Слово-то какое ужасное – развод! Я его совсем не хочу.

Но Тимур-то наверняка захочет… После такого-то.

Пыхчу от злости и отчаяния, не зная, что предпринять.

А потом план рождается сам собой. Отец не сможет вечно за мной бдеть, хотя его настрой очень пугает. Но ведь когда-то он уедет обратно на свой север, так? Соберу вещички и обратно в Краснодар. Поговорю с Тимуром, постараюсь как-то объясниться.

Что если он пошлет меня с моими объяснениями?

Ну… если пошлет, значит, я вчера все сделала правильно, когда не стала с наскока с ним мириться.

И что мне тогда делать? Домой с поджатым хвостом?

А вот не поеду. Останусь в Краснодаре, постараюсь устроиться.

Как-то же устраиваются молодые беременные девчонки. Как-то находят работы, обзаводятся жильем. У меня, вообще-то, две руки, две ноги и даже голова в наличии. Проживу. Я не единственная в этом мире, кто умудрился по глупости залететь.

Поглаживаю живот, обращаюсь к своему пока еще совсем крошечному малышу: «Все у нас с тобой будет в порядке. Мамочка расшибется в лепешку, но обеспечит тебе нормальную жизнь».

Тут же решаю: если это будет девочка и она в восемнадцать случайно залетит, ни за что не поведу себя с ней, как мои родители.

От этих мыслей становится чуточку легче. В то же время мне очень страшно. Как справлюсь? Как смогу?

Лежу, обдумываю, кем бы могла устроиться. Когда я приехала в Краснодар, мама мне наказала – учись. Вот я и училась изо всех сил, никакой работы не искала.

Однако теперь в голове начинает крутиться море вариантов: фриланс, работа в кафе, в развлекательном центре, а еще я могла бы устроиться няней, например.

В этот момент в комнату входит на цыпочках сестра.

Уже пришла спать? Неужели так поздно? Без телефона я будто потерялась во времени, а будильник в нашей спальне сломался.

Однако Ольга не идет к своей кровати, наоборот – подходит к моей и вдруг ложится рядом, обнимает, прямо как в детстве. Когда мы с ней были совсем маленькие, часто лежали вот так – близко-близко друг к другу.

– Ксюнечка, прости меня, пожалуйста, – ее голос дрожит. – Я случайно проговорилась про твоего малыша, не хотела.

– Все в порядке, Оль. Я на тебя не злюсь, – обнимаю ее в ответ.

Может, и хорошо, что родители наконец узнали. Мне давно надо было самой им все сказать, как-то побороть страх и признаться. Уж получилось, как получилось.

Полежав со мной немного, Ольга встает, перекладывается на свою кровать.

Начинаю тихо всхлипывать, вспоминая Тимура.

Сколько у нас с ним было хорошего! Как же мне обалденно было лежать в его руках, слушать его голос, прижиматься к нему. Сколько прекрасных дней мы провели вместе, сколько ночей…

С таким, как он, совсем не страшно смотреть в будущее.

Вот уж кто-кто, а Тимур горазд решать все мои проблемы. С ним я ничего не боялась. Это бесподобное чувство – быть рядом с мужчиной, который готов сделать для тебя все-все.

Пусть и выгнал меня, когда застукал с Димой. Но ведь уже через пару часов прикатил, позвал обратно. И потом приезжал. И даже примчался за мной к родителям. Это ли не доказательство его чувств?

За исключением его вчерашнего поступка, Тимур вел себя со мной как с принцессой. Опять же, в отличие от Димы, не отправлял ни на какой аборт. Наоборот, заботился, оберегал. Любил! Хотел стать моему ребенку настоящим отцом.

А папа взял и потоптался по нашим отношениям своими сапожищами сорок пятого размера. Еще и ружьем помахал для верности, чтобы я с мужем уж точно не помирилась.

Мне невыносима мысль, что мы с Тимуром можем больше никогда не сойтись, что он больше никогда меня не обнимет.

Я по нему безумно скучаю.

И вдруг слышу какой-то непонятный стук.

Сестра шепчет испуганно:

– Ксюх, кто-то стучит в окно.

Мы тут же садимся на кроватях, как по команде прижимаем одеяла к груди, боязливо переглядываемся.

А подойти к окну страшно. Кто это может быть?

Глава 38. Можно, я тебя украду?

Тимур

Ночь, улица, фонарь…

И мы с Назаром в засаде неподалеку от дома Ксюши.

Оба стоим, сгрудившись у планшета, куда передается изображение с дрона, которым ловко управляет мой бессменный друг.

Я догадался позвонить ему после стычки с тестем, и тот примчал сюда, забросив все дела. Прихватил и свою новую игрушку – крошечный черный дрон с обалденной камерой. Понятия не имею, зачем он купил эту фиговину за баснословные деньги. Но пригодилась нежданно-негаданно.

Наблюдаем картину, так сказать, сидя в первых рядах.

Дрон уже в который раз облетает небольшое одноэтажное строение, в этот момент видим в одном из окон фигуру моей жены. Длинные рыжие волосы хорошо различимы в свете ночника. Опять-таки знакомая ночнушка – ядрено-розовая. Ксения спала в ней у меня дома в первые ночи, пока я не купил ей новые наряды, которые она все без исключения оставила в моей квартире.

Мы с Назаром уже примерно определили, где чья спальня, где кухня. Родители Ксении все там же – распивают чай. А вот моя ненаглядная – в спальне и, похоже, одна. То что надо.

– Я пошел, – сообщаю другу.

– Буду следить, вдруг что, – кивает Назар. – Если этот тип выскочит с ружьем, сразу вызываю полицию.

– Да подожди ты со своей полицией, небось этот Краснов не совсем придурок палить без разбора. К тому же, если нагрянет полиция, есть все шансы, что загребут именно меня. Учитывая, что я собираюсь сделать…

– Ладно, просто наблюдаю, – угрюмо буркает Назар. – Но помни, я рядом и все записываю.

Мы переглядываемся.

Я киваю другу и выдвигаюсь вперед.

Осторожно подхожу к нужному дому.

Перемахнуть через забор – плевое дело, учитывая, что он ни разу не высокий. Оп – и я уже на запретной территории.

Оглядываюсь, прислушиваюсь, но везде тихо, а фонарь освещает лишь переднюю часть двора. Задняя же в кромешной тьме, что мне только на руку.

Как настоящий шпион, пробираюсь в нужную сторону и замираю у заветного окна.

Бесит, что приходится действовать так. Что меня в этот дом не то что не пустили, но даже двумя словами с Ксенией перекинуться не дали.

А еще бесит, что отец Ксении, в общем-то, прав, выдвигая обвинения в мой адрес.

Молодая, испуганная, беременная девчонка сидела на той лавочке одна-одинешенька, без денег, без вариантов. И тут я весь такой герой. Нет чтобы дать ей телефон,