– Его зовут Василий Твердохлебов, – тем временем ответила Ксения.

– Твердохлебов я, – подтвердил мужчина. – Василий Семенович. Дядя Вася…

– Очень приятно, – усмехнулась я.

– Н-ну так вот, – продолжал дядя Вася. – Я приехал, правда, предупредить не успел, у м-меня т-телефон разрядился. Вот и п-пришел, гостинцев привез… – Он показал на диван, на котором были разложены какие-то свертки. – Думал, посидим с племянниками, поговорим за встречу… Все-таки давно не виделись. А т-тут – никого. Н-ну, я думаю, ладно, п-посижу, подожду… М-мы же не чужие люди все-таки.

– Господи, да конечно же, не чужие! – эмоционально отреагировала Ксения, опять вскакивая с места. – Дядя Вася, я же даже подумать не могла, что это ты!

– Н-ну, да, я, а к-кто же еще? – улыбаясь, обвел нас взглядом Твердохлебов.

Ксения подошла ко мне и тихонько шепнула на ухо:

– Он немножко чудненький, не обращайте внимания. Он человек добрый, мухи не обидит.

– Хорошо, я поняла, – кивнула я и решила перевести разговор в более конструктивное русло.

– Василий Семенович! – повысив голос, произнесла я. – Кто здесь был, кроме вас, и что вообще произошло?

Твердохлебов поднял взгляд на меня.

– Это какое-то недоразумение, – неожиданно четко проговорил он.

– Что за недоразумение?

– В общем, я заказал пиццу… Хотел племянников порадовать, понимаете?

– Ну? – перебила его Ксения.

– А п-приехали к-какие-то другие люди. П-приехали д-двое. Один т-такой толстенький, в темных очках. Д-другой худой, – торопливо начал объяснять Твердохлебов. – Я н-ничего такого не подумал, открыл дверь… И спрашиваю – где пицца? А они говорят: «Сейчас мы тебя так накормим, что мало не покажется»! Вот…

И Твердохлебов смущенно замолчал.

– И что? – взволнованно поторопила его Ксения.

– Я им говорю, мол, ребята, зачем грубите? А этот толстый начал на меня н-наезжать, требовать какие-то деньги. Две тысячи… долларов. Или три… Я даже не запомнил точно, я б-был п-просто… ошарашен. Так им и сказал, что нет у меня таких денег. А они не поверили… Я думал, это знакомые ваши, говорю – проходите, вон, угощайтесь. А они мне кулаком в лицо сразу! – обиженно закончил Твердохлебов и отвернулся.

– Господи… – изумленно проговорила Ксения. – Кошмар какой-то! В нашей квартире? Да кто они вообще такие?

– А у вас нет таких знакомых? – обратилась я к ней.

– У меня – однозначно нет! – категорично заявила Ксения.

– Вы можете описать их подробнее и максимально четко передать ваш разговор?

– Да я же уже все рассказал! – воскликнул Василий Семенович. – Они с меня деньги требовали, я сказал, что знать не знаю ни про какие деньги, что приехал только что, а дома никого нет. Они меня еще пару раз ударили…

Ксения сморщилась и покачала головой.

– П-прошли в квартиру и давай тут все переворачивать! Деньги, что ли, искали или злость срывали, я так и не понял. А потом, видно, п-поняли, что я правду говорю. Х-хотели остаться, вас со Славиком ждать, но тут на шум соседи стали выглядывать, вот они, наверное, и испугались. И ушли. А я остался.

– Понятно, – со вздохом протянула я. – Что ничего не понятно. Кто это мог быть?

– Не знаю, – твердо ответила Ксения. – Я сама в шоке! Дядя Вася, ты уж прости, пожалуйста, что так получилось! Я сама ничего не понимаю!

– Д-да ладно, Ксенечка, о чем ты говоришь! – ласково заулыбался Твердохлебов. – У меня за т-тебя теперь душа болит. Вдруг эти хулиганы вернутся?

– Пусть только попробуют! – Ксения сверкнула черными глазами и сжала кулаки. – Я им устрою прием!

– Подождите, – остановила я ее запал. – Ксения, я думаю, вам все-таки не стоит оставаться одной в этой квартире. И вашему родственнику тоже. Это неразумно. У вас есть еще родственники в этом городе? – обратилась я к Твердохлебову.

Вместо него ответила Ксения:

– Есть еще тетя Люся, очень добрая и гостеприимная, правда, она живет далековато.

– Это не страшно, – махнула я рукой. – Довезем, если что. А вы, Василий Семенович, все-таки расскажите подробнее и почетче. Значит, эти люди требовали деньги?

– Я же сказал – две или три тысячи долларов! – ответил Василий. – А потом сказали, что С-славик им д-должен. А я говорю – ну, раз Славик должен, значит, отдаст! Он парень-то порядочный! Ну, а они и говорят – мол, мы приедем завтра поговорить с девушкой, то есть с К-ксенечкой. А я им – мол, К-ксенечка-то здесь при чем? Оставьте девочку в покое! А они – снова драться!

– Фоторобот составить сможете? – сосредоточенно спросила я.

– Что? – не понял Твердохлебов.

– Ну, описать так, чтобы в милиции могли сделать их портрет.

Твердохлебов задумался, потом сокрушенно развел руками:

– Наверное, нет. Д-да у меня с детства память на лица плохая, д-да и зрение слабое. К тому же они мне очки разбили…

Он показал на осколки стекла на полу.

– Я куплю тебе очки, дядя Вася! – пообещала Ксения, заливаясь краской.

– Д-да ладно, К-ксенечка, о чем ты говоришь! – Родственник махнул рукой.

– Ладно, это отпадает, – пробормотала я. – Тогда еще один момент, Василий Семенович, – обратилась к Твердохлебову, воспользовавшись паузой. – Вы можете вспомнить, когда именно вы пришли сюда?

Он поднял на меня глаза и, удрученно покачав головой, пробормотал:

– Я п-приходил сюда вообще два раза. Но понимаете, какая в-вещь – я вспомнил, что з-забыл в кабинете… с-сумку с гостинцами. Н-ну, на фирме, куда я приехал в к-командировку. У меня там осталась сумка. Поэтому мне п-пришлось вернуться и з-абрать ее.

– А почему вы убегали? – нахмурилась я.

– Я? – удивился Твердохлебов.

– Да, дядя Вася, – вмешалась Ксения. – Я слышала, как дверь открылась, а потом снова закрылась. И шаги… Я побежала следом, а ты очень резво от меня удрал. И машина белая отъехала! Откуда у тебя машина?

– Т-так это, К-к-ксе-неч-ка, не м-моя же м-машина, – говоря торопливо и от волнения заикаясь еще больше, принялся объяснять Твердохлебов. – Это ш-шофер наш, Миша, м-меня подвез п-по моей просьбе… А тут, п-понимаешь, я в квартиру-то вошел, да? А с-свет не горел, я и не подумал, что ты дома-то! И тут только обнаружил, что с-сумку-то я забыл, п-понимаешь? Н-ну вот я и побежал п-поскорее вниз, пока, значит, думаю, Миша не уехал. Еле-еле успел, он уж отъезжал. С-слава богу, заметил меня, п-притормозил… Н-ну, я за с-сумкой-то съездил и в-вернулся. Стал ждать… А тут – эти… Б-бандиты настоящие!

– Все понятно, значит, это был он, – вздохнула я, обращаясь к Родиону. – Ксению напугал именно он. А вот кто приезжал потом – с этим еще предстоит разобраться.