Он знал, что такое смерть. Знал, что можно обмануть кого угодно, но перед ней ты бессилен и беспрекословно поставлен на колени. Да, возможно, у него получалось вырывать из ее лап многих людей, прилагая усилия, чтобы отогнать или обхитрить старуху с косой, тем не менее нельзя постоянно верить в удачу, пусть пока она не подводила его в медицинской сфере.

Но в то мгновение Жиральд готов был противостоять самой смерти, не собираясь беспрекословно подчиниться той, что намерена отнять у него Анжелику навечно. Да, он позволил Сандеру Девуа разлучить их, потому как тогда слишком тяжелой период настиг Жиральда, негаданно и неожиданно, пока он боролся за то, чтобы выйти на свободу и доказать всему миру, особенно Анжелике, что его руки не обагрены чужой кровью, что статус убийцы не подходит ему, Сандер успешно расставил ловушку, куда наивная Лика запросто угодила. Конечно, это не оправдание для Жиральда, ведь за любовь надо сражаться до последнего вздоха, а он не удержал девушку от поспешного замужества. Если бы не то, как несправедливо поиздевалась над ним судьба, то Жиральд никогда не отпустил руку Анжелики. В тот день, разбитый, сломленный и подавленный, он не видел никакого выхода, за исключением дать Лике ощутить свободу. Без него. Без его любви, причинявшей столько боли.

Как же опрометчиво он поступил!

Сейчас уже поздно рассуждать о том, какое следовало принять решение. То, что ушло, невозможно вернуть. Время не дает возможности вернуться назад и исправить глупые ошибки. Наверное, будь у него шанс оказаться в прошлом, Жиральд ничего бы не поменял в своей жизни, даже годовой арест и криминальный бизнес отца, кроме одной важной детали. Не только важной, но и необходимой, как воздух.

Он бы остался с ней…Не пошел бы сразу в полицейский участок с целью получить наказание за все грехи...Непременно дождался бы ее пробуждения, после чего попытался объясниться, покаяться не сотню, а тысячу раз, надеясь, что удастся отогнать прочь обиду, захватившую сердце, пряча настоящие желания в кокон смятений, выдавая неправильное за верное.

Не сделал. Не успел. Не решился.

Во всей этой истории вина почти вся лежит на нем. Его неуверенность привела к тому, что в Анжелике обида, слившись со злостью, гневом, разрослась настолько, что погребла под собой остатки тех светлых чувств, которые они дарили друг другу.

Он потерял ее из-за недоразумения, а вернуть теперь не получится, хотя…

Жиральд небрежно кинул ненавистную фотокарточку на стол и поднялся на ноги, приблизившись к кровати, с нескрываемым волнением и интересом разглядывая мирно спящую девушку, едва не совершившую необратимую оплошность.

Каштановые шелковые волосы, переливающихся в солнечных лучах золотыми искрами, разметались по подушке. Белоснежное лицо с отчетливыми темными кругами под глазами и пересохшими пухлыми губами заставили его слегка дернуть плечом от неприятного воспоминания.

Ее грудь ровно вздымалась, сметая последние опасения, таившиеся в нем, когда он через каждые полчаса подходил к ней, боясь наихудшего. Несмотря на убеждения врача, ему почему -то казалось, что Анжелика ускользнет от него в любой момент, и он не поймает ее, так как ненужный сон настойчиво силился сразить мужчину, поэтому Жиральд опасался сомкнуть веки, дабы не провалиться в дремоту, простояв всю злополучную ночь возле нее.

От осознания того, что она в безопасности, а лезвие рассекло запястье, чуть выше вен, накатили легкость и безграничная радость, и он не сдержался, незаметно смахнув непрошеную мужскую слезу.

Главное, Анжелика жива и невредима, а остальное обязательно уладится и разрешится. Уж об этом он позаботится, тем более отгородить ее от мерзкого и лживого Сандера Девуа -его долг.

-Белла? Белла?

Что -то отдаленно напоминающее мычание разорвало тишину, и Жиральд наблюдал, как медленно открываются глаза, поначалу жмурясь от яркого света, но затем привыкают, полностью раскрываясь, показывая, какая бесконечная усталость залегла в их глубине. Будто она не спала, а решала трудную задачу, не на миг не отвлекаясь, зациклившись на поиске верного ответа, возможно, и не найденного еще.

Ох, Анжелика, что ты с собой делаешь? Зачем проходишь те испытания, что вовсе не предназначены для тебя? -сокрушился мысленно Жиральд, судорожно вздохнув.

-Жиральд, ты здесь? -Его имя слетело с ее уст настолько тихо, без раздражения и упрека, что он осмелился присесть на край кровати.

Не слез. Не истерик и криков, а лишь безмолвный взгляд, уставленный в потолок.

Анжелика крайне спокойна для женщины, узнавшей об отвратительной сущности собственного мужа, обманывающего ее на протяжении трех лет. Ее безразличие вызвало новую волну беспокойства за адекватность морального состояния девушки, находящейся еще вчера на грани безумия. Он настроен был успокаивать, утешать, но не молчать, не зная, с чего начать. Беспомощность. Вот что чувствовал в данный момент помрачневший Жиральд Ларош.

-Дай мне, пожалуйста, телефон, -наконец обратилась к нему Анжелика, приподнявшись на локтях, и вскрикнула от боли, пронзившей, кажется, все тело. Жиральд обхватил хрупкие плечи, помогая ей принять сидячее положение, ожидая, что она возмутится и отклонит его помощь, однако, к удивлению, Анжелика лишь внимательно смотрела на него, будто что -то желая спросить или уточнить, но ни слова не прозвучало. Девушка опустила голову, изучая забинтованные запястья, словно не имела никакого отношения к случившемуся. Наоборот, нескрываемый страх, промелькнувший на долю секунды в ее взоре, доказал пришедшую на ум Жиральда догадку.

Анжеликой руководила невыносимая боль, пожирающая разум и лишая рассудка. Та боль, что сломила достаточное количество отчаявшихся людей. Боль, принимавшая обличье Дьявола, тащившего жертву за собой в ад...Или Дьявол превращался в нее, охотясь на очередную опустошенную душу?

От столь беззащитного и испуганного вида Анжелики, загнанной подобно зайцу опасным хищником в угол, у Жиральда кольнуло в сердце, и он инстинктивно протянул руку, захотев коснуться ее волос, притянуть ближе и заключить в объятия, оберегая от зла и лжи, но она, не отвлекаясь от лицезрения плодов необдуманной выходки, словно угадав его намерение, пробормотала, останавливая мужчину:

-Не трогай меня, прошу! Дай мне только телефон!

Жиральд поджал губы и вытащил из кармана брюк мобильный, вручив его Анжелики, нарочито задержав пальцы на холодной кожи внутренней стороны ладони, не заметив, как вздрогнула она от соприкосновения, взорвавшегося фейерверком жара внутри, согревая каждую клеточку.

Маска. Маска равнодушия, под которой упорно скрывались подлинные переживания, проникающие в мысли коварной змеей, пускающей смертельный яд, парализующей сознание. Противоядие заключается в одном: Анжелика должна открыться ему и довериться хотя бы чуть -чуть, чтобы он нанес лечебный бальзам на ее раны.

Нет, эта же Анжелика, не умеющая перекладывать на кого -либо тяготившую ее ношу, предпочитая, подгибаясь и склоняясь, нести бремя до того, пока силы не утратятся, тогда используются иные методики, например, попытка самоубийства. Безусловно, ничего смешного он не находил, к тому же на месту чудовищной боязни пришло негодование на детское ребячество Анжелики, по другому никак не охарактеризовать ее порыв свести счета с жизнью. Кому и что она бы доказала, умерев? Абсолютное безумие. Пожалуй, Жиральд сошел с ума намного раньше и окончательно, когда услышал ее прощальные фразы, наполненные горечью и...обреченностью.