Ее перебила тетя Хейзел:

– На прошлой неделе я говорила с ним. Бедняга до сих пор пребывает в глубокой меланхолии.

– Цветная капуста? Нет, она не годится для облегчения пищеварения. А ты как думаешь, Гарольд?

– Если Карду скучно, после ужина я смог бы составить ему компанию.

– Ты предлагаешь мне сыграть в карты? Нет, я устала, Гарольд. К тому же играешь ты из рук вон плохо.

– Это правда, ваша светлость? А я бы не прочь перекинуться с вами в картишки, – сказала тетя Хейзел, и в ее глазах появился алчный блеск.

– Лорд Кард очень рано ложится спать. Доктор сказал, что сон лечит, – объяснила Нелл герцогу.

– Плохо. Я бы хотел как можно скорее покончить с делом. Какой смысл ходить вокруг да около? Молодой человек хорошо знает, зачем мы приехали. Рано или поздно каждый мужчина надевает на шею хомут.

Мистер Пибоди многозначительно кашлянул. Нелл почувствовала, что краснеет.

Тетя Хейзел с задумчивым видом добавила:

– Хомут или петлю. Я на днях говорила с Диком Турпином.

Нелл знала, что этого разбойника с большой дороги казнили в 1739 году.

– Скипидар? Впервые слышу, чтобы его использовали для лечения, другое дело – для выведения пятен от краски. Если будешь пить скипидар, испортишь все внутренности. Лучше касторовое масло…

– Турпин раскаивается в том, что совершил столько преступлений.

– Играть в вист? Нет, я же сказала, что утомилась.

– Если Кард разобьет моей маленькой девочке сердце, это будет самое настоящее преступление.

Неужели герцог считает свою дочь маленькой девочкой и всерьез думает, что у нее есть сердце?

То ли герцог действительно плохо играл в карты, то ли его замучил недуг, но тете Хейзел даже не пришлось подтасовывать карты, чтобы обыграть его и Нелл. Возможно, на исход игры повлияло то, что Нелл думала об Алексе.

Нелл беспокоилась о том, что леди Люсинда может подсыпать снотворное в питье караульного, который стоит у двери Алекса. Или, вскарабкавшись по балкону, влезет к нему в окно. Или хитростью выманит Стивза из комнаты, чтобы проникнуть в спальню графа и соблазнить его.

Нелл попыталась успокоиться, внушая себе, что от множества прочитанных ею романов у нее разыгралось воображение.

Каждый мужчина имеет определенные намерения в отношении женщин. Именно этим тетя Хейзел и объясняла частые отлучки Филана. Как сможет Алекс устоять против сирены, которая поставила себе целью его соблазнить? Учитывая к тому же состояние его здоровья. Нелл с трудом представляла себе леди Люсинду в роли соблазнительницы, но если эта дама притащила прислугу и своих домочадцев в такую даль, она ни перед чем не остановится, чтобы залезть к Алексу в постель.

Там, где у Нелл были сливы, у леди Люсинды – грейпфруты. Где у Нелл были углы, у блистательной дочери герцога – соблазнительные изгибы. Нелл в отличие от Люсинды была небольшого роста. Нелл полагала, что как женщина не нравится Карду. Кто знает, не найдет ли он привлекательной Люсинду? И если она соблазнит Алекса, жизнь его будет разрушена.

Нелл не сомневалась в том, что Алекс порядочный человек. Он может сколько угодно подтрунивать над ней, называя себя трусом, шутливо говорить о побеге, но он никогда не скомпрометирует женщину. Если он обесчестит леди Люсинду, точнее, примет дар, который она преподносит ему на блюдечке, то обязательно на ней женится.

– Я, конечно, никудышный игрок, но вы, мисс Слоун, превзошли и меня. Вы даже не видели, какие карты держите в руках. – Герцог подсчитывал в уме, сколько раз остался в проигрыше. – Слава Богу, что мы играли не на деньги.

Пибоди не мог позволить себе обыграть своего патрона. Зато тетя Хейзел могла позволить себе все, что угодно. Она так разошлась, что Нелл пришлось незаметно толкнуть ее.

– Вы правы, ваша светлость, прошу прощения за свою рассеянность. Может быть, завтра вашей партнершей будет леди Люсинда. Или леди Хаверхилл. А еще лучше устроить музыкальный вечер. – На этот раз тетя Хейзел толкнула Нелл под столом. Однако Нелл не обратила на это внимания. – Насколько я помню, у леди Люсинды прелестный голос, – сказала она.

– Я не против музыкального вечера. Но лишь в том случае, если Кард сможет спуститься и услышать, как она поет. Моя девочка поет как соловей. Но не будет же она просто так напрягать свои голосовые связки?

– Уверена, его сиятельство постарается. А вот и Редферн. Он принес нам чай. – О Господи, наконец-то!

Нелл была несказанно рада, когда после чая все покинули гостиную. Она дождалась, когда гости разойдутся по своим спальням, а мистер Пибоди поможет Редферну собрать посуду, чтобы старику дворецкому не пришлось лишний раз наклоняться.

– Он в безопасности? – шепотом спросила Нелл.

У Редферна хватило ума понять, что речь идет вовсе не о гусе Уэллсли, только что чудом избежавшем опасности: он умудрился проникнуть в сад, в который выходила кухня, и кухарка предложила сделать из него паштет. Редферн огляделся, чтобы убедиться, что их никто не слышит. Когда Браун, горничная дочери герцога, выводила собачку погулять, она сообщила, что ее хозяйка спит как мертвая.

Пока все идет хорошо. Дейзи не справила нужду на ковры, не встретилась с Уэллсли или с кошками из конюшни. С графом тоже все в порядке.

Так сказал Хокинс, лакей, стороживший дверь лорда Карда. Стоило ему услышать, что кто-то идет, как Хокинс вскочил с места.

– Никто не пытался нарушить покой его сиятельства? – спросила Нелл.

– Кое-кто наводил справки, мисс, как и предупреждал меня мистер Стивз. Но я никого не пустил в комнату графа.

– Молодец! Но ты же не будешь сидеть здесь всю ночь? Кто-нибудь сменит тебя. Может, хочешь перекусить? Я принесу.

– Очень любезно с вашей стороны, мисс, но мистер Стивз сказал, что, как только вернется, я могу идти спать. Когда он находится в спальне графа, ни одна живая душа не войдет туда. У мистера Стивза чуткий сон.

– А что, мистера Стивза там сейчас нет? – Нелл забеспокоилась. Безотказный и услужливый Хокинс вряд ли осмелится не пустить герцога или его дочь в комнату графа.

– Он ушел перемолвиться словцом с приезжими слугами. Разузнать что-нибудь о планах гостей. После того как его светлость отправился почивать, Стивз со слугой герцога собирались вместе выпить. Мистер Редферн оставил для них вина. Вино развяжет язык слуге герцога.

– Понятно. Кто предупрежден, тот вооружен. Ну ладно, тогда всего хорошего. Надеюсь, мистер Стивз не задержится.

– Благодарю вас, мисс. А вы не собираетесь пожелать его сиятельству спокойной ночи?

– Я? Войти в его спальню?

– Вас не было в списке тех, кого я не должен пускать в комнату к его сиятельству, мисс. На самом деле его сиятельство даже сказал, что, если вы придете, он готов принять вас в любой момент.