаружил, что ему глубоко плевать и на то, что Роджер думает о нем самом, и на то, что думает Роджер по поводу радионаблюдения и камуфляжных сетей. Принц, конечно, прав: шансы на то, что кто-то пролетит над этой безводной равниной и заметит брошенные катера, почти равны нулю. Просто Арман Панэ никогда не подвергал своих людей даже малейшему ненужному риску, если его можно было избежать, пусть даже ценой «лишней работы».

Кстати, отношение бойцов к этой работе в корне изменилось, когда взошло солнце. Они мигом сообразили, что благодаря маскировочным сетям любой, кто сумеет хоть ненадолго отвертеться от работы, сможет поваляться в тени и холодке. В числе таких хитрецов был и Поэртена. Сейчас он просто дрых с неприличным храпом и посапыванием, положив голову на огромный рюкзак.

Что это у него там, мельком подумал капитан, подошел поближе и аккуратно пнул пинопца в подошву ботинка.