Не могу сказать, что с тех пор все пошло как по маслу. Впереди меня ждали редакторские правки и разгромные рецензии. Я продолжаю бороться с синдромом самозванца. И продолжаю писать. Ведь я – писатель, и это моя работа.

Все девочки в нашей семье – «такие девочки». Моя мать, три моих дочери, две внучки и я сама – все мы любим красивое и женственное. Я вяжу, вышиваю, пеку красивые торты, делаю украшения, с удовольствием воспитываю малышей в детском саду и читаю журналы про кинозвезд. Мы с дочерями обожаем макияж, прически, моду и все атласное и кружевное. В разное время занимались балетом, степом и чирлидингом[42]. Все мы предпочитаем розовый цвет.

Жизнь моего мужа проходит в окружении женщин. Он говорит: «Я всегда хотел иметь гарем красивых женщин, но у Бога оказалось странное чувство юмора: он сделал меня отцом этого гарема».

А еще, помимо красоты и уюта, мы, девочки, всегда поддерживаем своих мужчин. Когда мой муж, обладатель черного пояса по китайскому боевому искусству кунг-фу, открыл собственную студию, мы с дочками решили заглянуть к нему в гости. К нашему глубокому огорчению, в школе не оказалось никого, кроме моего мужа. Он один стоял в зале, ожидая учеников.

Нужно было что-то предпринять!

Мы надели красивую спортивную форму, убрали волосы наверх и стали первыми ученицами школы. Муж принялся обучать нас движениям и приемам. Некоторые оказались очень похожими на балетные па. Мы научились ставить блок левой рукой, отступать вправо, наносить удар правой рукой, менять ногу и валить противника. Это забавно – и непросто!

Конечно, пять учениц в зале привлекли внимание случайных прохожих, заглянувших в окно. Спустя пару недель в школе появились настоящие ученики – мужчины и подростки. А затем подтянулись девушки и женщины.

Мы и сами увлеклись, поэтому занятий не прекратили. Научились защищаться. Теперь мы можем швырять мужчин через плечо и знаем, как уберечься, когда на тебя нападает противник с ножом или сразу несколько человек. Мы раскалываем доски и пользуемся разными видами оружия – китайскими мечами, боевыми звездочками, копьями, посохами и нунчаками. Конечно, больше всего мне нравятся боевые веера, они не только функциональны, но и красивы.

Мы принимали участие во множестве показательных выступлений. Получили черные пояса. Я – одна из десяти американок, обладающих черным поясом в этом очень сложном единоборстве. В конце концов, я сама начала вести курсы самообороны для женщин. В школе кунг-фу мы отработали семнадцать лет. Это сплотило всю нашу семью.

Мы сделали нашу школу красивой и гостеприимной. Придумали призы для детей, которые отлично успевали не только в спорте, но и в школе. Помимо традиционных пластиковых мечей, журналов с Брюсом Ли, головных повязок с символами «инь» и «ян» и вещей, которые так нравятся мальчишкам, мы запаслись куклами «Барби» и разнообразной бижутерией. У нас должны были быть призы для всех. И это оказалось очень правильно!

Моей любимой ученицей стала хрупкая семилетняя девочка, очень болезненная. Она постепенно слепла. В нашу школу ее привела мать, и мы начали работать. С помощью и поддержкой моих дочерей маленькая девочка стала настоящим мастером карате. Ей нравилось учиться и участвовать в показательных выступлениях. Сегодня она – взрослая женщина, уже полностью слепая, но сильная и уверенная в себе.

Этот опыт научил нас с дочками выходить из зоны комфорта и в других сферах. Наши «женственные увлечения» мы чередовали с парасейлингом[43], участием в родео на механическом быке, плаванием с акулами. Я начала учить испанский язык, когда мне было уже за пятьдесят. Далеко не во всем я добилась успеха, но это – не самое главное. Я точно буду пробовать и дальше!

Я поставила корзинку с косметикой перед кассиром. Не глядя на меня, она провела под сканером крем для рук, влажные салфетки, гель для умывания, а потом взяла тюбик красной помады и с почти незаметной ухмылкой быстро взглянула на меня. Может быть, все это мне только кажется, но скорее всего она в тот момент подумала: ты никогда не будешь ею пользоваться, так зачем покупаешь?

Я отвела взгляд и схватила с ближайшей полки бутылочку лосьона.

– Вам нравится эта марка? Никогда не знаю, какой лосьон купить! У меня очень чувствительная кожа, и ароматизированные лосьоны ее иногда раздражают, – одним духом выпалила я.

Отвлечь.

Отвлечь.

Отвлечь.

Она смерила меня взглядом.

– Конечно, это хороший лосьон. Он подойдет для любого типа кожи, но вот этот… – она указала на другую бутылочку. – Вот этот имбирный, за его праздничный аромат и умереть не жалко.

– Фантастика! – лживо восхитилась я. – Беру.

Потом я подарила этот ненужный мне лосьон своей двоюродной сестре на Рождество. Расплатившись, я скрылась бегством в безопасное убежище – салон своей машины. Открыла пакет. Она была там – новенькая красная помада. Целлофан защищал ее от всего остального мира.

А меня – от нее. От последствий, которые мог бы повлечь столь кричащий штрих.

Красный – опасный.

Красивый.

Сексуальный.

Красный – это все то, что не я.

Все то, чем я никогда не буду.

Словно я недостойна его носить.

А еще мне были нужны новые очки. Купить их в Интернете оказалось намного легче: не приходилось выслушивать суждения продавцов. Я долго не могла выбрать и в итоге купила две пары. Первая была в черной оправе.

Простой.

Нормальной.

Моей.

Вторая – в красной.

Авантюрной.

Спонтанной.

Которая была всем тем, чем я хотела быть.

Тот день, когда доставили заказанные очки, принес и восторг, и страх. Я прятала их от всего мира. От чужих оценок. Оставшись в одиночестве, надела красную оправу. Кто эта девушка – та, что в красных очках?