– Пошли, послушаем, что нужно инспектору. Боюсь, что одними ночными посиделками за чашкой чая дело не ограничится. На всякий случай будь готов к длительному путешествию. И точно могу сказать, что со сном сегодня можно попрощаться.

– Всегда готов, – ответил Вертокрыл, демонстрируя мне рукоять револьвера во внутреннем кармане пиджака.

Мы спустились в гостиную, где Герман оставил непрошеных гостей.

Я никогда раньше не видел Леопольда Муара, но, однако, сразу узнал его. Плотный, низенького роста мужчина средних лет с рыжими бакенбардами и шевелюрой, в скромном черном котелке и с изогнутой трубкой, зажатой в зубах. Он даже не курил, а скорее дышал дымом. Констебли сидели на диване стройным рядом и были похожи на игрушечных солдатиков, вытащенных из коробки и расставленных для сражения.

– Доброй ночи, господин Тэсла. Вынужден вас попросить собраться и проследовать с нами в Скотленд-Ярд.

– Чем обязан такой просьбе? – удивился я.

– Мы хотели бы получить от вас ряд объяснений относительно ваших взаимоотношений с бывшим инспектором Чарльзом Строссом и его феноменом невидимости.

– Но какое я отношение имею к невидимости?

– Вы участвовали в последнем деле, после которого Стросс пропал. К тому же вы работаете с Гэрбертом Уэллсом, благодаря которому инспектор стал невидимкой.

– А нельзя ли дать все разъяснения, не покидая дома? На ночь глядя по такой погоде совсем не греет ехать, – спросил я.

– К сожалению, нет. Дело чрезвычайной важности. Несколько часов назад Чарльз Стросс ограбил Лондонский банк, воспользовавшись своим феноменом.

– И вы подозреваете во мне соучастника?

– Я подозреваю, что вы можете что-то знать. Быть может, вас и Уэллса Стросс использовал вслепую. Для этого нам надо провести тщательное дознание. Собирайтесь, господин Тэсла.

Уезжая в гости к профессору Моро, мы рассчитывали, что посредством объявления в газете поможем Строссу найти укрытие, чтобы он мог пересидеть душевный кризис. Но он проигнорировал нашу руку помощи, может быть потому, что перестал читать газеты.

Я вынужден был подчиниться. Новость о том, что бывший инспектор перешел на другую сторону фронта, сильно удивила меня. Хотя я знал его совсем немного, но он не производил впечатления пройдохи и авантюриста, который при первом же удобном случае влезет в криминальную историю.

Я накинул пальто, надел шляпу и отдал распоряжение Герману, чтобы он отправлялся в дом Уэллса и оповестил его о моем задержании. Возможно, мне потребуется юридическая помощь. Полиция непредсказуема, неизвестно, куда может вывернуть ситуация. Вот ты даешь свидетельские показания, а вот тебя уже в наручниках сажают на скамью подсудимых.

Леопольд услышал отдаваемые мной распоряжения и вмешался в разговор:

– Вы можете не беспокоиться. За господином Уэллсом уже отправили экипаж. Так что вы встретитесь в Скотленд-Ярде. И вы, господин Вертокрыл, тоже следуйте с нами. У нас будет к вам несколько вопросов.

Герману такой поворот событий не понравился. Он уже открыл было рот, чтобы высказать все, что он думает о проклятых легавых, лондонских порядках и рыжем трубокуре, который ему явно не нравился, но я легонько ткнул его локтем в бок, тем самым привел в чувство. Вертокрыл проглотил возмущение, покорно кивнул и отправился за пальто.

– В таком случае мы поедем на нашей машине, – сказал я.

Возражений со стороны полиции я не встретил.

Через четверть часа мы уже отъезжали от дома, следуя за полицейским автомобилем.

Я закрыл глаза, разумно полагая, что если я ни на что не могу повлиять, то можно восполнить потребность в сне. Все равно до следующего вечера мне не суждено будет отдохнуть. Только я задремал, как Герман возмущенно заговорил.

– Куда они едут? Не пойму. Скотленд-Ярд в другой стороне.

Я встряхнулся, протер глаза и вгляделся в мир за окном. Освещенные фонарями улицы спали, и я их не узнавал. Но я не так хорошо ориентировался в городе, в отличие от Вертокрыла, который по моим заданиям и по своим делам, о которых я понятия не имел, колесил целыми днями. Поэтому я оставил это наблюдение на его совести, попробовал заснуть снова, но уже не получалось. В голове вертелись мысли, которые не давали покоя. Зачем Чарльзу Строссу потребовалось грабить Лондонский банк? Где он скрывался все это время? С таким солидным жалованьем зачем ему все бросать и уходить на другую сторону правды? Вопросов было слишком много, но без разъяснений Стросса ни на один я не мог ответить. Да и вряд ли кто бы ответил вообще. Я мог только предположить, что после схватки с Медведем в голове у Стросса что-то помутилось и теперь он действует, не отдавая себе отчета. Знал бы я, насколько близок к правде в этот момент!

Вертокрыл закрутил руль вправо. Мы повернули и остановились. Я выбрался из машины. Поежился от холодного ветерка и наглухо застегнулся. Хлопали дверцы, и люди выбирались из машины. Вскоре я был уже окружен констеблями. Рядом стояли Герман и Леопольд Муар. Он легонько придержал меня под локоть и направил к ступенькам крыльца высокого дома из серого камня с большими вытянутыми окнами. Двери перед нами открылись, и я одним из первых вошел внутрь.

Я оказался в просторном вестибюле, залитом электрическим светом. Здесь все было таким современным и настоящим. Пол из квадратных черных и белых мраморных плиток, белые стены с черными бордюрами, коричневые деревянные перегородки со стеклянными окошками над ними. Только теперь я понял, что оказался в банке, вероятно, именно в том, который ограбил бывший инспектор. В вестибюле было полно полиции. Щелкали вспышки фотоаппаратов, ходили взад и вперед служащие, также экстренно посреди ночи выдернутые из постелей. Большая хрустальная люстра нависала по центру вестибюля. Не знаю почему, но когда я увидел ее, то представил сразу, как она падает и разбивается на тысячи мелких осколков о мраморный пол. Какие только безумные мысли не забредают в голову вследствие недосыпа!

– Пойдемте, пойдемте, – прозвучал за спиной голос Леопольда.

Он обогнул меня, перед ним открыли дверь, ведущую на служебную территорию. Я последовал за ним. Когда дверь закрывали, я заметил, что Германа задержали в вестибюле. Возле него нарисовались двое полицейских, вооруженных блокнотами и карандашами. Сыщики приступили к следственным действиям. Интересно, что им удастся узнать у Вертокрыла, ведь он со Строссом не общался.

Я шел за Леопольдом, который уверенно двигался по коридору. Похоже, он уже здесь был. На каждом шагу нам встречались застывшие в служебном рвении полицейские. Интересно, сколько же сумел Чарльз вынести из банка, что столько народа поставили под ружье? За очередным поворотом показалась широкая железная лестница, по которой застучали каблуки инспектора. Я не отставал, хотя недоумевал, зачем было тащить меня так далеко, когда можно было допросить вместе с Вертокрылом в вестибюле. Да и вообще, зачем нас было привозить в банк, когда мы направлялись в Скотленд-Ярд?