– Красиво излагаете, – спокойно сказал старший. – Не буду спорить. И поверьте, если вы будете работать как следует, то и со смазкой проблем у вас не будет…

– Звучит довольно двусмысленно, – фыркнул Стас. – Впрочем, плевать. Что там случилось и что вам от меня нужно?

Гости замялись и обменялись вопросительно-утвердительными взглядами. Теперь заговорил молодой:

– Такое дело… Пацан этот… Никита. Так вот, в последний раз он вынырнул с неделю назад. И с тех пор от него ни слуху ни духу. Пытались вызвать его для очередного нырка – не отозвался. Связались с матерью – через школу, конечно, – та очень удивилась, сказала, что тот с ребятами в поход уехал. А нас не предупредил. Специалисты говорят, очень на него не похоже. Странная история…

– Действительно, не похоже на него, – пробормотал Стас. – Может, случилось что? Может, просто надоело ему все? В конце концов он же мальчишка, мало ли что ему в голову придет…

– Вы-то сами верите в то, что говорите? – поинтересовался старший. – Вы же с ним в основном работали. Скажите, мог он так поступить? Просто по-тихому скрыться? Он ведь знает, какие средства затрачены на его подготовку, и вроде паренек ответственный…

– Вообще-то не знаю, – признался Стас. – Еще раз повторяю: это действительно странно…

– Вы должны найти его и выяснить, что происходит, – сказал молодой.

– Как я его найду? – развел руками Стас. – Я что, по-вашему, оперативник?

– Коллега не совсем точно выразился, – скривился старший. – Мы его найдем. А вы вернете его, так сказать, в лоно… И выясните, в чем дело…

– И это все проблемы? – спросил Стас.

– К сожалению, нет, – сказал младший. – На Никитиного хозяина покушались…

– Не понял…

– Нашего подопечного, Николая Громина, физика, пытались убить, – сказал старший. – Его чудом спасли. Погиб сотрудник охраны. Вы понимаете, что это значит?

– Нет, черт возьми, как я могу это понять? – потряс головой Стас.

– Это значит, что у Копателя ничего не вышло, – пояснил старший. – И его работодатели решили действовать по схеме «так не достанься ты никому!». По крайней мере на это очень похоже.

– А ваш пацан, видимо, знает, что происходило в гостевом мире Громина, – добавил младший. – И не хочет делиться информацией. А вы представляете себе уровень секретности и значимости этого объекта…

– Так что не будем тратить времени на разговоры, – сказал старший. – Все обсудим по дороге…

– Постойте! – сказал Стас. – Я еще не давал своего согласия…

– А его разве кто-то спрашивал? – удивился старший.

Стас разозлился. Что они о себе мнят, в конце концов?! Что они супермены? Что мир вертится только вокруг интересов их скандального ведомства? Что каждое их «предложение» является уникальным шансом для счастливчика, которому оно адресовано?

Визитеры терпеливо ждали слов Стаса. Стас понял, что те, видимо, не оставляют ему выбора. И альтернатива принятию данного предложения может быть довольно неприятной. Но, с другой стороны, стоило и поторговаться…

– Скажите, – произнес Стас, – а Батхед, он, что, тоже отстранен от дел?

– Что еще за Батхед? – нахмурился, вспоминая, старший. – А, психолог, что ли? Да, отстранен одновременно с вами, находится под наблюдением. А почему вы спрашиваете?

– Я хочу, чтобы его тоже восстановили на прежней должности, – сказал Стас.

– Зачем? – пожал плечами молодой. – В штат уже взяли нового психолога. Говорят, очень даже неплохого…

– Это мое условие, – твердо сказал Стас. – Без него я не вернусь. Только не говорите, что этот винтик вам будет трудно вкрутить обратно. Тем более что он – очень ценная деталь нашего механизма…

– Не продолжайте, – поднял руки старший. – Это не такая проблема, и она не стоит потраченных слов. Я постараюсь его вернуть…

– Тогда я постараюсь помочь вам, – парировал Стас.

Старший глубоко и как-то устало вздохнул:

– Ну, почему у вас такое отношение к нам? Почему вы, ученые, всегда смотрите на нас, как на каких-то врагов? Неужели вы не понимаете, что мы с вами делаем одно и то же дело?

– Дело-то, может, и одно, – криво улыбнулся Стас. – Но методы…

В Конторе на первый взгляд все было по-прежнему. Но в то же время угадывалась какая-то неуверенность, нервозность. И надо признать, поводы для этой нервозности были. Один из ведущих ныряльщиков, Денис, никак не мог выйти из состояния глубокого сна. Врачи неуверенно заговорили о коме. Вкупе с исчезновением другого ведущего ныряльщика, Никиты, все это выглядело в довольно неприятном свете. Создавалось ощущение, что ТАМ, в кажущемся отсюда таким близким, а в действительности невероятно чужом и неведомом мире, произошло нечто непредвиденное и необъяснимое.

Странно при этом было видеть вполне сносно себя чувствовавшего Громина, в чьем внутреннем мире и происходили предполагаемые катаклизмы.

Так или иначе, в деятельности Конторы назревал серьезный кризис.

По последним данным на территории страны прекратилась активная деятельность вражеских ныряльщиков. Копатель не проявлял никаких признаков жизни, будто его перестали интересовать дармовые секреты, спрятанные в головах ученых. Конечно, это могла быть всего лишь временная пауза. Но наступила она уж очень внезапно, странным образом наложившись на ослабление персонала управления. Создавалось впечатление, будто Копателю стало попросту неинтересно играть с ослабленным противником…

Для того чтобы хоть как-то прояснить для себя ситуацию, сразу же по возвращении Стас собрал закрытое совещание.

Совещание это было весьма странного состава. Помимо Стаса присутствовали психолог Батхед, ныряльщик Лиза и впервые за всю историю Конторы сам объект исследования и защиты – известный в узких кругах физик Николай Громин. В последний момент выразил желание поучаствовать в этом совещании представитель руководства, известный в Конторе под успокаивающе домашним псевдонимом Дядька. Зная же о нем гораздо больше прочих, Стас сразу же предположил, что совещание грозит перейти во внутреннее расследование. Если не в банальный допрос.

Это было очень странное совещание.

Начать с того, что собраться решили в заброшенном песчаном карьере. Вернее, так решило руководство, очевидно, уже не надеясь на технические средства борьбы с возможным прослушиванием. Такой выбор маскировки Стас немедленно отнес к общему состоянию неуверенности в управлении деятельностью Конторы.

Сидели на старых деревянных ящиках на дне огромного котлована, а где-то вне пределов видимости прятались бойцы из приданного охранения. Здесь Стас чувствовал себя куда более беззащитным, чем, скажем, на прокуренной кухне Батхеда. Гулял коварный ветерок, грозя простудой и заставляя зябко ежиться. Хотя ежиться могли заставлять и довольно пугающие мысли.