– Сейчас тебе, лейтенант, «жучка» вставлять будут, – предрек он. И махнул рукой в стороны лестницы, показал, куда ушел полковник.

Измайлова Богдан нагнал во дворе отдела. Начальник РОВД садился в свою служебную «Волгу» и ему показал, чтобы он присоединялся к нему.

– Весело тебе, Городовой? – спросил он, когда машина выехала со двора.

– Да нет. Просто надо было как-то отвязаться.

– Оружие взял?

– Да, конечно.

– Я смотрю, ты никогда его не снимаешь.

– Только когда спать ложусь. А что?

– Без оружия сейчас никуда. Бандиты совсем обнаглели. Думаешь, мы куда едем? Убийство на Баумана, у ресторана «Чайка». Четыре трупа, трое тяжело ранены…

– На Баумана? Это же Закамский район, если я не ошибаюсь.

– Не ошибаешься, лейтенант… Это я ошибся. Надо было закрывать Шуринова, а я не решился. Боялись, что война начнется. Началась… Только не воры Шуринова, а наоборот. Тарасова убили и Девтерова… Кто такой Девтеров, знаешь?

– Нет.

– А зря. Криминальных авторитетов надо знать по фамилиям. Девтеров – это фамилия, а кличка – Зяма…

– Теперь знаю.

– Вот и началось у нас Чикаго. Людей средь бела дня расстреливают из автоматов. Так что держи порох сухим, лейтенант.

Убийство произошло в соседнем районе. Расследовать его закамским и городским операм, но, возможно, подтянется оперативно-следственная группа из области. А возможно, даже из Москвы. Об этом Богдан подумал, когда увидел несколько служебных «Волг», к которым присоединилась машина полковника Измайлова.

Подступы к ресторану «Чайка» были плотно оцеплены патрульно-постовой службой, у ограждения топтались зеваки – их притягивало страшное, но потому и привлекательное зрелище.

У входа в ресторан лежали четыре окровавленных трупа. Витринные стекла разбиты пулями, даже на мокром асфальте заметны темные пятна и дождевые лужицы, красные от крови. Движение перекрыто, на дороге видны разбросанные автоматные гильзы. Из машины могли стрелять. А могли выйти из нее, чтобы открыть огонь. Но в любом случае стреляли с дороги.

Оперативно-следственные группы в работе, до Богдана здесь никому дела нет. А у Измайлова свой круг – начальник ГУВД, его замы, высокие чины из городской администрации. Там свои разговоры…

– Городовой?

Богдан обернулся и увидел Гордеича.

– Здорово, Городовой. А Ревякин где?

– Следы заметает, – усмехнулся Богдан. – Отстрелялся по Тарасу, как видишь, теперь вот на дно залечь надо.

– Обижаешься? – усмехнулся Гордеич.

Это ведь он предложил проверить пистолет, закрепленный за Богданом. Может, сам до этого додумался. Может, кто-то со стороны подсказал. Возможно, с вражьей…

– Да нет, просто на ум пришло.

– Ну да, Тараса застрелили. И Зяму. Одним махом семерых убивахом. Точно как по писаному. Четыре трупа, трое в больнице… Прицельно стреляли. С одного рожка положили. Один из автомата стрелял.

– Судя по гильзам, это «АК-74».

– Да, похоже на то.

– Хороший автомат. Только из него стрелять надо уметь. Неправильно выберешь момент, цель с первых выстрелов не поразишь. И точность нужна. А тут четыре трупа. Профессионал стрелял. Или хороший солдат.

– Солдат?

– Бывший. Из отличников боевой и политической подготовки. Из мотострелков, например. Там стреляют много, практика большая… А если этот стрелок еще и в десанте служил…

– А если еще и в Афгане… – продолжил за Богдана Гордеич.

– Десантник. Из Афгана. Я одного такого знаю.

– Да у нас вообще-то немало таких. Войска из Афгана вывели, а для кого-то война продолжается.

– Только афганский дух здесь ни при чем. Обычный бандитизм. А десантник этот, про которого я говорю, в банде у Шурина состоит. Причем на первых ролях. Он там у него вроде бригадира. Своя команда, барахолка подконтрольная…

Следствие по делу об убийстве Рычагова продолжалось, киллеры уже давно помещены в следственный изолятор, но в их показаниях так ничего и не изменилось. Шарков так и не сдал Шуринова, да на него, в общем-то, никто и не давит. А зря… Сам Богдан против Шуринова идти не решался. Но информацию о нем по мере возможности собирал. И о его ученике навел более подробные справки. Как он подозревал, так и оказалось – Дима Ковальков со своими каратистами действительно состоял в банде Шурина, или, как это принято говорить, в преступной группировке.

– Бригадир у Шурина? – задумался Гордеич.

Богдан внимательно наблюдал за ним. Ему интересна была его реакция на информацию о человеке Шурина. Уже прошло достаточно времени после убийства, чтобы делать предварительные выводы. Если Измайлов понял, кто стоит за убийством Тараса, то и Гордеич должен был думать в том же ключе. Он же не дурак, понимает, что идет война за криминальные сферы влияния. К тому же Шурин выводил из игры воров, чтобы не попасть под их карательный жернов. Все знают, кто заказал Рычага, только вслух об этом на языке Уголовно-процессуального кодекса не говорят. Потому что нет дела против него…

– В Афгане служил, в десанте.

– Может, он это? – кивком головы показал на трупы Гордеич.

– Запросто.

– А чего мы тогда здесь стоим? Где он сейчас может быть?

Богдан посмотрел на часы. Половина пятого. Четверг сегодня. Значит, сейчас Ковальков должен заниматься с младшей группой. Если он, конечно, не занят гораздо более важным делом.

– Спортзал четвертой школы. Если он, конечно, там.

– Если там, то алиби будет… Я сейчас.

Гордеич подошел к своему начальнику, который о чем-то разговаривал со старшим городской оперативно-следственной группы. Через две минуты вернулся вместе с ним.

– Ну, здравствуй, Городовой! – с легкой и уважительной иронией улыбнулся Богдану начальник Закамского угро.

Кряжистый мужик с грубым задубелым лицом. Голова шарообразная и совершенно лысая, руки мощные, но короткие, ноги кривые, колесом, отчего шел он, казалось, как утка, переваливаясь с боку на бок.

– Здравия желаю, товарищ майор, – пожимая крепкую мозолистую руку, отозвался Богдан.

– Что ты там про Шурина говорил?

– Да есть человек из его команды, надо бы проверить.

– Так в чем же дело? Не твоя территория?

– Да нет, просто машины нет.

– Так мы спросим.

Майор Погодин подошел к Измайлову, легонько коснулся его локтя, вызвал на разговор. Евгений Павлович выслушал его, подошел к Богдану:

– Почему мне об этом афганском десантнике не сказал?

– Да как-то не подумал. А тут автомат, стрельба с высокой точностью…