Мужчины переглянулись. Такой Полину они увидели впервые. Она сидела перед ними спокойная, сосредоточенная, готовая получить информацию и, исходя из неё, принимать самостоятельные решения. Ни советов, ни помощи от них она не ждала.

– Что ты хотела от нас узнать? – первым заговорил Ким.

– Кто такие дарги и откуда они появились?

– Я начну немного издалека, чтобы было понятно. Ты знаешь, в мире всегда существовало добро и зло, свет и тьма – две стороны одной медали. Смотри, как ярко светит солнце над степью, высыхают реки и озёра, жизнь замирает под его беспощадными лучами, и только ночь даёт земле силы пережить засуху. Не правы те, кто считает, что зло должно быть уничтожено. Позитивное зло – это опора добра, двигатель эволюции. Если что-то создано, то что-то должно быть разрушено. На равновесии этих сил построено всё мироздание. Но есть ещё и другое зло. Зло негативное. Это злоумышления человеческих сердец некомпенсированные раскаянием или добрыми делами других членов общества.

Жрицы богини Амертат признавали только свет и добро. Ничто не могло омрачать светлого лика богини. Раньше, до прихода новой религии, всё решалось просто: человек раскаивался сам в злых умыслах, или содеянном им, или милосердие общества компенсировало его прегрешения. Но жрицы Амертат не верили, что смертные способны искупить грехи своим искренним раскаянием. Поэтому и придумали обряд очищения. Объясняя его необходимость тем, что после смерти только чистые души людей должны получать бессмертие.

Во время обряда из памяти изымали всё, что человек обычно желает забыть: случайную зависть или внезапную злость, гнев и жадность, гордыню или ненависть. Мало ли что могло возникнуть в его душе под воздействием обстоятельств. Жрицы Амертат, при помощи особого ритуала, удаляли всё это как мусор за пределы обитаемых миров. Те, кто желал обрести бессмертную душу, приходили в храм для очищения неоднократно, затем наступал момент, когда жрицы одевали человека в белые одежды и уводили. После этого его никто никогда не видел.

– Стерилизация какая-то, – мрачно глядя на него, сказала Полина. – В минуты гнева или отчаяния порой весь мир возненавидишь. А потом забудешь, словно и не было. И они добровольно шли на это?

– Многим людям хотелось стать бессмертными. Те, кто поклонялся Амертат, были уверены, что земная жизнь – временное пристанище, что, покинув бренное тело, они попадут в царство любви и добра.

– Странная вера, хотя, нет ничего необычного, все религии основаны на обещании рая и жизни после смерти. В чём смысл твоего рассказа, Ким?

– Ты сегодня видела результаты. Мысль материальна, пусть в этом мире мало кто признаёт это. Все негативные проявления человеческих сердец после ритуала очищения никуда не исчезали. За пределами обитаемых миров из них образовалась сточная канава, психологическая трясина. Вот на этой благодатной почве и возникла цивилизация даргов. И сейчас туда идёт поток отрицательной энергии, которой они питаются. Сегодня мы все убедились, что силы даргов возросли, и их легионы стоят у барьера.

– Андерс, ты это имел в виду, когда сказал, что дарги – порождение человеческих душ?

– Да.

– Вместо того, чтобы научить людей любви, добру и покаянию, жрицы проводили обряд. Удобно… и в грехах каяться не надо, и заповеди соблюдать. Поэтому их религия так быстро распространилась в Апсане. За столько веков люди ничуть не поменялись, до сих пор любят халяву.

Только вот интересно, для чего это было нужно жрицам? Что-то не верится мне в благородность помыслов «отступивших» и учению этой Амертат. А вы не думаете, что где-то у кого-то вновь возникло искушение вернуть тот древний обряд и возродить храмы Богини? – задумчиво глядя на друзей, спросила Полина.

Никто не ответил на её вопрос.

– Хорошо, оставим это, потом обдумаем всё в спокойной обстановке и решим, что нам дальше делать, – примирительно промолвила она.

– Ты права, – с видимым облегчением поддержал её Ким. – Пора спать.

В Читу они приехал утром. До Катиного дома добрались на такси. Возле подъезда Полина придержала спутника за локоть:

– Андерс, я хочу ненадолго очутиться в прежнем, спокойном, таком предсказуемом времени, давай забудем обо всех последних событиях – мы Катины друзья и приехали просто погостить.

– Можно даже объявить им, что мы жених и невеста, – оживившись, предложил он.

– Твоё воображение не слишком разыгралось?

– А что? – удивился Андерс.

– Ничего! – подхватив сумку, промолвила Полина и направилась к лестнице.

– Сумку отдай, – он забрал на ходу тяжёлую ношу.

Катя не спала. Дверь открыла сразу, словно поджидала их у порога. Долго и шумно обнимала, приговаривая:

– Проснулась ни свет ни заря, сердце чует, должна ты сегодня подъехать. Встала, чтобы не мешать Олегу, ушла на кухню, а потом слышу – шаги по асфальту, выглянула в окно, а это вы. Ой! Что же это я вас в прихожей держу, – проговорила, спохватившись, – не топчитесь здесь, проходите в зал. Душ примите, переоденьтесь, а я стол накрою, Семёныча подниму, – хлопотала радостно она.

– Да не беспокойся ты, и Олега не трогай, пусть спит, – попыталась угомонить её Полина.

– Нет, ему уже всё равно на работу пора вставать. После того, как меня на Сохондо отыскали, вы для него самые дорогие гости.

Полина, по опыту знала, что, когда Катерина в таком состоянии, спорить с ней бесполезно, оставалось одно: безропотно подчиняться.

Пока они приводили себя в порядок, Катя приготовила завтрак, накрыла стол в просторной, уютной кухне, разбудила мужа. За завтраком все бурно обсуждали последние события, делились новостями. Через некоторое время Олег, взглянув на часы, заторопился на работу. Андерс, побыв ещё немного с женщинами, перебрался в гостиную поближе к телевизору.

Полина поведала Кате о путешествии в заононскую степь, умолчала только о битве в пещере и гибели Янычара. Катя в свою очередь рассказала последние городские новости: сразу после Сохондо ушла в отпуск, муж, после всех треволнений, вообще настаивает, чтоб она уволилась с работы, но она, конечно, сопротивляется. Олег, когда узнал о беде Полины, предложил пока пожить у них, благо места хватало для всех.

– Цени, – усмехнулась Полина, – любит он тебя, даже под одной крышей со мной готов жить.

– Да ладно тебе, – отмахнулась от неё Катя, – добрый он у меня и к тебе хорошо относится, только дружбу нашу близко к сердцу принимает, ревнует. А ты-то сама, что решила? Дальше-то как?

– Я? Не знаю… Хочу просто отдохнуть, устала от всего. Мы с Андерсом с недельку погостим у тебя, а дальше даже загадывать не буду. Ты как, не против этого?

– Ещё спрашиваешь? – возмутилась Катерина. – Конечно, «за». Ты с дороги не очень устала?