Вслух выругавшись, я спросил, нельзя ли от них позвонить. Через несколько секунд я услышал звучный и сердечный голос моего редактора Аурелио Пармы.

– Аурелио, старый мерзавец, это ты рассказал «Пипл» про мою новую книгу?

– Как ты там, Сэм? Рад слышать твой голос. Давненько ты пропал – мог бы хотя бы ответить на мои звонки.

Впрочем, бог с тобой. Да, это я им сказал. Это же прекрасная реклама – рассказать поклонникам о твоих творческих планах. Заметил: ты оказался единственным писателем, упомянутым в этой статье?

– Я не хочу, чтобы обо мне упоминали! Я не хочу, чтобы кто-то знал о книге. Ты не представляешь, как ты все усложнил!

Его тон мгновенно сменился холодным и отстраненным.

– Я должен выполнять свою работу. В частности – привлекать к тебе внимание публики. Если не хочешь говорить мне, как движется книга, – это твое дело. Но когда она выйдет, мне придется ее продавать. Дела делаются так. Не будь наивным.

Через три дня, вернувшись домой в Коннектикут, я снова засел за работу над книгой. Сначала мне подумалось, что лучше всего – выбросить все уже написанное и начать сначала. Рассказать о четырех убийствах и о том, как они оказались связаны между собой.

Я неделю работал над этим планом, но потом он стал все больше меня тяготить. Нетрудно потерять из виду, что хочешь сказать, когда кажется, что нужно сказать все. Меня сбило с толку, что Паулина могла оказаться «всего лишь» одной жертвой в цепи убийств. Ее убийца был еще жив и дразнил меня и Дюрана: «Ну, давайте, найдите меня». Может быть, правильнее рассказать его историю? А как же остальные жертвы? Дать лишь сноски?

Вероника как-то сказала, что Паулина – это моя русалка, лучезарное мифическое создание, которое я вытащил из воды слишком поздно, когда его уже нельзя было спасти. Если бы я любил ее раньше, моя страсть теперь только усиливалась бы по мере того, как я все больше и больше узнавал о ней. Русалка, Осиное Гнездо, обманщица, роковая женщина, учительница умственно отсталых... В конце концов я понял, что хотел рассказать ее историю и по мере рассказа попытаться воздать ей должное. Это будет также история Эдварда Дюрана, но он был лишь луной для Паулининой земли – он мог влиять на ее приливы, но весь их свет исходил от нее.

Об этом я долго говорил по телефону с Дюраном-старшим.

– Вы правы, Сэм. Вы или напишите о том, что знаете, или о том, что хотели бы узнать.

Меня так обрадовал этот прорыв, что я позвонил Кассандре и спросил ее, не хочет ли она сходить на бейсбол, на «Янкиз». Но трубку взяла ее мать и принялась причитать так громко, что я чуть не оглох. Откуда ни возьмись, в моей памяти всплыли воспоминания об одном случае – мы тогда еще были женаты, – и я громко рассмеялся в разгар ее стенаний.

Когда Касс была маленькой, ей в школе пришлось делать доклад о России. Прилежная ученица, она пришла к нам узнать, как называют жителей Москвы – москиты? Самое интересное – ее мать смотрела на меня несколько секунд, пока я не понял, что она задумалась, не так ли это в самом деле. Всякая великая красавица подобна толстой тетке в переполненном автобусе. Все остальные должны потесниться, чтобы дать ей место. В данном случае под всеми остальными имеются в виду здравый смысл, вкус, ум... Я женился на красавице и вечно буду ей благодарен за рождение дочери. А дальше – тишина.

Касс, наконец, смогла вырвать у матери трубку, и мы договорились о встрече. Мы почти не разговаривали с ней с тех пор, как я отругал ее за расследование Вероникиного прошлого. Сперва беседа шла на повышенных тонах, но, услышав про «Янкиз», Касс растаяла, и мы помирились. Прежде чем повесить трубку, она неуверенно спросила, можно ли пойти и Ивану. Я сказал: конечно. Вообще-то я бы предпочел побыть с ней вдвоем, но теперь в ее жизни был мужчина, и она хотела быть рядом с ним.

Я доехал до Нью-Йорка на поезде и встретил их на вокзале Гранд-Сентрал, у справочной. Когда я подошел к ним, они оживленно о чем-то разговаривали. На Касс были комбинезон и бейсбольная кепка с надписью «Бостон ред соке», а на Иване – черная футболка с названием рок-группы – «Суперзвезды порока». На спине красовалось название их последнего альбома – «Сатана в моей заднице». Я заметил, что Касс и Иван говорят по-французски. Это было так впечатляюще и отчаянно круто, что я не удержался – обнял их обоих и повел в метро.

Матч был приятный, но скучноватый, и я в основном наблюдал, какой восторг вызывают друг у друга Иван и Касс. Что может быть более захватывающим, чем первая любовь? Впервые ты понимаешь, что это всепоглощающее чувство возможно, и оно действительно случилось с тобой. Контраст между ними казался чудом: Касс была сама веселость, а Иван – серьезность и задумчивость. В общении с ним она так отличалась от той Касс, что была со мной. Годами я наблюдал, как она осторожно ступает по земле, боясь сделать неверный шаг или произнести неверное слово. И как здорово было теперь видеть ее такой – напрочь отбросившей осторожность, излучающей счастье, говорящей не раздумывая то, что придет на ум.

Естественно, поскольку Паулина с Дюраном так меня занимали, я постоянно видел параллели между двумя молодыми парами. А те ходили вместе на бейсбол? И так же флиртовали? Ее рука касалась его локтя шесть раз за тридцать секунд? Его глаза пожирали ее, его тело напрягалось такой радостью от каждого ее прикосновения?

Во время седьмой подачи я пошел в туалет, а потом за пивом. Стоя в очереди, я лениво рассматривал хорошенькую рыжую девицу впереди, когда услышал голос Ивана:

– Мистер Байер!

– Что, Иван? Зови меня Сэм. Хочешь пива?

– Нет, спасибо. Я бы хотел минутку поговорить с вами. И не хочу, чтобы Кассандра слышала. Вы хорошо знаете свою подругу мисс Лейк?

– Веронику?

Мы впились друг в друга глазами.

– Да. Она звонила мне. Не знаю, как вам это сказать, так что, возможно, лучше сказать прямо: она велела мне больше вам не мешать.

Продавец протянул мне пиво, но мне вдруг расхотелось пить.

– Мешать мне? Каким образом ты мне мешаешь?

– С вашей книгой. Она сказала, якобы вы не хотите, чтобы я помогал вам в расследовании. Я не обиделся, поймите меня правильно. Мне просто показалось подозрительным, что говорит это мне она, а не вы.

– Она не имела права так говорить, Иван. Я никогда не говорил, что мне не нужна твоя помощь.

– Она настаивала.

– И я тоже: мне нужна твоя помощь. Я был бы очень благодарен, если бы ты кое-что для меня разыскал. Не могу поверить, что Вероника тебе позвонила.

Мы отправились обратно к нашим местам.

– Она еще сказала, вам не нравится, что я встречаюсь с Кассандрой.

– Ну, знаешь! Забудь, что она сказала. По-моему, здорово, что вы встречаетесь. Чего бы оно ни стоило, даю вам свое благословение. Ты мне нравишься, и нравится твое отношение к Кассандре. И я не просто так это говорю.