— А… а как же «Мэнор»? И потом — ты же говорил, что решил бросить журналистику! — Она поколебалась и добавила совсем тихо: — А как же Тони?

— Тони? — Дейвид невесело усмехнулся. — Надеюсь, ты за ним присмотришь?

Линда ничего не могла понять.

— Ты хочешь сказать… он тебе уже не нужен?

— Ради Бога, Линда, ты что, думаешь, я робот?

— Но…

— Пойми же наконец: я не могу дальше жить в «Мэноре» без тебя! Когда ты не приехала на Пасху, я понял, что потерял…

— Потерял?

— Потерял тебя! — хрипло сказал он. — Черт побери, Линда, как еще можно тебе это объяснить? Я хотел тебя шесть лет назад и сейчас хочу! Но — о, дьявол! — тебе даже нет дела до того, существую ли я!

Линда вздрогнула.

— Это неправда!

— Нет, правда! Конечно, ты слишком чувствительна, чтобы желать мне смерти, но тебе действительно наплевать на меня. Мне надо было понять свою ошибку с самого начала. Кем я был для тебя? Всего лишь партнером для внебрачного секса?

— Нет! — в ужасе воскликнула Линда. — Все было не так!

— Тогда как же? Расскажи мне? — Он поставил локти на стол. — Это было хорошо?

Щеки Линды вспыхнули, но она понимала, что придется отвечать.

— Думаю, ты сам знаешь ответ. Глаза Дейвида потеплели.

— Тогда почему ты вела себя так, словно я тебя изнасиловал? Почему ты с тех пор обращалась со мной, как с прокаженным? — Он поколебался. — Знаешь, когда я отправился к Алану, я надеялся — я молился! — что он изобьет меня и откажется на тебе жениться. Мысль о том, что ты выйдешь за другого, была для меня пыткой!

Линда уставилась на него.

— Этого не может быть…

— Почему? — Он выглядел очень усталым. — Я знал, что взывать к тебе бесполезно. Ты уже нарисовала себе мой образ в виде этакого племенного жеребца, а то, что случилось, — ну, наверное, только подкрепило твою точку зрения. Ты собиралась выйти за моего брата и вышла, вот и все.

Линда облизнула пересохшие губы.

— И Алан не избил тебя?

— Нет, черт его возьми! — свирепо воскликнул Дейвид. — Тогда я понял, что плясал под его дудку! Он сказал, что впервые в жизни отобрал у меня то, чего я по-настоящему хотел, и теперь, что бы я ни сделал, ничего не изменится.

Линда покачала головой.

— В это трудно поверить.

— Тебе — может быть.

— Я говорю не об Алане. Я теперь знаю, что все это правда. Трудно поверить, что ты хотел… хотел меня так же, как и Тони. Я всегда думала, что он — твоя единственная цель.

Дейвид откинулся на спинку стула.

— Ну что ж, теперь ты знаешь, что это не так. Все это довольно забавно, не правда ли? — Он огляделся. — Ты будешь заказывать? — Нет. Мне что-то совсем не хочется есть. Он подозрительно взглянул на нее.

— Ты что, хочешь сказать, что на этом наша встреча заканчивается?

Линда помолчала.

— Если хочешь, мы можем пойти ко мне… А вместо обеда я приготовлю омлет.

Дейвид допил мартини.

— А стоит ли?

— Думаю, что да, — твердо сказала Линда и поставила бокал на стол.

— Ева предложила Адаму яблоко. А ты вместо этого хочешь утешить меня омлетом? — насмешливо спросил Дейвид.

— Не совсем. — Линда сложила свою салфетку. — Я… я согласна с тобой — нам действительно надо поговорить. Видишь ли… — она поколебалась, — я всегда считала, что ты меня презираешь.

Дейвид изумленно воззрился на нее.

— Как это тебе могло в голову прийти?

— Ну… — Линда теребила пальцами край салфетки. — Наверное, потому, что я сама себя презирала! Ведь ты тогда сразу сказал, что не хочешь связывать себя никакими узами. Ты вел себя так, будто для тебя все это — случайность.

— До какой-то степени это и было случайностью. — Дейвид пристально посмотрел на нее. — Господи, да ведь я повез тебя в «Мэнор» вовсе не затем, чтобы заниматься любовью! Если бы я мог ясно мыслить, я бы до тебя вообще никогда не дотронулся! К тому времени я уже понял, что влюбился в тебя. И я всего лишь собирался рассказать тебе о своих чувствах.

Линда уставилась на него.

— Так почему же ты этого не сделал?!

— Я собирался, но момент был упущен. В то утро в «Мэноре» ты была такая милая, такая привлекательная… Можно сказать, что я просто потерял голову.

— А потом?!

— Потом? — Дейвид бросил на нее какой-то странный взгляд. — Можешь смеяться, но ты разбила мне сердце, когда я спросил, как ты себя чувствуешь. У меня все-таки есть некоторая гордость, и ты сделала все, чтобы попрать ее! Во время поездки в Йемен мне временами казалось, что я не в своем уме.

— Ох, Дейвид… — Линда грустно вздохнула. — Я ведь думала, что оказалась лишь твоей очередной жертвой. И мне было так стыдно… В конце концов, я ведь была помолвлена с Аланом!

— Ну, мне ты постаралась дать понять, что для тебя все случившееся не имеет большого значения.

— И все-таки… все-таки ты отправился повидаться с Аланом…

— О, разумеется! Я был убежден, что поступаю правильно. Я твердил себе: пройдет время и ты скажешь мне спасибо за честность. Но… все получилось не так, как я планировал.

— Из-за Алана?

— Отчасти. Но после возвращения я начал сомневаться — так ли я поступил, как надо. Ты… Ну, словом, ты избегала меня. Это, конечно, было легче всего. Я понял, что и для тебя, и для Алана я просто не существую.

— Прости меня…

— Простить тебя? — Он явно был застигнут врасплох. — За что? За то, что переспала со мной? За непреклонность Алана? За то, что ты разрушила мою жизнь?

— За то, что потрачено даром так много времени, — прошептала Линда. — Если ты поедешь ко мне домой, я тебе объясню, что это значит!

Она оглянулась в поисках официанта, но прежде чем сумела обратить на себя его внимание, Дейвид схватил ее за руки.

— Я не ослышался? — хрипло спросил он. — Тогда, Линда, пойдем скорей отсюда! Черт побери!

Пока Дейвид рассчитывался с удивленным официантом, Линда забрала свое пальто, и они вышли в прохладу майского вечера. Линде вдруг показалось, что сквозь уличную гарь до нее донесся аромат флердоранжа. Но это, видимо, была всего лишь обонятельная галлюцинация.

Они взяли такси, и хотя в машине Дейвид держал Линду за руку, он не делал никаких попыток поцеловать ее. Так и должно быть, думала она, затаив дыхание, зная, что его глаза ласкают ее в призрачном свете проносящихся мимо уличных фонарей. Дейвид не смел оторвать от нее взгляда, как будто боялся, что она — видение, которое может исчезнуть, если он будет недостаточно бдительным. Когда такси остановилось на Хонитон-стрит, Линда чувствовала, что каждый дюйм ее тела пылает.