Она умолкла, давая маме и тетушкам вволю поругать ее неряшливый внешний вид, который "не достоин такого интересного мужчины". К подобным разговорам она уже давно привыкла и никак не реагировала на ироничные выпады. Ну что поделать, есть такой тип людей, кто любит самоутверждаться за счет других и чувствует себя прекрасно, указывая людям на малейшие их изъяны и промахи. Ооо, Нинель была способна раздуть проблему фантастических размеров из надуманного повода, в этом она была настоящий мастер.

Однажды она устроила форменную истерику просто потому, что Милана в гостях у мамы положила чайную ложку не на специально подготовленное блюдце, а прямо на стол, якобы безнадежно его испачкав.

"Ты совсем не уважаешь мой труд по уборке и стремишься везде установить свои порядки, неблагодарная!" — возмущалась мама.

Милана тогда не стала говорить, что убиралась мама всегда лишь поверхностно, разметая грязь по углам и, наверно, никогда не заглядывая под кровать, где скопился вековой пласт пыли. Что толку? Все равно ничего ведь не изменится.

Не разговаривали они тогда целых четыре месяца, чему лично Милана была вполне рада. И вот такие ситуации возникали постоянно. Нинель умела мастерски сводить с ума, медленно выедая ложечкой мозг.

Ким появился минут через десять с подносом в руках. Как-то очень ловко расставил на столе чашки и креманки с конфетами и вареньем, завел непринужденную беседу.

"Кажется, ему было просто интересно посмотреть, что представляют из себя мои родственнички", — подумала Милана.

Она взяла в руки кружку, согреваясь ее теплом, но пить чай не стала. Аппетита не было, в горле пересохло от волнения. Что-то ей подсказывало, что эта мирная с виду посиделка не закончится радужно.

У Миланы создалось впечатление, что мама и тетушки пытаются сделать все, чтобы показать Киму все недостатки его "ненаглядной" во всей красе.

На прочность они его проверяли, что ли? Как будто ждали, что Ким в любой момент вскочит с дивана и с дикими воплями "А-а-а-а, заберите ваше чудовище!!" убежит вдаль, сверкая пятками. А что? Предыдущие ухажеры примерно так и делали.

Ким, кстати, сидел мрачнее тучи, и Милана никак не могла понять, чем именно он недоволен: разговорами родственников в целом или смыслом их болтовни?

— Ну хоть дошла до нормальных магазинов, — надменно сказала Нинель, смерив Милану колючим взглядом. — А то иногда мне казалось, что ты в секондхенде закупаешься. В кои-то веки у тебя появились нормальные шмотки. Сама бы ты до такого явно не додумалась, так что не сомневаюсь, что это заслуга твоего чудесного мужчины.

Она адресовала Киму многозначительный взгляд, но тот никак не отреагировал, продолжая хмуро помешивать сахар в уже остывшем чае.

— Но туалетную воду выбирать все равно так и не научилась, — ворчливо отозвалась Фрона, похрустывая печеньем. — Миланочка, ну как же так? Запашок от тебя, как обычно…

— Она удивительно пахнет, — возразил Ким.

— И чем же? — хохотнула Нинель. — Дешневским одеколоном?

— Милана не пользуется никакими духами. Да и зачем они ей, если она пахнет моей будущей женой?

Милана замерла, не донёсся ложку до рта. Ей послышалось, или?..

Но нет, судя по вытянувшимся лицам мамы и тетушек, они услышали то же, что и она.

Ким тем временем с невозмутимым выражением лица жестом фокусника достал откуда-то маленькую коробочку и раскрыл ее, развернув содержимым к Милане.

— Хотел отложить этот разговор на потом, но раз уж все так славно сложилось, что я сразу могу получить согласие твоих родственников… Могу же? — на всякий случай уточнил он у Нинель и, получив нервный кивок, продолжил:

— То я прошу тебя стать моей женой. Настоятельно прошу, возражения не принимаются.

Нинель с кузинами, кажется, потеряли дар речи. Они тупо открыли рты, глядя на Кима, как на местное божество.

Да и сама Милана в полнейшей растерянности уставилась на Кима. Он что, шутит? Для мужчины, согласившегося играть роль ухажера, он как-то слишком уж заигрался. А кольцо откуда взял? Просто наколдовал или?.. Да нет, не мог же он в самом деле…

В любом случае, надо было немедленно прекращать этот фарс.

— Ким, — деревянным голосом произнесла Милана. — Объясни мне, что это за херотень творится?

— Доченька, не смей портить такой момент! — неожиданно резко воскликнула Нинель. — Я, может быть, ждала этого всю свою жизнь! Это первый твой кавалер, который выдержал мой напор и до сих пор ни разу мне не нагрубил!

"Ага, значит, всё-таки в самом деле проверяла на прочность", — мрачно подумала Милана.

— И если ты сейчас все испортишь, то так и будешь ходить в девках до конца своих дней, помяни мое слово!..

— Не будет, — твёрдо сказал Ким, немигающим взглядом смотря на Милану. — Уж этого я ей точно не позволю.

— Вот я вас как увидела, так сразу поняла, что передо мной настоящий мужчина! — заулыбалась до ушей Нинель. — Не то что всякие отморозки вроде тех, что…

— Мы с ним знакомы всего ничего, — оборвала Милана. — Он, конечно, потрясающий мужчина, но вряд ли за эти несколько дней проникся мной настолько, чтобы всерьёз предлагать выйти за него замуж. Ким, пожалуйста, прекращай этот фарс. Мне от этого больно.

Сказала это и чуть не разревелась от досады. Черт побери, ей и в самом деле хотелось бы, чтобы это предложение руки и сердца было настоящим. Милана быстро заморгала, глядя в потолок, в попытке просушить выступившие слезы.

— Так я и не шучу, милая, — тепло улыбнулся Ким. — Я в самом деле хочу, чтобы ты стала моей женой. Ну где я еще найду такую взбалмошную деву, готовую терпеть мои недостатки и при этом быть верной мне одному? Я люблю тебя и не вижу смысла чего-то оттягивать и дальше скитаться по миру в поисках той единственной, если она и так уже передо мной.

Настала очередь Миланы терять дар речи. Сказать, что она офонарела от всего происходящего, — значит, не сказать ровным счетом ничего. В голове была такая удивительная каша, что никак не получалось собрать мысли воедино и что-то ответить. Да и что именно ответить-то?

— Ой, что-то мы засиделись, — вдруг засуетилась Нинель, вскакивая и утаскивая за собой упирающихся кузин. — Девочки, мы опаздываем!

— К-куда? — недовольно закудахтала Люси.

— Отсюда! — шикнула Нинель, насильно выпихнув кузин за дверь, и сама поспешила за ней скрыться.

— Пока, доченька! — махнула рукой Нинель.

И исчезла так же быстро, как и появилась.

В гостиной повисла мертвая, звенящая тишина. Милане казалось, что она слышит, как течет кровь в ее жилах, настолько все вокруг казалось замершим в ожидании развития событий.

Она не сводила глаз с Кима, который, вопреки ее опасениям, не спрятал коробочку с изящным обручальным колечком, а продолжал держать ее на вытянутой ладони, не отрывая взгляда от самой Миланы. Глаза его при этом лучились искренним счастьем и любовью, а не глупой насмешкой.