– Орка не помню, – фыркнула Сигрлинн. – Но сказано верно.

– Что за безумство у них на уме, иначе и не скажешь? – Хедин покачал головой.

– А что они говорили Эйвилль? Чем соблазняли? – напомнила Сигрлинн. – И её залог…

– Залог тут, – усмехнулся Хедин. – Неужто не заметила?

– Ого! – вгляделась Сигрлинн. – Растёшь, мой Хедин. Начинаю завидовать и напрашиваться в ученицы.

– Мы разбирали его по крупицам, рассчитывая на путеводную нить, вытягивали жилы заклятий… но Дальние хорошо хранят свои секреты. Однако – поскольку Эйвилль они, похоже, таки не обманули, их залог помог мне в этом. – Хедин кивком указал на вереницы алых рун.

– А обратно он им не вещает? – забеспокоилась волшебница.

– Едва ли, – покачал головой Хедин.

– Не бывает чар без следа и резонанса, – заметила Сигрлинн. – На чём и пановали Читающие.

– Постарался это всё закрыть. – Хедин наконец выпрямился, скрестив руки на груди, словно художник, любующийся своей работой. – Ну вот, нам осталось только наблюдать.

– А Старый Хрофт?

– Он никуда не денется.

– Хедин… – Сигрлинн покачала головой. – Ты совсем, что называется, заговорился. Убеждаешь меня, что всё в порядке. Хочешь сказать, что Старый Хрофт не предал? Что всё, им сделанное, сделано по твоему плану?

Хедин выразительно поднял брови.

– Ну так вот, я тебе скажу прямо и откровенно – это плохой план, мой Хедин. Очень плохой.

Познавший Тьму по-прежнему позволял себе лишь загадочную улыбку.

– И знаешь почему? Потому что Хрофт, вольно ли, невольно, – но опрокинул-таки твоё драгоценное равновесие. Если всё, чего он хотел, – было вернуть асов, ему следовало прийти к тебе и всё рассказать. С самого начала. Потому что иначе это и выходит предательство. Столкнуть Упорядоченное в Хаос, надеясь при этом урвать что-то своё!.. Поэтому не говори мне, что старик О́дин тебя не предал. Предал. Тебе может казаться, что всё идёт по плану, но я вижу, я чувствую – это не так.

– Си. – Познавший Тьму смотрел на неё умиротворяюще. – Предательство и верность – это такие вещи, что… Всё зависит от точки зрения. Старый Хрофт не спрашивал меня, что ему делать. Это верно. Но «предавать»… он просто делает, что считает нужным. А уж как другие станут трактовать его поступки…

– Вот и прекрасно, – перебила его чародейка. – Я и протрактую.

* * *

– Осторожнее! – прошипел Аррис в ухо друга-соперника Ульвейна.

– Сам знаю! – огрызнулся тот.

Как обычно, в разговорах между собой эльфы (даже принадлежа к Тёмной или Светлой ветвям) переходили на праязык Перворождённых.

Время исчезло для них в тот самый миг, как владыка Ракот открыл им дорогу «вниз» по тёмной нити. Точнее, это старалось сознание, рисуя хоть сколько-нибудь привычную и понятную картину. Двигались ли Аррис с Ульвейном «вниз» или «вверх», «вправо» или «влево» – они не знали. Привычная им земная тяга, что не изменяла даже в просторах Межреальности, где тоже присутствовали «верх» с «низом», на сей раз вышучивала шутки.

Тёмные эльфы будто скользили сквозь слои Межреальности, представавшие их глазам как через залитое дождём стекло. Близко, а руки не протянешь. Видно, а всё дрожит, всё нечёткое, ничего не разглядеть, и это эльфам-то, с их знаменитой меткостью!

Вроде как можно брести вбок, переступать ногами, но мало-помалу начнёшь упираться в упругую незримую преграду. Аррис с Ульвейном быстро определили главный «ток» загадочной пуповины и просто пробирались вдоль него, омываемые потоками струящейся от Источника Мимира силы.

Здесь было нечего делать, не на кого охотиться, не от кого скрываться. Эльфы полагали, что двинутся вдоль загадочной нити, никак не внутри неё – но деться уже никуда не могли. Шли, покуда хватало сил, делали остановку. Осторожно доставали из походной сумы зачарованный водяной кубик, оборачивавшийся двумя здоровенными флягами, заедали походным сухарём и старались спать, несмотря ни на что.

Сперва они чередовались, отдыхая по очереди. Однако, кроме них, тут не было и не могло быть ни одного живого существа; все дозорные или поисковые заклятия показывали полную, абсолютную пустоту, и Аррис с Ульвейном пошли на немыслимое для учеников Аэтероса – перестали выставлять «ночную стражу».

Не разводили они и огня – текущая сквозь них сила ощущалась, словно ровный тёплый поток.

Сперва им казалось, что они должны спускаться «вниз», но вместо этого получалось, что они шли сквозь Межреальность, не будучи её частью, не в силах коснуться чего бы то ни было в ней. Не видели и не ощущали их и обитатели Междумирья, даже самые злобные, хищные и неутомимые.

– Осторожно, говорю ж тебе!

Ульвейн недовольно дёрнул плечом. Перед ним, поставленный на бронзовую низкую треногу, вращал лопастями странный аппаратик, больше всего похожий на игрушечную ветряную мельницу. Время от времени с концов крыльчатки срывались крошечные голубоватые молнии, быстро гаснувшие в упругом сером «основании», из чего слагались стенки полой внутри пуповины.

– Скорость потока по-прежнему растёт, – мрачно изрёк наконец Ульвейн, глядя на крутящиеся всё быстрее крылья. – Вот уж не думал, что эта штуковина мне тут пригодится, забыл выложить, думал даже – лишнюю тяжесть таскать придётся…

– Да, угадал, – согласился Аррис. И сразу же: – Останавливай, говорю тебе, останавливай! Сила накапливается, сейчас вырвется наружу!

– Хорошо, хорошо. – Ульвейн потянулся рукой в перчатке и осторожно подвинул небольшой рычажок, остановив крылья своей маленькой «мельницы». Устройство продолжало потрескивать, сердито плюясь голубыми искрами, так что эльфу пришлось какое-то время держать его на вытянутой руке.

– Почти в полтора раза быстрее, чем когда мы начинали.

– Верно, Ульв. И что это значит?

– Если Сила подобна воде и поток постоянен – значит, сужается сама пуповина.

– Точно! А это, в свою очередь, значит, что мы приближается к устью!

– К устью потоки обычно расширяются, – заметил Ульвейн.

– Простые, может, и да; а это-то ведь непростой! К тому же, мнится мне, тянули его вовсе не от Источника.

– Да? Это почему?

– Неужто такое объяснять надо? – не удержавшись, съязвил Аррис. – Подобное заклятие не вдруг наложишь, эдакую пуповину не вдруг зачнёшь. Едва ли те, кто всё это устроил, рисковали долгим пребыванием возле Источника.

– Там же пусто!

– Мы не знаем, когда точно исчез Мимир. Да и вообще, я бы на месте похитителей Силы тут не задерживался бы ни в коем случае. Дело своё сделал – и назад, в берлогу, где бы она у них ни находилась. Нет, Ульв, я не я буду – не здесь его творили, тут только этому червю пасть закрепили.

– Думаешь, – аж вздрогнул Ульвейн, – мы внутри… мы и в самом деле у червя в желудке?