– Ну ты нашла когда спорить, – хмуро произнес Ждан. – Чисто дитя малое! Здесь тебе не княжий терем, а ты – не дочка всеми любимого воеводы! Пока не сложится у тебя репутация среди наемников, о хорошей доле и не мечтай. Не дадут, хоть весь отряд положи скопом.

– Да поняла я уже, – отмахнулась Борислава. За короткое время знакомства со Жданом она уже осознала, что если тот начинал что-то втолковывать, мог делать это хоть полдня, повторяя одно и то же по много раз.

– Начала ты из рук вон плохо. Этот поход можешь считать неудачным. Разве что если жизнь кому спасешь, отношение к тебе улучшится. Но это вряд ли.

– Почему? – Это слово вырвалось само. Борислава осеклась, поняв, что провоцирует Ждана на новые словоизлияния. Но тот ответил коротко:

– Осень. Листья опали. Засаду нормальную не устроишь. Лихие люди здесь, на севере, обычно в это время на промысел редко выходят, да и то – по большой нужде. Спокойный поход будет.

– Ну и хорошо. Может, с кем другим повезет больше в следующий раз.

– Зря ты так. Картавый – один из самых авторитетных капитанов. Сам-то он злословить почем зря не станет, а вот люди его могут ославить тебя.

Девушка нахмурилась, потянулась к мечу.

– Уймись. Здесь тебе не княжий терем! А наемники – не холопы. Прикрикнуть и запугать не выйдет. Хочешь жить по-новому – забудь свои благородные замашки. Нет – лучше сразу в Корчев возвращайтесь. Князь-батюшка пожурит и простит.

– Мы не вернемся, – ответила за нее Светлана.

– Ну ты, княжна, вообще отдельный разговор. Я тебя в этой новой жизни просто не вижу. А ты, Борислава, гонор свой засунь поглубже и не выпячивай. Ты – новый человек, а значит, все самое тяжелое – тебе. Смирись заранее. И стража ночная в самое неудобное время, и место в арьергарде – пыль из-под колес глотать или лепешки грязи ловить. И пойти разведать местность – это тоже твое. Терпи и не кочевряжься. На время похода Картавый для тебя – князь, воевода и отец родной.

– Да поняла я! – вспылила девушка.

– И раздражение свое тоже на поводке держи. Не ровен час – обломают, как сухую ветку. И запомни, людей Картавого я знаю гораздо дольше, чем тебя. Так что споры решать мечом не вздумай, отберу, как есть отберу. И в канаву выброшу. Я – хам худородный, мне на честь предков плевать, тем более твоих. А на жизнь хороших приятелей – совсем не плевать, тем более своих.

– Хватит, Ждан, – попросила Светлана. – Сколько можно ее в грязь макать? Неужто ты такой безгрешный? Все совершают ошибки. Не привыкли мы к вашей жизни, так что ж, казнить нас за это? Дай время – научимся.

– Научатся они, – проворчал Ждан, уже уходя. – Как же, а мне все это время сопли вам вытирать. Искатель не расстарается, как же – это же ваши ошибки, ваша жизнь и все такое прочее.

Все было готово к выступлению, но купец чего-то ждал. Погонщики в который раз проверяли упряжь, тихо поругиваясь из-за того, что кони запряженные почем зря стоят. Приказчик, весьма похожий на своего хозяина, в десятый раз проверял, хорошо ли закреплен товар, поправлял промасленную парусину, которой были накрыты телеги. Картавый успел распределить, кому с какой стороны идти. Ждан оказался на правом фланге, а Борислава, предсказуемо, в хвосте обоза.

Луг, на окраине которого все происходило, лежал гораздо южнее как Тихой Замути, так и Корчева. Здесь непролазные северные леса плавно переходили в лесостепь. Южные земли княжества богаты реками и пойменными лугами. Собственно говоря, и имя свое оно, как и основавшее его племя, получило именно поэтому. Здесь выпасались знаменитые боевые кони, способные нести тяжеловооруженного воина, да еще и свою броню. Даже в войске княжеском традиционно было два полка: из северян набиралась легкая пехота, а южане формировали тяжелую кавалерию. А если ко всему этому прибавить богатейшие рудники Тихой Замути, сразу становилось ясно то особенное положение, которое Лужское княжество занимало среди соседей. Если помните, именно по нем первым делом ударил в свое время Император. Разбив самую мощную из северных армий, он просто деморализовал остальных князей. Да и сейчас воинственные вильцы стараются зря лужан не задирать.

Даже охотники, которых набрал Картавый в свой отряд, заметили этих людей далеко не сразу. А ведь они должны быть привычны выслеживать дичь, подмечать следы. Восемь человек отделились от кромки леса и двинулись к нам. Они не скрывались, и все же что-то странное было в их повадке, что-то позволяющее оставаться незамеченными. Навык сродни моему.

Слышать я о таких слышал, а вот встретиться довелось впервые. Жили они восточнее, там, где горы не стоят преградой между венедскими княжествами и владениями северных варваров. Одеты пришедшие были одинаково. С первого взгляда производили впечатление какого-то регулярного отряда. Одежда зелено-коричневых тонов, простая, удобная, без каких-либо знаков рода и племени. Плащи расшиты лоскутками, по форме и цвету напоминающими осенние листья. На каждом – добротный доспех из толстой кожи, усиленной пластинами вороненого металла. Такой не стесняет движений и не выдаст в засаде блеском стали. На поясах – мечи совсем не венедской ковки и колчаны, полные стрел. В руках – луки в рост человека. По последним я их и узнал.

– А это кто еще? – Ждан, даже не слышавший об этих людях, подошел к Картавому, и тот с глубоким уважением в голосе ответил:

– Лесные бгатья.

– Что за братья такие?

– Восточнее живут, – пояснил наемник. – На юге есть чубы, а на севеге – лесные бгатья. К ним тоже холопья всякие бегут, ну и лихие людишки тож, кому смелости хватает. Князья не тгогают их, а иногда даже помогают огужием. И на тех невольников, кого они к себе пгиняли, пгежний хозяин пгетендовать не может.

– За что честь такая? – удивился юноша.

– Ну ты же знаешь, губеж там несколько гогодищ стегегут. Но вагвагы ежели захотят, то обойдут их легко, и гагнизон помехой не станет. Лесные бгатья – вот настоящие стгажи губежей с вагвагами. Потому и тегпят князья да бояге эту лесную вольницу, что, кгоме них, никто дикагя в лесу не поймает.

– Они с нами пойдут?

– Да.

– Это ж какая у них доля? – Ждан нахмурился. – Бойцы, по всему видать, серьезные. К лесу привычные.

– Не волнуйся. Им плата отдельно. Тепегь выступаем ского. Мы только их и ждали.

– Теперь понимаю, почему ты в отряд всякой шушеры на четверть доли нанял, – рассмеялся Ждан. – С такими союзничками можно и сэкономить.

– Молодец, сообгажаешь, – не стал спорить Картавый.

– А подчиняются они кому?

– А никому, – в тон ему ответил капитан. – Свой у них выбогный атаман, как у чубов – кошевой. Кто-то из князей поначалу пытался бгатьев силой заставить себе служить. Так газве их в лесу поймаешь? А стгелы их любую кольчугу навылет пгошибают. Нет, с ними вгаждовать – себе догоже.

Уже тогда я начал догадываться об истинной цели похода. Правда, не думал, чем он обернется лично для меня. Впрочем, все по порядку. Предводитель лесных братьев перекинулся парой слов с купцом. После этого мы сразу выступили.