— Я о ней постоянно думаю! — в сердцах выкрикнула Рината. — Постоянно! — Встала с табурета, и Алисе пришлось опустить руки. Подойдя к окну, Рина опёрлась о подоконник и продолжила: — Я хочу для неё самого лучшего. Всего того, чего не было у меня. Я хочу для неё нормальную семью, чтобы… — шумно выдохнув, она тряхнула головой, прогоняя вновь подступившие слёзы. — Чтобы она никогда не спрашивала у меня, где её папа… Я хотела, чтобы Николас был её папой. Замечательным папой, который любит её, который никогда её не обидит, а не вот этот!.. — Резко развернулась и посмотрела Алисе в глаза.

Алиса хотела подойти, снова обнять её, но осталась стоять на месте. Лишь сжала ладошки в кулаки и произнесла:

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Но «этот» — теперь твой муж. И не надо мне говорить, что у тебя не было выбора, Рина. Выбор, скажу я тебе, есть всегда. Не хотела бы, ни за что в жизни бы не вышла за Крылова. Меня ты не обманешь.

Рината ничего не ответила. Поджала губы и посмотрела в сторону, мимо Алисы.

— Только вот одна маленькая проблема. — Алиса же молчать не желала. В ней сплелись противоречивые чувства — она и понимала Рину, и была зла на неё. Эти эмоции так тесно смешались, что в итоге получилось нечто среднее: хотелось как следует наорать на свою дуру-подругу и тут же обнять. Но всё же ни того, ни другого Алиса не сделала, а, сохраняя спокойствие, продолжила: — Ник сделал тебе предложение и ждёт тебя в Америке. Твоя дочь тоже ждет тебя. Что ты скажешь им? Рано или поздно правда откроется.

— Я еду в Сан-Франциско, — устало потерла руками лицо Рината и взглянула на Алису. — Ты права. Ты во всём права, я поговорю с Николасом и заберу Николь в Москву.

Алиса вскинула брови и, усмехнувшись, сложила руки на груди.

— И всё же Крылов… М-да, — выдохнула она и, больше ни слова не говоря, вышла из кухни.

Рината, согласная с каждым непроизнесенным Алисой ругательством, смотрела ей вслед. Да, она была согласна с каждым её взглядом и с каждой горькой усмешкой. И с разочарованием её она тоже была согласна. Она саму себя ненавидела за то, что не может. Хочет сбежать от Крылова, забыть о нём, а когда доходит до дела — стремится к нему… Раненой птичкой с общипанными крыльями, а всё равно в клетку. Алиса знала её как никто другой, знала обо всех её больных чувствах к нему. Как бы Рина ни скрывалась от них, рано или поздно они её настигали. Каждый раз. Каждый гребаный раз! И чем сильнее она стремилась убежать, тем ближе подходила к черте. Губ её коснулась кривая усмешка. Он сказал, что они перейдут черту вместе. Выставив руку с кольцом перед собой, Рината посмотрела на тонкую полоску белого золота. Она надела его в машине, перед тем, как пойти к Алисе. Что же, вместе, так вместе.

Просидев еще минут пять, Рината поднялась и уже было хотела пойти за Алисой в комнату, но подруга вернулась сама. В руках она держала телефон, а выражение лица без всяких слов красноречиво говорило о том, что на что-то хорошее надеяться не стоит.

— Ты знаешь, — подойдя к Рине, Алиса негромко произнесла: — Одна проблема решилась. Можешь благодарить своего муженька. — Разблокировав телефон, она прочитала: «Олимпийская пара. Не на льду, но вместе. Четырехкратная олимпийская чемпионка объявила о завершении карьеры», «Служебный роман. Рината Бердникова и Игорь Крылов скоро станут родителями. Свадьба, о которой никто не знал», — затем подняла взгляд на потрясенную Ринату. — Так тебя ещё и с беременностью можно поздравить?

— Откуда это? — севшим голосом задала вопрос Рината. Внутренности её будто вывернули, перекрутили. К горлу подступила тошнота. Эта вечная проклятая тошнота!

— Я так полагаю, с сегодняшней пресс-конференции, — пожала плечами Алиса. — Видимо, твой муженек решил, раз его женушка не приехала, он будет говорить за неё. Смотри, как всё удачно сложилось, и Нику не придется сообщать о своем замужестве, он наверняка и сам скоро узнает. Сколько времени в Сан-Франциско?

— Алиса, перестань!

Ринату трясло. Вот и обещанный овертайм. Да что уж — вторая команда не вышла на поле — техническое поражение. Полное и безоговорочное.

Как он мог поступить подобным образом, у неё в голове не укладывалось. Ну хорошо, решил привлечь к себе внимание на собрании, но пресс-конференция…

— Я убью его! — прорычала Рината и ринулась в коридор.

— Куда пошла! — метнувшись за ней, Алиса выхватила из её рук шарф. Кинула обратно на вешалку. — Я тебя никуда не пущу! Завтра как миленькая укатишь в Америку и будешь объясняться с Ником.

— Вот думаю, почему ты сама за него замуж не вышла, а? — безрезультатно пытаясь снять с вешалки пальто, с сарказмом воскликнула Рина.

— Потому что он тебя любил! — в тон ей выговорила Алиса. — С самого первого дня, как я на каток пришла, я поняла, что его чуткое, внимательное к тебе отношение — не просто забота о спортсменке. Рин… — Рината обессиленно присела на банкетку. Резать по живому — ну а как же, лучшая подруга — имеет право. Только ей от этого лишь хуже! Не знает? Да всё она знает! Всё она видела и понимала. Пусть и не сразу. Поначалу не до того было — острые осколки чувств, врезавшиеся в сердце, рождение дочери… Но потом, когда первое оцепенение прошло, стала замечать. Взгляды, участие…

— Ты правда беременна?

— Да не беременна я, — устало буркнула Рината, схватившись за голову. — Ляпнула Крылову, думала отстанет со своей женитьбой, но ему плевать! Хотела признаться, но…

— Но не призналась, — вздохнула Алиса. — И теперь положение только усугубилось. Сейчас еще Николь начнет тебе названивать с вопросами: «Мамочка, это правда, что у меня будет братик или сестренка?»

— Ты меня добить хочешь? — возмущенно зыркнула Рина на Алису. Та, пренебрежительно скривив губы, покачала головой.

— Ты завралась, Бердникова, — зло отчеканила она. — Или Крылова?



Рината, застонав, уронила голову на колени. Господи, ну почему всё так? Почему всё не может решиться само собой? Ответ на этот вопрос ей, впрочем, был отлично известен: она сама во всём виновата, самой и разгребать. Закрывая дверь — нужно закрывать дверь. И не тащить с собой в новую жизнь старых демонов. А она расстаться с ними не может всё никак. Что ещё Крылов должен сделать, чтобы она наконец смогла забыть о нем? Даже слова его, что она хранит, словно противоядие от больных чувств, не способны её от него уберечь. Только Николь. С ней самой это не работает.