– Томас, я должна тебе кое-что сказать. Это покажется бредом, но… Так вот: эта жизнь – ненастоящая.

Я теряю дар речи. Это те самые слова, которые я только что собирался произнести сам. Я смотрю на Керри, и мне кажется, что я вижу себя в зеркале. Напряженные плечи, настороженный взгляд, нахмуренные брови. Совершенно такой же вид был бы у меня, если бы я произносил эту фразу.

Я на всякий случай спрашиваю:

– И что это, если не настоящая жизнь?

Керри глубоко вздыхает:

– Параллельная вселенная. Виртуальный мир, куда я сбежала.

Я в изумлении открываю рот. Она спешит опередить мои возражения:

– Да-да, такое возможно! Я попытаюсь объяснить, хорошо?

Я согласно киваю. И с возрастающим восхищением слушаю ее взволнованный рассказ:

– Смерть Бюрля в реальности произойдет через месяц. Для того чтобы предотвратить ее, я вернулась назад, в сегодняшний день. Ты следишь за моей мыслью?

Я киваю. На самом деле я ее опережаю. Сердце бьется как сумасшедшее, когда я спрашиваю:

– А почему именно сегодня?

Керри разводит руками.

– Сегодня день, когда я могла бы остановить этот кошмар, если бы приняла правильное решение. Выдать Бюрля копам и наплевать на то, что это причинит боль моей матери.

– Согласен! – восклицаю я в порыве энтузиазма.

Она хмурится.

– Ты мне действительно веришь или притворяешься?

– Конечно, верю!

– Почему?

– Просто верю. Продолжай.

– Ты точно не издеваешься?

– Точно. Кто рассказал тебе о параллельных реальностях, Керри?

– Подожди. Всё по порядку. Когда этот негодяй упал на нож в первый раз, я словно впала в ступор. И вдруг у меня в голове раздался голос. Его голос. Он велел мне взять ручку и писать, подделывая его почерк. А потом продиктовал последнее письмо: «После того как меня унизили, переведя в категорию „Д“, я больше не хочу жить».

Я пытаюсь что-то сказать, но Керри торопливо продолжает:

– Потом пришли из службы извлечения чипов. Потом я позвонила матери. Потом…

Она замолкает. Я заканчиваю за нее:

– А потом ты приехала сюда, чтобы спрятаться.

– Нет, это сегодняшний вариант.

От этих слов у меня начинает дергаться глаз.

– Вариант?

Керри вздыхает, с тревогой глядя мне в глаза.

– Я попытаюсь объяснить, Томас. Но это не так легко. Да, я написала вариант. Я написала много вариантов. С помощью вот этой штуки.

Я не верю своим глазам. Она достает из кармана ручкухронограф – точно такую же, как у меня. Только отростки на колпачке образуют буквы К и L.

– Видишь, это мои инициалы… Когда я писала фальшивое письмо о самоубийстве, как раз перед тем, как пришли из службы извлечения чипов, они вылезли, как почки на ветке. Прямо на моих глазах. И тогда голос Бюрля снова заговорил у меня в голове…

Керри с трудом сглатывает слюну и кладет руку поверх моей, словно готовя меня к тому, что сейчас откроет мне невероятную тайну. Я продолжаю вместо нее:

– «Каждым выбором, каждым поступком мы прокладываем дорогу возможному будущему. Всё дело в том, чтобы найти важную развилку своей жизни…»

Теперь Керри смотрит на меня с изумлением. И заканчивает хриплым голосом:

– «…вернуться к ней и выбрать правильное направление». Откуда?! Откуда ты знаешь, что он сказал?

Я встаю и веду ее к лестнице. Мы поднимаемся и идем в спальню матери. Там я вытаскиваю из-под кровати коробку с моими детскими вещами.

– Не могу поверить, – тихо выдыхает Керри, увидев мою ручку. – Абсолютно такая же, с инициалами! Но кто тебе ее дал?

– Отец. А тебе?

– Мне тоже.

Я хмурюсь.

– Ты хочешь сказать, твой отец?

– Нет, твой.

Я вскакиваю.

– Своего я никогда не знала, – объясняет она, словно извиняясь. – Он умер незадолго до моего рождения.

Я киваю, не зная, что сказать. Мы смотрим друг на друга, опустив руки с двумя одинаковыми подарками. Не могу поверить: я нахожусь в таком же положении, что и она. Я на равных с самой красивой девушкой в мире. И в то же время меня не покидает ощущение, что нами обоими полностью манипулируют. Что мы преданы самыми дорогими людьми. Как объяснить поступок отца?

Я беру себя в руки и непринужденно спрашиваю:

– Давно у тебя эта ручка?

– С самого рождения.

Я снова перестаю что-либо понимать.

– Подожди… Ты сказала, что встретила моего отца год назад.

– Да. Ручка – это подарок моей крестной. Я никогда им не пользовалась. Не люблю все эти древние штуки… Твой отец увидел ее, когда пришел к нам на первый урок. Он чуть с ума не сошел. Сказал, что это невероятная случайность. И что в жизни случайностей не бывает. Он хотел, чтобы я писала этой ручкой домашние задания, поскольку это знак свыше. Больше ничего не сказал. Теперь я понимаю его реакцию.

Я тоже. Если отец никогда не рассказывал мне о Керри, то только для того, чтобы я не ревновал. Он нашел ученицу, о которой мечтал, идеального ребенка. Я ничего не писал ручкой, которую он мне подарил. И это даже к лучшему, учитывая мою полную неспособность к учебе. Я и не вспоминал о ручке, пока Пиктон не превратил ее в машину времени. Но было ли это действительно делом рук Пиктона? Он сам вызвал это чудо к жизни своими медвежьими лапами или просто расшифровал транслируемый ручкой сигнал? Фразы, которые он сказал мне, чтобы активировать хронограф, Керри слышала слово в слово от призрака Антони Бюрля. Словно обе ручки использовали мертвых, чтобы передать нам инструкцию по использованию.

– О чём ты думаешь, Томас?

– О наших хронографах.

– Ты так их называешь?

– А ты нет?

Мы переглядываемся, застигнутые врасплох этим первым отличием. Поразительно, как быстро привыкаешь к самому невероятному! Я тихо говорю:

– На древнегреческом это означает…

– «Записывать время».

Я опускаю глаза. У нас действительно один и тот же учитель. Но я не помню и сотой части из того, чему научил Керри мой отец.

– Томас, кто мы? Инопланетяне, мутанты? Почему эта история с параллельными мирами случилась именно с нами? А твой отец – как он связан с этим, какова его роль?

Слишком много неразрешимых вопросов. Думаю, надо разобраться во всём по порядку. Для начала рассказываю Керри о том, как обнаружил магическую силу ручки. Как убил старика ученого на пляже. И обо всех своих неудачных попытках сделать так, чтобы он выжил после нашей встречи.