Мы воображаем разрушение окружающей среды в виде огромных бульдозеров, прокладывающих себе путь через нетронутые леса, сокрушая все живое своими стальными гусеницами, сдирая живую природу, чтобы залить все кругом бетоном. На самом деле процесс разрушения коварнее. В данном случае именно люди, живущие в лесу, который составляет основу их жизни, обычно вынуждены разрушать его. Дерево за деревом руки рабов выдавливают жизнь из собственной земли и готовят ее к дальнейшей эксплуатации. Рабство в Бразилии — явление временное, потому что разрушение природы не может быть вечным: лес можно уничтожить только один раз, и этот процесс не займет много времени.

Иногда лес вырубают, чтобы получить что-нибудь ценное, иногда уничтожение не приносит никакой выгоды. В штате Мату-Гросу-ду-Соль произошло и то, и другое. Двадцать пять лет назад, когда cerrado были вырублены, чтобы уступить место эвкалиптам, древесина была просто сложена в огромные штабеля и сожжена. Сегодня, когда последняя волна разрушения вновь прокатилась через Мату-Гросу, cerrado и теперь уже эвкалипты были сожжены вновь, но на этот раз ради денег. Дерево превратили в уголь — наподобие того, что используется для шашлыков. Это особая разновидность угля, поскольку она сделана вручную, рабами. Но, впрочем, не такая уж и особая, в конце концов рабство имеет долгую историю в Бразилии.

К сведению англичан

Когда европейцы, прежде всего португальцы, пришли в Бразилию, они принесли широкомасштабное рабство с собой. Через восемь лет после «открытия» Колумбом Америки португальский моряк по имени Педро Алвариш Кабрал «нашел» Бразилию, и вскоре первооткрыватели поняли, какие богатства они могут получить, выращивая здесь сахар для продажи на европейских рынках. Жившие здесь индейцы были быстро завоеваны и превращены в рабов новыми хозяевами, но они оказались малочисленными и недостаточно выносливыми, чтобы обеспечить потребности в рабочей силе на быстро растущих плантациях (европейцы занесли в Америку заболевания, которые уничтожили не одно индейское племя). Это не стало проблемой для новых поселенцев, потому что португальцы уже начали захватывать рабов на побережье Африки. Доставка их в Бразилию не вызывала сложностей, это путешествие было даже короче, чем на острова Карибского бассейна или в Северную Америку. Вскоре во всех заселенных частях Бразилии применяли рабский труд официально, и национальная экономика росла, подпираемая спинами рабов.

Начиная с первых шагов колонизации и до конца XIX века, рабы из Африки ввозились в Бразилию в огромных количествах. В Бразилию привезли африканцев в 10 раз больше, чем в Соединенные Штаты: порядка 10 миллионов человек. Но поскольку уровень смертности на сахарных плантациях был очень высок, число рабов в Бразилии никогда не превосходило половины их количества в Штатах. В XVIII веке открытие золота помогло рабству проникнуть глубоко во внутренние районы Амазонии. В XIX веке в Бразилии разгорелась битва по поводу рабства, но в отличие от Соединенных Штатов она не привела к гражданской войне. В Бразилии основной силой, борющейся с рабством, стала Британия, от поддержки которой португальцы зависели все сильнее. Начиная с 1832 года, британский флот патрулировал побережье Бразилии, захватывая суда, перевозящие рабов из Африки, и освобождая несчастных. В самой Бразилии рабовладельцы постоянно стремились поднять волну расизма и страха, необходимую для сохранения рабства; правительство издало закон, названный para Ingles ver (к сведению англичан), фраза, которая и сейчас используется, чтобы обозначить уловку. В 1854 году ввоз рабов в страну и международная работорговля были запрещены, но не само рабство. Власть англичан имела свои пределы, и на последних этапах борьбы именно бразильское движение за прекращение рабства, возглавляемое Хоакином Набуко, собравшее в единую коалицию националистов, антиколониалистов и либералов, одержало победу над земле- и рабовладельцами после двадцати лет политической борьбы. Окончательное освобождение пришло в мае 1888 года, когда Бразилия стала последней страной в Америке, запретившей рабство.

Нельзя сказать наверняка, действительно ли рабство полностью исчезло в Бразилии. Большие плантации в прибрежных регионах, наиболее доступные для правительственного контроля, освободились от рабства в течение нескольких лет, но в отдаленных районах Амазонии правительственные постановления особого значения не имели. Эти районы страны были практически недоступны вплоть до 1950-х годов, когда их освоение и эксплуатация начались всерьез. Большие перемены начались в Бразилии с экономического бума 1960-х и 1970-х годов, который изменил Бразилию так же сильно, как и Таиланд. Снижение детской смертности и иммиграция резко увеличили численность населения, города росли одновременно с числом горожан, производство развивалось, и язвы нищеты становились все глубже и глубже. Военное правительство прельщало иностранных инвесторов обещаниями дешевой рабочей силы, а также неясным законодательством в области охраны окружающей среды и налогообложения. Механизация вынуждала перебираться в города больше сельских жителей, чем было нужно новым производствам, и вокруг Рио и Сан-Паулу выросли невероятные трущобы (их называют favelas), где правили главы бандитских кланов. Кроме того, военное правительство залезло в долги, чтобы поддержать проекты производства ядерной энергии и разработки шахт. Возвращение выборного правительства не смогло предотвратить банкротство 1980-х и скачки развития последующих двадцати лет. Гиперинфляция поглотила накопления населения, а обслуживание внешнего долга, достигшего $120 миллиардов, нанесло серьезный урон экономике.

В 1990-х экономика постепенно окрепла, но с основными проблемами неравенства так и не удалось справиться. Сегодня в Бразилии (как и в соседнем Парагвае) самый высокий уровень экономического неравенства среди всех стран мира. На одном конце шкалы находится 50 000 бразильцев (при 165 миллионах населения в стране), которые владеют практически всем, в первую очередь, землей. На другом конце — 4 миллиона крестьян, и на них всех приходится 3 % земли. У большинства крестьян земли нет вообще. В городских трущобах проживают миллионы безработных. Суровые программы, позволившие взять под контроль гиперинфляцию, фактически разрушили системы здравоохранения и образования. Кроме того, во времена нестабильности коррумпированность государства, и прежде представлявшая серьезную проблему, только выросла.

«Грудь из железа…»

Мы уже видели, как коррумпированность правительства выступает рука об руку с рабством. В Бразилии она, кроме того, взлелеяла разрушение окружающей среды. Авантюра с эвкалиптовыми плантациями, упоминавшаяся в начале этой главы, была частью большой игры, затеянной в 1970-х военным правительством и многонациональными компаниями, чтобы избежать уплаты налогов. Точные источники схемы утеряны, но ее суть ясна: правительство разрешило большим компаниям и международным корпорациям покупать федеральную землю большими пакетами в сотни тысяч акров по очень низкой цене. Если компании затем вырубали дикий лес и засаживали участки эвкалиптами, правительство вычитало стоимость земли и посадок из налогов компаний. В конце концов эвкалипты должны были быть вырублены и послужить сырьем для производства бумаги на фабрике, которую правительство собиралось построить. Получив огромные куски земли, что называется, на блюдечке, крупные международные компании, включая Нестле и Фольксваген, кроме того, получили более $175 миллионов в результате снижения налогов[68]. К 1990-м годам бумажная фабрика оставалась не построенной, и многие владельцы земли стали подряжать местные фирмы, чтобы вырубить лес и превратить древесину в уголь.