– Ну да, ну да – теперь вы свои знания расширяете на коучинге.

– Популярнейшее направление. Как вас зовут?

А что такого? Я совсем уже одичала в борьбе с мафией и коррупцией. Везде вижу злоумышленников. Добрее надо быть к людям.

– Вы за мной следите? – совершенно непоследовательно спросила я.

Психолог Евгений расхохотался. Смеялся он весело и от души. И было чему! Я все-таки – идиотка! Но признавать свои недостатки – удел развитых и самодостаточных личностей (я об этом где-то читала). Поэтому я, как развитая личность, тоже улыбнулась.

Теперь мы с психологом улыбались друг другу. Как все же это хорошо – улыбаться. Просто улыбаться. Отвыкла я за последнее время от такой простой радости.

– Шарлатанство, конечно, чистой воды, – говорил Евгений, – но народ ищет быстрых и легких решений. Почему нет? Кому-то этот примитив помогает. А кому-то поможет только «волшебный пендель» судьбы. И ничего больше.

Задребезжал мой телефон. Инга.

– Время предательств настало в моей жизни, – как всегда с отточия начала несчастная. – Смешно видеть, как мне больше всего сочувствуют те, кто мне больше всего завидовал. Подруга говорит: это ты при Роберте была королевой, а теперь ты никто! Это подруга говорит. Ты понимаешь? Подруга!

Надо выслушать Ингу. Хотя я ей и не подруга. Но теперь уже наверное и подруга.

Инга говорила и говорила. Я задумчиво разглядывала чашку с кофе.

Психолог задумчиво смотрел туда же. Я пожала плечами: мол, что поделаешь, важный разговор. Евгений кивнул.

Экстрасенс Владимир появился, как всегда шумно и радостно. Психолог Евгений спешно распрощался.

– Так в чем суть вопроса? – вращая глазами, поинтересовался сенс.

Суть вопроса я и сама смутно представляла. То есть те вопросы, которые меня волновали, я не могла задать напрямую вип-куратору. Вернее, задать-то могла, но вряд ли получила бы ответ. Исчерпывающий ответ. И тут меня снова осенила мысль!

Давненько я не пользовалась этим способом передачи информации! Я даже уже пожалела, что сенса Владимира привлекла с его сомнительными способами освоения действительности. Но выдернула – так выдернула. Хотя – если меня слушают – сам факт привлечения мною экстрасенса на встречу с вип-куратором уже должен насторожить. Тем более если он, как я подозреваю, как-то связан со смертью Маргариты.

Но надо еще мобилизнуть моих соглядатаев-подслушивателей. И усевшись в машину вместе с Владимиром, я позвонила Поли и в подробностях рассказала ей, что еду сейчас в банк встречаться с подозрительной личностью. И даже взяла себе в помощники экстрасенса! Победителя «Битвы экстрасенсов», между прочим! Поли, конечно, ничего не поняла, но вопросов лишних не задавала – привыкла к моим странным поползновениям.

– Вечером зайди, расскажешь…

Сенс внимательно слушал наш разговор.

– В чем подозрение? – поинтересовался он.

– В убийстве. Сотрудника частного сыскного агентства убили, когда он следил за этим человеком.

– Ну и что? – удивился сенс.

Вообще-то мне уже второй человек так говорит. Вообще-то это золотое правило любой редакции: если два человека тебе сказали, что ты пьян, – пойди и проспись, даже если ты – ни в одном глазу и вообще не пьешь уже год. То есть если два человека тебе сказали, что твоя рукопись – говно, – пойди и перепиши ее. Даже если ты уверен, что она гениальная.

Но в случае с вип-куратором я уперлась рогом. Хочу на него посмотреть. И все.

Я так и сказала Владимиру. То есть, разумеется, мягче:

– Я специально вас позвала, чтобы разрушить все сомнения, появившиеся у меня в этой связи. Вы же видите людей насквозь! На вас одна надежда.

Сенс приободрился:

– Да, вижу.

– Так замечательно! С вашей помощью мы поставим точку в этой истории! Замешан – не замешан. Сейчас выясним!

– Нам нужен Дмитрий Шагаев, – с этими словами на устах мы вошли в банк.

– Вы – випы?

– Хотим стать.

Люди на ресепшен – лицо компании. Здесь они были безупречны – доброжелательно улыбчивы, аккуратно выглаженные, гладко причесанные.

Дмитрий Шагаев, человек лет сорока, как и положено вип-куратору, сидел в обширном отдельном кабинете. Был он такой же улыбчивый и аккуратный, как молодежь на ресепшен, но только проделавший жизненный путь. Жизненный путь отражался в более осмысленном выражении лица, умудренного ступеньками карьерной лестницы.

– Нам посоветовали к вам обратиться. Маргарита Никандрова посоветовала.

При этих словах мы с сенсом впились в вип-куратора взглядами. Просверлили его насквозь! Однако никакого замешательства или чего-то такого – не обнаружили. Дмитрий смотрел на нас с доброй улыбкой:

– Да, наша заслуженная клиентка, Маргарита Павловна Никандрова. Рад знакомству. Вы хотите вложить свои капиталы и приумножить их?

– Хотим.

– Позвольте поинтересоваться, какую сумму?

– Такую же, как Маргарита, – сказала я, продолжая буравить куратора.

– Замечательно! Вы в курсе? Центробанк снизил ставки. Сейчас проценты на вклады физических лиц крайне низкие. Но нашему банку есть что вам предложить! Вот посмотрите, – Дмитрий развернул к нам монитор компьютера, – вы можете зарабатывать двадцать пять процентов годовых! И даже больше! Вложите деньги в ценные бумаги. Деньги должны работать! На вас!

– А в договоре будут обозначены эти проценты? – подал голос Владимир.

– Нет, ну что вы? – с укором произнес вип-куратор. – Конечно, нет. Но это – гарантировано.

– Чем? – настаивал экстрасенс.

– Рынком ценных бумаг! – торжественно провозгласил банковский сотрудник.

– И все? – сенс явно отринул тонкий мир и заземлился донельзя.

– А почему тогда в договоре не написать про эти проценты? – простодушно удивилась я.

– Мы не имеем права, – обиженно поджал губы куратор, – Мы же не можем регулировать рынок.

– А, – сказала я, – тогда мы подумаем.

Мы пробыли у куратора вип-клиентов меньше чем полчаса. Вышли молча с Владимиром. Каждый из нас ждал, кто первый начнет делиться впечатлениями. Наконец я сказала:

– Мне кажется, что он тут совершенно ни при чем.

– Да, – тут же горячо согласился экстрасенс, – а вот когда говорил про проценты – врал.

– Причем самозабвенно, – поддакнула я, – а так-то он славный парень. Вряд ли имеет отношение к убийству, к квартирам. У него другой бизнес. Разводилово, правда, тоже. Но все же в рамках закона. И полностью отсутствовала настороженность. Куратор был сосредоточен только на деньгах.

– Да, – согласился Владимир, – очень деловой.