Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Что ж тут непонятного, Варюх? Бабло мне нужно. Денежки. Баксы. Желательно побольше. Скажем, пять штук баксов. Принесёшь мне пять косарей, и я исчезну. Ну а начнёшь выпендриваться, я твоего мажора подрежу. Скажешь ему хоть слово – то же самое. Короче, проблемка есть, решать надо.
Смотрю ему в глаза, и меня пробирает злостью. До самых костей пробирает. Это что же? Он меня сейчас «на счётчик ставит»? Так и тянет закатить глаза, а лучше плюнуть мерзавцу в лицо. Мало мне Яблонской было с её подлостями, теперь этот вот объявился.
– Убери от меня руки и отойди. Иначе я закричу, – обещаю Максу таким тоном, чтобы никаких сомнений у него не осталось – я так и сделаю. Он гаденько ухмыляется, но больше не прикасается ко мне. А у меня внутри поднимается волна отвращения. Как я могла общаться с таким ничтожеством? С человеком, который продавал наркотики? Это же… Это не просто преступление. Это самый мерзкий, самый бесчестный поступок. И сейчас мне хочется броситься в душ, чтобы смыть с себя следы его касаний и выбросить одежду. Я ещё, дура, до последнего не верила, что он способен на нечто подобное. А он и на большее способен. Вон как самоуверенно деньги с меня требует. Только одного Максим не учёл. Я уже не та наивная дурочка, которую он знал раньше. Филатов меня многому научил. – Слушай меня, Максим. Если ты ещё раз приблизишься ко мне хотя бы на пушечный выстрел, я расскажу обо всём мужу. А он, как тебе уже, должно быть, известно, не бывший зек, вроде тебя. Он влиятельный человек. Да, и его отец тоже. Тебя просто уничтожат. Так что, сделай одолжение. Свали с дороги. И больше никогда не смей приходить. Понял меня?
Ухмылочка Максима испаряется, как и хорошее настроение. Не ожидал, видимо, такого отпора от правильной девочки Вари. Но я уже научена. Пойдёшь на попятную хоть один раз – примут твоё нежелание связываться с дерьмом за слабость и всю кровь выпьют, как делает это сейчас Яблонская, укатив с моим мужем в Эмираты. Ненавижу. Ненавижу их всех!
– Заматерела ты, Варюх, как я погляжу. Чё, сытая стала? Борзая? Так я тоже не цветочки на зоне рисовал. Тоже кое-чему научился, – надвигается на меня опять, но руками пока не трогает. А я, переборов желание отшатнуться, делаю шаг ему на встречу.
– И чему же? Деньги с женщин сбивать? – хмыкаю издевательски. – Ну да, это существенный карьерный рост. Раньше-то ты только наркоту малолеткам толкал, а сейчас альфонсом решил заделаться. Круто, что тут скажешь. Но меня не впечатлило. Знаешь почему? Потому что мой муж за это время из мажора в олигарха превратился. И ему для этого не пришлось ни у кого клянчить.
Лицо Макса перекашивает от злости, и он, резко выкинув руку вперёд, хватает меня за шиворот.
– А ты зря скалишься, сука. Ты даже не представляешь, кто меня крышует. Твоего олигаршонка в толчок смоют и скажут, что так и было. Значит, так. Бабло чтоб было через три дня. И теперь не пять штук, а двадцать пять. Ясно излагаю, подстилка? А не принесёшь бабло или своему утырку пожалуешься – я ему в бошку шмальну, – оттянув полу куртки, показал мне пистолет. – А потом мы с тобой уже по-другому поговорим. На хате, где ты будешь клиентов обслуживать и отрабатывать свой долг. Или ты, сука, думаешь, я не в курсах, кто меня на зону упёк? – ухмыляется мне в лицо пожелтевшими зубами, а у меня нутро от страха сводит. Зря я его разозлила.
– Отпусти! – рычу, готовая дать отпор, но его пальцы размыкаются, и гад толкает меня так, что я едва не падаю на крыльцо.
– Бабки чтоб были. Позже дам знать куда везти.
Максим исчезает так же быстро, как и появился, а я, оперевшись о металлическую дверь, тихо вздыхаю.
ГЛАВА 41
Елену Мироновну стеснять не стала. Попив с ней чаю и поболтав о том, о сём, сказала, что уже опаздываю, и сбежала. Вернулась в нашу уютную квартиру в центре, открыла бутылку вина. Всё же здесь лучше. Здесь всё нами пропахло. Им.
За окном разбушевалась осень, вовсю лил дождь. Вечер наступил внезапно рано. Я зажгла камин, устроилась в любимом кресле Филатова с ногами и пригубила вина.
Встреча с Максимом и последующий разговор заставили немного забыть свою обиду на мужа, и рука сама потянулась за телефоном. Включила его, посчитала пропущенные и не сдержала улыбку. Звонил. Много раз. И писал. Волнуется…
Что ж, ему полезно. Отложила телефон на столик рядом с бокалом и, укутавшись в плед, задремала. Пару раз за ночь просыпалась. Кажется, снились Яблонская с Максимом. Даже во сне не оставляют меня в покое. Ближе к утру приснился Филатов. Он прижимался к моей щеке своей небритой и колючей, целовал горячими губами мои губы. А потом взял на руки и куда-то унёс. Уже на кровати я поняла, что это не сон. Илья был рядом. Особенно явственно я ощутила это, когда он вторгся в меня твёрдым, разгорячённым членом.
– Илюш, – стон получается хриплым после сна, но взволнованным. Я не ожидала такого скорого возвращения и уж тем более не была готова к сексу. Но Филатова в данный момент это мало интересует. Он, кажется, не совсем трезв.
– Маленькая моя, – шепчет жарко, покусывая мою шею, оставляя следы пальцев на ягодицах. Его бёдра врезаются в меня слишком быстро и сильно. Филатов причиняет мне боль, о чём вряд ли догадывается.
– Подожди, – кладу руку на его грудь, и Филатов, как ни странно, приостанавливается.
– Что, малыш? Что не так?
– Всё хорошо. Можно я сама? – надавливаю ему на грудь, принуждая откинуться и перевернуться на спину. Илья поддаётся, хватает меня за бёдра. – Тшшш, – шепчу ему успокаивающе, убирая с себя жадные ладони. – Не торопись.
Вонзившись пальцами в его запястья, насаживаюсь промежностью на влажный, гладкий ствол. С губ Филатова срывается стон.
– Да, маленькая. Вот так, – сдерживается, чтобы не толкнуться мне навстречу, понимая, что таким образом причинит мне боль. – Садись на него полностью, – приказывает, сжав челюсти и выдыхая через нос.
Я вбираю его в себя до основания, и нижнюю часть тела пронзает сладкой судорогой удовольствия, а Филатов, больше не в силах сдерживаться, хватает меня за талию и н несколькими сильными толчками доводит нас до финиша. Сдерживаться больше не можем и не хотим. Кончаем
