Филла с досадой вздохнул, но сказал:

— Это не важно: все равно я уже закончил.

Он заставил Дубэ встать, и она, поднимаясь на ноги, поднесла руку к карману. В этой руке был зажат осколок стекла.

Когда они вернулись назад, ее заставили пить лекарство. Горечь наполнила рот: Рекла снова добавила туда что-то. Дубэ сумела пролить часть этой смеси, когда пила, но того, что попало ей в горло, все же оказалось достаточно, чтобы вызвать у нее вялость и заставить ее провести еще одну адскую ночь в судорогах. Рекла перед тем, как улечься спать, снова какое-то время пробыла рядом с Дубэ, наблюдая за ней и наслаждаясь стонами. Девушка пообещала себе, что будет терпеть это только еще один день. Больше она уже не могла вынести такое.

На следующее утро питье ей снова давал Филла. Его рука была не такой твердой, а желание заставить девушку страдать — не таким сильным, как у Реклы. Дубэ было достаточно притвориться более слабой и заторможенной, чем она была на самом деле. Часть жидкости она расплескала, когда пила, другую часть выплюнула, когда Филла отошел от нее, чтобы вернуть Рекле пузырек. Сейчас, при таком малом количестве лекарства в теле, для нее было самое подходящее время бежать, и Дубэ решила, что сделает это вечером.

«Еще один день, всего один», — повторяла она себе.

Судьба благоприятствовала ей.

После очередного дня пути они остановились на ночлег позже, чем обычно, и скоро стемнело. Облака время от времени закрывали луну. Когда Дубэ по слуху определила, что сон Реклы и Филлы стал глубже, она достала свой маленький осколок стекла и стала перерезать им веревки, которые связывали ей запястья и бедра. Шерва был прекрасным учителем: ей понадобилось довольно много времени, но в конце концов она освободилась и встала на ноги, стараясь не шуметь.

У нее кружилась голова. Дубэ прислонилась к дереву и заставила себя сосредоточиться. Она должна была снова привыкнуть держаться на ногах. Девушка почувствовала, что еще не совсем окрепла, но сможет справиться со своей задачей.

Она подобрала с земли несколько камней и попыталась подойти ближе к Рекле и Филле.

Стоило ей сделать первый шаг, как Рекла приподнялась на постели. Дубэ замерла на месте. Сон Реклы был как тонкая ткань, достаточно было легкого шума, чтобы она проснулась. Дубэ действовала на пределе своих способностей. Она постаралась работать лучше, чем когда-либо раньше, — лучше, чем тогда, когда крала мешочки с драгоценностями из рук у спящих людей, чем тогда, когда училась у Шервы двигаться бесшумно как призрак.

Тише, медленнее!

Ей понадобилась еще не одна минута, но в конце концов Дубэ оказалась лицом к лицу с Реклой. Девушка могла бы пересчитать по одной все веснушки стража ядов, видела ее слегка приоткрытые губы и розовые, как у девочки, щеки. Дубэ чувствовала только отвращение к Рекле и желала убить ее сильнее, чем когда-либо раньше. Вонзить ей нож в сердце, прикончить ее… Но Дубэ не могла этого сделать: она была в силах убить одного из двоих, но не обоих. В своем теперешнем состоянии она не смогла бы справиться с Филлой. Нет, она должна просто бежать.

Дубэ опустилась на колени. Мешок был здесь, в руках у Реклы, но Дубэ не могла взять его. Она стала вытаскивать из него пузырьки один за другим и подкладывать вместо них камень.

Эта работа тянулась бесконечно долго, на лбу у девушки выступил пот. Ее движения должны были быть плавными, точными, бережными. У нее начали дрожать ладони. Рекла спала беспокойно, было ясно, что она вот-вот проснется. Если это случится, все пропало, а Дубэ не могла допустить этого. И она без остановки продолжала свое дело, терпя боль в руках, пока не взяла из мешка все, что ей было нужно. И сразу отошла, сделала медленный вдох, затем выдох и стала подсчитывать свою добычу. Два пузырька питья против зверя — очень мало — и три таких же пузырька, как тот, из которого Рекла пила предыдущей ночью. Сначала Дубэ занялась этими тремя: открыла их и вылила содержимое на землю.

Она не могла убить Реклу, но могла заставить ее умереть от старости.

Затем перед девушкой оказался кинжал — ее кинжал, кинжал Учителя. Она вернула его себе! Дубэ быстро опоясалась кожаным ремнем, на котором он висел, и, когда ремень сомкнулся у нее на талии, девушка почувствовала, что у нее прибавилось сил.

В последнюю очередь она осмотрела травы. Все они были ей знакомы, и среди них была одна, как раз подходившая для ее задачи. Жаль, что не было ядов: очевидно, Рекла посчитала, что они не нужны.

Дубэ понадобилось немного времени, чтобы приготовить все необходимое в одном из опорожненных пузырьков.

Она услышала, что Рекла стонет и ворочается на постели, и быстро отбежала в сторону, не забывая двигаться по возможности бесшумно. Затем прикрыла лицо ладонью и добавила в свою смесь последний компонент.

Из пузырька поднялся легкий пар, и от него у Дубэ слегка закружилась голова.

Она осторожно вылила немного своего состава на траву возле рта и носа Филлы, а потом оставила пузырек с половиной содержимого рядом с лицом Реклы и медленно поднялась на ноги. Эта жидкость подействует не сразу, но одурманит их на такое время, которого ей хватит, чтобы пройти несколько километров.

Дубэ стала уходить — осторожно пятясь. Когда она перестала видеть Реклу и Филлу, то повернулась и побежала.

Она была свободна.

Идо не стал медлить. Он завладел конем заколотого им врага, свежим после целого вечера отдыха, полученного от убийц, и бросился в погоню. Кровь бурлила у него в жилах.

Он поблагодарил судьбу за то, что находится в Большой Земле. Следы второго коня были хорошо видны и отпечатались четко. Расстояние между ним и убийцей было минимальное, и он был легче. Было похоже, что убийца все время ехал к развалинам Башни. Когда-то на том месте стояло гигантское жилище Астера — огромная башня, состоявшая полностью из черного хрусталя. Она была видна хотя бы с одного места в каждой из Восьми Земель, и по направлению к этим землям от нее вели, словно липкие щупальца, длинные здания. Башня была уничтожена во время Великой Зимней Битвы, и на ее месте долгое время была только безлюдная равнина, покрытая остатками каменных стен и обломками черного хрусталя.

Когда Дохор стал достаточно могущественным, решил привести эту местность в порядок. Было ясно, что он желал построить там для себя большой дворец и жить в нем, когда станет господином всего Всплывшего Мира. И теперь эта территория была полна рабов — фамминов, гномов и людей, которые очищали землю от остатков Башни.

Если убийца действительно направлялся туда, то получалось что-то интересное: это значило, что он вез мальчика не Гильдии убийц, а самому Дохору. Идо еще сильнее пришпорил коня, но, как быстро он ни скакал, ему не удавалось догнать тех, кто был впереди. Он рассчитал, что при том расстоянии, которое их разделяло, и разнице в весе увидит их еще до рассвета. Но цепочка следов тянулась, не прерываясь, до самого горизонта.