— Меня-я? — В узких темных глазах Луши мелькнул недоверчивый огонек.

Девочка откинула со смуглого лица волосы, стараясь казаться красивее.

— Да, тебя. Как, Евгения Арсеньевна, президентская зарплата выдержит, если мы с вами удочерим девочку Лушу? Ей, наверное, учиться нужно, а не бензином грузовики заправлять да мат шоферюг слушать.

— У меня скоро свой ребенок будет, а эта девочка очень взрослая для меня, — сухо отказалась Женя.

— Ах, своего ждете? Надо же? Примите мои сердечные поздравления! Значит, маленький Артурович родится.

— Нет, — потупилась Женя.

— Что нет? — вскочил с постели Савва.

— Родится твой ребенок.

Савва замолчал.

— Ну, я пошла, — сказала Луша. — У вас тут такие разборки намечаются. Если и вправду надумаете меня удочерить, то я согласна, вы мне нравитесь… — Она посмотрела сначала на Савву, потом перевела взгляд на Женю. — Оба нравитесь. Я и ребеночка вашего нянчить согласна, и учиться тоже. Вот вы тогда, помните, сказали, — обратилась девочка к Савве, — что она, — буквально ткнув в Женю пальцем, произнесла Луша, — танцовщица. Так вот лично мне очень латиноамериканские танцы нравятся.

— А-а, значит, ты на танцовщицу хочешь учиться? — будто бы обрадовался Савва.

— Да, а что, нельзя? — чувствуя неискренность и подвох в его тоне, поинтересовалась Луша. — Слышала, в Москве все можно. У нас мальчик один из моего класса в Москве школу танцев закончил, так теперь его ночные клубы на выступления приглашают и хорошие деньги платят. Так я вот к чему. Он меня немного уже подучил и считает, что я способная. Хотите, покажу? — Луша, подняв вверх тоненькие ручки, щелкнула в воздухе пальцами, словно мексиканка, и покрутилась на месте.

— Здорово! — похвалил Савва. — Только мы не по этому делу. Курьером, часом, не желаешь побегать, а то вот Евгения Арсеньевна может протекцию оказать?

— Что показать? — не поняв значения слова «протекция», переспросила Луша.

— Устроить тебя может, — объяснил Савва. — Она помощник президента крупной компании.

— То и видно, что деловая, — уважительно проговорила Луша.

— Ах, тебе видно, а я, дурак, лопухнулся, не рассмотрел, представляешь, за курьера ее принял. И она меня вокруг пальца обвела.

— Как же вы так? — обращаясь не то к Савве, не то к Жене, огорчилась девочка. А потом, назидательно глядя на Савву, сказала: — Помните, я же вам тогда еще говорила, что ее по телевизору показывали. Так там, в телевизоре, и ее должность называли. Длинное такое название, я не запомнила, и она, Арсеньевна ваша, сильно умную речь толкала. И все мужики за столом, раскрыв рты, ее слушали и кивали.

— Толкала речь, — ехидно повторил Савва, — это она может. От речей ее сладких…

— Все, прекрати издеваться! — резко оборвала его Женя. — Ты, Луша, если действительно готова работать в Москве, вот тебе мой телефон. — Женя полезла в сумку и, достав свою визитную карточку, протянула девочке. — Приезжай, позвони мне. Работа у тебя будет хорошая, и платить будут хорошо. Я обещаю. Ты, я вижу, ответственная, пост свой до конца смены не покинула. Похвально! О том, как тебе устроить жилье в Москве, я подумаю. Возможно, с нашим курьером на двоих комнату снимите. Мы оплатим. Твоя фамилия какая?

— Неизвестная. Сказала же — я подкидыш. Луша Неизвестная, — грустно повторила девочка.

— Хорошая фамилия, а если не нравится, сменишь, когда замуж выйдешь, — вмешался Савва.

— Замуж? — заулыбалась Луша. — Меня хозяин бензоколонки в любовницы зовет, — наивно призналась она.

— Хозяева — они все такие, — глядя прямо Жене в глаза, проговорил Савва. — Они всегда всех, кто им приглянется, в любовницы приглашают. А если не согласишься, тогда плохо будет!

— Нет. Мой хозяин сказал: «Не желаешь — не надо! Насильно мил не будешь. У меня жена есть».

— Так у хозяев всегда полный гарем: и жены, и любовницы, бери — не хочу!

— Конечно, они же богатые! Наш, например, всеми бензоколонками владеет в районе. У него большой дом, сад, и все девчонки в нашей деревне замуж за него готовы идти.

— Да ну? А он?

— Так он женатый уже, я ж сказала.

— Наверное, красивый, элегантный, в костюме и галстуке ходит, — вновь обращая взгляд на Женю, ехидно проговорил Савва.

— Не! Галстук как-то на нем видела, это правда, красный такой, ни к селу ни к городу. Костюм по праздникам надевает, когда из области гости приезжают, а так в «адидасах» и трениках ходит.

— А вот наш хозяин как с глянцевой картинки. — Савва, не скрывая, издевался над Женей. — И все девчонки без всякого замужества, просто так, штабелями — налево, направо! А он только ходит и выбирает…

Женя, резко развернувшись, пошла к выходу.

— Стойте! Не уходите, — закричала девочка, порываясь ее остановить, но тщетно. И когда Женя хлопнула дверью, обращаясь к Савве, с обидой в голосе заявила: — Эх вы, мужики неразумные! Она же меня до вечера ждала, чтобы я ей дорогу показала! — Луша, расстроившись, что так все нескладно вышло, чуть не плакала. — И еще… она вас любит.

— С чего ты взяла? — немного смутившись от такого всплеска эмоций незнакомой деревенской девчонки, спросил Савва.

— Она сама нам призналась.

— Кому вам?

— Мне и сменщице моей, Марусе!

— Луша, ты спасла мое счастье!

— Правда?

Приехавшую в Москву девочку Савва с Женей пока поселили в холостяцкой квартире друга.

— Чистая правда. Если бы не ты, я бы эту леди, обманувшую меня в лучших чувствах, ни за что бы не простил!

— А так простили?

— Как видишь. Тут еще и дела общие нашлись. Дела они, знаешь, всегда объединяют.

— Я вот тоже решила, — призналась Луша. — Помните, я вам про мальчика одного рассказывала?

— Тот, что без галстука, в трениках, тебя в любовницы приглашал?

— Нет, тот хозяин. А мальчик меня танцам учит.

— А-а! Ты все-таки не оставила эту легкомысленную затею в ночных клубах танцевать?

— Нет, вы не думайте, это моей работе мешать не будет. Это я так, для души.

— Хобби называется, — подсказал Савва.

— Как?

— Не важно. Ты, значит, будешь в этих заведениях по ночам порхать… Кстати, в каком клубе твой парень танцует?

— Ну, в разных. За ночь в нескольких. Даже в «Черном лебеде». Знаете такой?

— Я-то, конечно, знаю, потому как не вылезаю из злачных мест. А вы, леди, как насчет этого? — обращаясь к Жене, поинтересовался Савва.

— Не была ни разу, — отмахнулась Женя.