– Она таким образом поставила вам оценки за выполненное задание, – пояснила Сэнди. – Валик получил пятерку. Он действительно сегодня справился с канатами блестяще.

Валик гордо засопел.

– У тебя, Галик, тоже неплохая оценка – четыре с половиной.

– Почему? – Галик несколько расстроился. – Ведь я же все прошел. Все проливы.

– Ты забыл название бухты, – сказала Сэнди.

– И мартышка все это просекла? – не поверил Арик.

– О, она хоть и не говорит, но все понимает, – сказала Сэнди, – она у меня очень умная.

В этот момент Арик получил удар грецким орехом по голове.

– Да, теперь и я вижу, что умная, – сказал Арик, потирая затылок.

На палубе ребят встретил сержант Подорога.

– Как идут занятия? – спросил он добродушно.

– Отлично! – сказал Валик. – Канаты для нас – дело плевое.

– А вообще зачем нам столько занятий? – брякнул вдруг Галик. – Мы разве для этого плывем?

– Не корабль, а какая-то плавучая школа. – сказал Арик.

– Секстант какой-то, – вздохнул Валик, решив поддержать друзей. – А на кой он мне ляд? Нет, штука, конечно, интересная, но уж больно мудреная. Вот узлы вязать… – Валик воодушевился.

Зато сержант нахмурился и знаком приказал всем троим следовать за ним.

– Какие вы непонятливые! – сердито зашептал сержант, когда они оказались у него в каюте. – Вы забыли, какой у нас договор с капитаном? Для чего мы наняли корабль? Для чего расплатились звонкой монетой? Забыли? Я напомню. Мне нужно обучить трех славных юношей морскому делу. Мне нужно вырастить из них настоящих морских волков. Мне нужно научить салаг – то есть вас – поднимать паруса, бросать якорь, определять азимут и кучу всего другого. А я знаю, что капитан Резотто является лучшим специалистом по обучению молодых моряков. Так я ему объяснил цель нашего морского похода. Капитан поначалу не слишком мне поверил. Он же умный мужик. А тут поневоле задумаешься, вы даже ни разу не залезли на рею. Хотя бы для вида. Ходите здесь, прохлаждаетесь, деретесь на шпагах черт знает с кем. Вот он и принял нас за авантюристов, искателей приключений и пиратских кладов. Но я заверил его, что это не так. С трудом, но он поверил. А вы? Своим глупым и необузданным поведением вы хотите разрушить хрупкую веру нашего капитана. И он снова заподозрит в нас бродяг и охотников за сокровищами. Ай-ай-ай!

– О, теперь мы всё поняли, – сказал Арик. – Конечно, мы прибыли сюда изучать морское дело. В этом не может быть никаких сомнений.

– Это точно так! – подтвердил Галик. – Завтра же полезем на самую высокую мачту.

– Да? – удивился Валик. – А я думал…

– Ты думал так же, как твои друзья, малыш, – веско сказал сержант. – И продолжаешь так думать.

– Да? – заморгал девичьими ресницами Валик.

– Да, – повторил сержант.

– А, ну тогда я понял.

Двое суток парусник, который не понравился капитану, шел параллельным курсом. На исходе третьих суток он начал опасное сближение. Никто, кроме капитана, не придал этому значения. Но вот кто-то из матросов, наблюдавших за морем, а заодно и за чужим кораблем, заметил, как у его правого борта внезапно вспухло белое облако, вслед за чем что-то со свистом пронеслось над каравеллой и ударило в воду прямо за ней, взметнув тяжелый фонтан воды.

– Ядро! – завопил матрос. – Они в нас стреляют. Полундра!

– Свистать всех наверх! – громовым голосом крикнул капитан Резотто.

Немедленно на корабле возникла невообразимая суматоха.

Откуда-то выскочил толстый боцман со свистком. Он бегал и свистел. Как показалось наблюдавшим за этой беготней ребятам, совершенно бестолково. Однако кругом появились матросы, в перемещениях которых угадывалась какая-то упорядоченность.

– Пушкари – к пушкам! – крикнул капитан.

– Пушкари – к пушкам! – повторил появившийся на палубе Адольо. – Заряжай!

Но артиллеристы и без команды уже открывали люки, сквозь которые выглядывали на мир жерла чугунных пушек. Одни запихивали в эти жерла ядра, другие сыпали порох, третье прикидывали, как им навести орудие поточнее. Четвертые уже стояли с зажженными фитилями. За это время второе вражеское ядро взрыло воду перед каравеллой, а третье попало прямо во флаг на грот-мачте. Пробитый флаг печально повис.

– Ах, байстрюки! – гневно закричал капитан. – Пушкари, готовность по левому борту! По противнику – огонь!

Шкипер Адольо, который бегал вдоль ряда корабельных орудий и хищно заглядывал в люки, определяя на глаз расстояние, громко повторил команду:

– По противнику – огонь!

Разом ухнули три пушки.

– По противнику – огонь!

Еще три грохота, слившиеся в один рев.

Наши друзья, неотрывно следившие за слаженной работой пушкарей, заметили, как пушки, гневно выплюнув вместе с дымом свои чугунные шарики, столь же сердито откатились назад. Пушкари немедленно начали приводить их в рабочее состояние. Но последующая стрельба не понадобилась.

– Есть попадание! – закричал с мостика капитан, который не отнимал от глаз подзорной трубы.

Все, кто был свободен, вскочили на ноги и стали вглядываться во вражеский корабль, который, как оказалось, за это время подошел довольно близко. Настолько, что и без всякой трубы было видно, как на его корме что-то горело и дымилось, как бегали матросы, издали похожие на суетливых тараканов, как на мостике размахивал руками их капитан.

– Пушкари, заряжай! – крикнул Резотто. И сразу же вслед за этим. – Отставить!

– Почему оставить, капитан? – заволновался выскочивший на верхнюю палубу Адольо.

– Он уходит, – спокойно сказал Резотто. – Получил свое и решил смыться. И правильно решил.

Все вновь уставились на корабль, который еще пять минут назад стрелял по каравелле. Было видно, что его матросы возятся с парусами, меняя курс.

– Уходит, подлец, – сплюнул за борт кто-то из матросов. – Жаль, что не потопили негодяя.

– Капитан, мы же не станем его преследовать? – спросил шкипер.

Капитан ничего не ответил и вновь поднес к глазам свою трубу. На этот раз он смотрел с каким-то особенным вниманием, что было заметно по его напряженной спине. Но вот капитан опустил трубу и повернулся к стоящим на палубе людям, среди которых оказались и сержант, и трое его подопечных, и даже девушка Сэнди с любимой мартышкой на плече.

– Странно, – сказал капитан. – Очень странно.

Палуба молчала. Кое-кто смотрел на удаляющийся парусник.

– А в чем странность, капитан? – нарушил молчание сержант.

– А в том, что я, как мне думается, знаю этот корабль. Его абрис, такелаж, деревянная нимфа на носу. Я не смог прочитать название, но полагаю, что не ошибаюсь. Скорее всего это «Летучий кот», корвет из флота адмирала Чака.