усиление гарнизона. Пушки выстрелили еще раз, и опять мимо. Хас порадовался, что англичане не догадались оборудовать стрелковые позиции у первого забора – он был предназначен для того, чтобы просто задержать наступающих. Но погоню французы явно проигрывали…

ИНТЕРЛЮДИЯ

20… год. Одна из арабских республик

Капитан-лейтенант Хасим Хасханов, позывной «Самум»

Подъехав к своему блоку, Хас пошёл к Антохе докладывать о результатах переговоров с танкистами.

Заводченко он нашёл сидящим возле джет-бойла и пьющим кофе.

– Ну что, – спросил Антоха, протягивая Хасу кружку. Заводченко был с Балтийского РП[76], прослужил там несколько лет группником, сначала в РСпН[77], затем в РПМ[78]. Антоха был выпускником факультета спецразведки Новосибирского института, но на флот попросился сам, море принял, водолазную службу полюбил. И искренне считал себя моряком. Он был на пять лет помладше Хаса, у него ещё не было такого опыта, потому Самума и поставили к нему «замком». Но Леший был толковым группником и матерел на глазах. Они были в одном звании, оба каплеи, но Хас уже третий год перехаживал, а Тоха только полтора года назад получил.

– Все белиссимо, – ответил Самум, присаживаясь к группнику, принимая кружку с кофе и закуривая сигарету. – Танков там даже два. Но один союзный, на него надежды мало. Там главное, чтобы, если что начнётся, они с перепугу по нам не влупили. А второй наш, российский. Там экипаж толковый вроде…

– Наш? – брови Лешего поползли вверх. – Откуда здесь наш танк?

– Не знаю, – Хас пожал плечами. – Я как-то не спросил…

– А связь как держать будем с ними?

– По «тапику»[79]. У командира танка есть «тапик», мы обменялись номерами…

– Добро. Давай отдыхай, через шесть часов твоя подгруппа на фишку заступает.

– Добро. – Самум допил кофе и выплеснул остатки на песок. Сполоснул кружку кипятком из бойла и пошёл к своему спальнику. Когда разведчику нечего делать, он либо спит, либо ест…

3 ноября 1755 года.

Перешеек Шиньекто у форта Босежур

Капитан Андрей Пилецкий, позывной «Север»

Как и положено связисту, Андрей находился возле командира. Потому Север тоже стал свидетелем захватывающей гонки под названием «Нас не догонят». Кто бы знал, что хит группы «Тату» может иметь такой захватывающий «риал-тайм» клип.

Он видел, что артиллеристы англичан не могут пристреляться, и порадовался за союзников: вход в крепость располагался между двумя бастионами, на каждом из которых был оборудован люнет. Всего в форту, как говорил Хас, находилось двадцать четыре орудия – примерно по пять на каждом люнете. С учетом того, что вход в крепость обстреливался с двух бастионов, Андрей мог предположить, что могли бы натворить десять орудий с полутора сотнями всадников при грамотной и обученной артиллерийской прислуге. К счастью, орудия были расставлены в люнетах таким образом, что огонь с двух бастионов по французам могли вести не более пяти-шести пушек. Бойницы остальных смотрели в другую сторону.

Группа ополченцев наконец-то добежала до первого периметра и открыла ворота, впуская вконец уже выдохшихся англичан. Часть солдат под командой сержанта, забежав внутрь, тут же развернулась и начала перезаряжать ружья, практически скрыв за краснотой своих мундиров ополченцев, которые тоже, видимо, решили пострелять по французам. Андрей удивился такому решению – ведь первый периметр не предусматривал стрелковых бойниц или ячеек. Для этого надо было открыть ворота и лишь после этого стрелять по врагу, стоя в открытых створках, что солдаты, судя по всему, и собирались сделать.

Вторая часть отряда, человек двадцать во главе с офицером в изрядно измятом мундире, устремилась по мостику, перекинутому через ров с водой, в редан, который служил промежуточным укреплением перед тем, как из него перейти по еще одному мостику уже непосредственно к воротам второго периметра. Французы, видимо, решили сыграть ва-банк: они разогнали коней и устремились к открытым воротам, в которых, построившись в две шеренги, выстроилась британская пехота. Север подивился хладнокровию английского сержанта, который ждал, пока драгуны не подскачут к ним на пистолетный выстрел, видать, желая уложить наверняка как можно больше этих лягушатников. И тут неожиданно началось…

3 ноября 1755 года.

Перешеек Шиньекто у форта Босежур

Майор Андраник Саркисян, позывной «Урал»

Андрей выдернул нож из груди британского ополченца, придержал его и громко свистнул, подавая сигнал Антохe:

– Малыш, давай связь! «Сигнал-1»!

Антон, из пулеметчика в связи с отсутствием пулемета переквалифицировавшийся в связиста при Андрее, извлек из сумки «уоки-токи» и заорал:

– Самум – Уралу! «Заря»! Самум – Уралу! «Заря»!

– Самум – да! Работаем!

Урал уже слышал со стен недоуменно-гневные крики англичан, старший британский офицер истошно заорал, требуя срочно закрыть ворота второго периметра, и с тоской подумал, что его люди не успеют. Ладно, у него другая задача. Он вскинул винтовку и заорал:

– Огонь, парни! Стреляйте в артиллеристов! Не давайте им вести огонь из пушек!

И разрядил винтовку в британца, который упал вовнутрь люнета. Шотландские скаут-группы открыли огонь по заранее распределенным целям. Андрей перевел взгляд на ворота и увидел, что его люди не успели. Ворота захлопнулись перед самым их носом. Более того, британцы умудрились дать в воротах залп по шотландцам, и теперь трое или четверо его парней лежали на земле, скорее всего, убитые.

– Малыш! «Сигнал-2»!

Тот тут же забубнил в радиостанцию:

– Самум – Уралу! «Зацеп»! Самум – Уралу! «Зацеп»!

– Самум – да! – услышал Андрей срывающийся голос Севера. – Бежим!

«План-минимум выполнен, – подумал Андрей, – мы взяли первый периметр, зацепились за редан. Не смогли только с ходу прорваться во второй периметр. Ну так Хас не очень-то на это и рассчитывал».

Он перезарядил винтовку и начал осматривать близлежащие бастионы, руководя действиями своего патруля…

3 ноября 1755 года. Квебек

Полковник Пьер Габен

Сегодня вечером я снова загляну в гостеприимный дом мсье Жерома. Поводом для моих частых визитов в его дом было несколько. И прежде всего – женщины. Ну не можем мы, французы, обойтись без них! Нет, я остался верен моей прекрасной супруге Сольвейг, хотя дочь мсье Новикова была очаровательна, и будь я холост, то кто знает…

Тут не обошлось без сестры Сольвейг, Кристины. Получилось так, что дочь мсье Новикова познакомилась с Кристиной, и эти две девицы быстро нашли общий язык. А далее произошло следующее. Как-то раз в дом к нам вместе со своей дочерью заглянул мсье Новиков. Он поговорил со мной, пообедал вместе с моей супругой и ее сестрой, после чего откланялся, сославшись на какие-то свои дела.

После его ухода Кристина долго расспрашивала мадемуазель Базилисс о ее отце. Похоже, что этот