знаю, что поменялось, но если ты его предашь, пожалеешь, что родилась.

Фурия. Самая настоящая: глаза горят, рот кривится, ноздри раздуваются как у взбесившегося оленя.

— Ты его любишь? — неожиданно для себя задала я вопрос.

— Не твоё дело, — с вызовом бросила она. — Показывай, куда идти.

— Любишь, — злорадно подтвердила я за неё. — И тебя бесит, что приходится возиться со мной из-за пропавшего брата? Потому что у меня есть то, чего хотела бы ты?

— Ты идиотка. В первую очередь я детектив, и лишь потом женщина. Моя работа всегда на первом месте. Но да, я действительно всё ещё люблю Кейна.

— Развелось тут вас, — пробормотала я злобно, распахивая дверь комнаты Вовы. — Сначала Дениз, теперь ты. Интересно, к концу контракта, со сколькими мне придётся бодаться, чтобы просто спокойно жить?..

— Дениз? — Джейми резко повернулась, сжав пальцы на косяке. — Эта жаба снова рядом с ним?

— Жаба? — хохотнула я. — Да, ей вполне подходит это определение. Дениз — его гончая, поставляла мясо для охоты.

— Неужели, снова? — глухо простонала она и отвернулась.

— Ты о чём?

— Ты его любишь? — вернула она мне вопрос.

— Нет. Это брак по соглашению. — Я прошла к рабочему столу и открыла все ящики, вываливая содержимое на кровать.

— Вот как, — задумчиво пробормотала она. — В таком случае беру все слова назад. Можешь сделать ему больно.

— А? Послушайте, — начала я, перебирая бумажки, обёртки от конфет и смятые листовки. — Мне кажется, что я та самая Алиса из Страны Чудес, которая попала на чай к Шляпнику. После того как в моей жизнь появился МакАлистер, она перевернулась с ног на голову и наискосок. С каждым днём я лишь убеждаюсь в том, что всё его окружение слегка того.

— Это ещё что, — рассмеялась Джейми. — Вот когда он снимет все свои панцири и покажет, кто же скрывается в толще брони — вот там можно сходить с ума. — Выхватив из стакана карандаш, она почирикала на пустом листе, показывая мне свою находку. — Санта Анита. Твой брат отправился в поход.

— Подожди. — Я придержала её за руку уже в дверях. — О каких панцирях ты говорила?

— Лиз, могу я тебя так называть? Кейн не тот, кем кажется, и кем хочет казаться. Поверь мне и моему опыту — ты сорвала джекпот, главное, не угробь свой выигрыш, и держи от него подальше Дениз с Эриком. Эти двое только на первый взгляд друзья. На поверку они оказались самыми ужасными притворщиками. Просто поверь мне.

— Я уже сказала, что наш брак…

— Да-да, я слышала. Но если он выбрал тебя, значит, посчитал достойной. — Горько усмехнувшись, девушка вышла в коридор и пошла мимо комнаты с Кейном.

— Ты не зайдёшь?

— Нет. Рядом с ним больше нет для меня места. — Быстро скользнув мимо, она махнула рукой. — Я привезу твоего брата домой. Не волнуйся.

— Погоди! — крикнула я вдогонку. — А как ты его узнаешь?

— На твоём комоде стоит его фотка. Я запомнила. Позаботься о Кейне!

Прокричав последнюю фразу, она выскочила из дома и, взвизгнув шинами, укатила на шикарном кабриолете.

Я вернулась в комнату в полнейшем раздрае. Что вообще происходит с моей жизнью? Где моё любимое болото, в котором не нужно было думать о завтрашнем дне и принимать решения? Почему я чувствую себя рыбой, выброшенной на берег в период эволюции? Тут либо отрастишь ноги и зубы с когтями, либо тебя сожрут.

— Я подарил ей эту машину на день рождения, — не смотря на меня тихо сказал Кейн. Он уже стоял у окна, прикладывая лёд к глазу. — Мы с Джейми жили вместе почти три года. Я ушёл, потому что она отказала мне.

Молча плюхнувшись в кресло, я во все глаза разглядывала такого знакомого и чужого мужчину. Всё. Сдаюсь. Я ни хрена не понимаю в людях.

— Смешно, да? — Он повернулся и тяжело опустился на кровать. — Кто бы мог подумать, что мне могут отказать и кто? Обычная серая мышка, офисный работник без гроша за душой.

— А почему она отказала?

— У неё была такая же мечта, как и у тебя — стать детективом.

— Разве это плохо следовать за мечтой? — Я подобрала ноги, сворачиваясь в клубок.

— Нет. Только для Джейми её мечта стала смыслом жизни. У неё всегда на первом месте была работа, а мне хотелось просто семью.

Выдохнув, я подскочила и бросилась вон из комнаты.

— Ты куда?

— Ненавижу тебя, Кейн МакАлистер. Ненавижу! — выкрикнула я дрогнувшим голосом, и быстро скрылась за дверью, чтобы он не видел моих слёз.

Да чтоб тебя! Я дёрнула сигарету из пачки, пиная гравий. Кругом одни бабы из прошлого и настоящего моего фальшивого мужа. Родной дом оказался проходным двором, где каждый норовит указать место.

После ухода Джем прошло полчаса, слёзы высохли, нервы успокоились.

— Странная реакция. — Я поставила локти на колени, рассматривая тихую гладь бассейна.

— Квак.

А? Опустив взгляд, я с удивлением рассматривала маленькую лягушку, сидящую под ногами.

— Ты откуда здесь взялась?

Странно. Лягушонок даже не испугался просто сидел не двигаясь.

— Квак.

— Ну да. — Я согласно кивнула затягиваясь. — Говорю же, странная реакция, что твоя на меня, что моя на слова мужа. Как думаешь, в чём дело?

— Квак.

— Ага. — Взгляд зацепился за тонкую струйку дыма, свободно парящего рядом. — И чего бы мне злиться и плакать? Дело не в отце, нет. И не в Вовке, я уверена, что с ним всё будет хорошо. В конце концов, они с отцом не раз и не два ездили в походы. Ориентироваться на местности он умеет…

— Ква-а.

— Думаешь, дело в Кейне?

Лягушонок прыгнул в сторону, оказываясь на одной линии с левой ногой.

— Уже уходишь? Ну, бывай, — усмехнулась я, туша сигарету в пепельнице. — Мне тоже пора уходить, этого паршивца ещё нужно из кровати моей вышвырнуть, да домой отправить.

— Квак.

— Точно, — кивнула я поднимаясь. — Это пмс. Чёртовы гормоны не дают спокойно жить, слава богу, что такое состояние длится всего два дня.

Уже начало седьмого, стрелка на часах неумолимо отсчитывала минуты неизвестности. От мамы не было звонков, но, может, мне самой стоит позвонить ей? А что если, она попросит Вову к телефону? Что тогда? Нога, занесённая над порогом, замерла в двух сантиметрах от земли.

Я подожду. Невыносимо больно знать, что мать сейчас одна со своим горем, готовит тело отца к отправке, подписывает акты о смерти и прочие бумаги. Одна. Она отдала всю себя отцу, без остатка. О них часто говорили в свете, мол, самая крепкая пара и тому подобное, но я знала, чего это им стоило.