— И что же изменилось?

— А это все небезызвестный вам Клюев, — пожал плечами Мезенцев. — Клим Сергеевич буквально загорелся, когда узнал об автопробеге и вашем участии. У нас ведь все предусмотрено, просчитано и учтено. Без дураков. Если что и сможет помешать осуществлению задуманного, то только случайность. К сожалению предусмотреть их попросту невозможно. Остается хоть как-то компенсировать, чем-то столь же необъяснимым. Вас же отличает просто невероятное везение.

— Разведка стала столь мнительной? — искренне удивился Петр, полагая, что уж кто-кто, а они-то всегда опираются на профессионализм.

— Разведка всегда была мнительной, Петр Викторович. И удачливость агента учитывается далеко не в последнюю очередь, — вполне серьезно ответил капитан.

— Допустим. Ну а моя-то выгода в чем? Вы вскользь упомянули об этом.

— А вы осмотритесь повнимательней. В гараже Генерального штаба находится несколько автомобилей с вашими двигателями.

— Вот как? — вновь пришлось удивляться Петру.

— Именно. Вам это о чем-то говорит?

— Как минимум о том, что вопрос о возможности оснащения армии автомобилями с двигателями внутреннего сгорания рассматривается на достаточно серьезном уровне.

— Во-от. А что такое личное отношение в России, надеюсь вам объяснять не надо?

— Нет.

— Правильно. Потому что это половина успеха. Внутренние испытания, плюс автопробег, вдобавок ко всему симпатия со стороны начальника генерального штаба. И если дело на востоке выгорит как надо, то и его императорского величества. Как вам перспективы?

— Перспективы правительственных заказов завораживают, — медленно кивнув, понимающе произнес Петр. — Но все же, я не склонен думать, что все это свалится мне на голову только за то, что я доставлю груз по месту назначения. Вопрос этот рассматривается уже давно.

— Разумеется. Но повторюсь, мы в России. Напомнить вам, сколько перспективных идей так и остались под сукном? Тот же Транссиб. О нем говорили давно. Одумались же только когда едва не потеряли весь Дальний Восток. Или взять что-нибудь поскромнее. Александровский первым изобрел вполне работоспособную торпеду, но идею сочли преждевременной и отмахнулись от нее. Зато, когда нечто подобное было предложено и применено англичанами, пусть и безуспешно, тут же ухватились за новое оружие. Наши конструкторы летательных аппаратов ни в чем не уступали зарубежным, а если судить по нашим самолетам, так еще и превосходили их. Но… Казне это оказалось не по силам, а частных инвесторов не заинтересовало. Как результат, в войну нам пришлось ой как несладко.

— Все-все, вы меня убедили, — замахал руками Петр. — Согласен. Я также заинтересован в том, чтобы ценный груз был доставлен неизвестно кому.

— А вот тут вы ошибаетесь. Вы этого человека прекрасно знаете.

— Только не говорите, что это Клюев, — вздернув бровь, произнес Петр.

— На той стороне встречать вас будет именно Клим Сергеевич, — разведя руками, с улыбкой подтвердил капитан. — Он сейчас занимает пост советника при лидере монгольских заговорщиков, Содномын Дамдинбазаре. Ч-черт, язык сломаешь, пока выговоришь.

— Это точно. Ничего, если я не буду запоминать это имечко.

— Да бог с вами, вам-то оно к чему. К тому же, вы только извозчик, если можно так выразиться. За груз будет отвечать другой человек.

— Только не говорите, что вы собираетесь поменять мне напарника.

— Именно это мы и собираемся сделать. Знакомьтесь, — подзывая жестом кряжистого мужика, лет сорока, произнес капитан. — Штабс-капитан Плужников.

Петр никогда не подумал бы, что этот мужик, отирающий руки чистой тряпицей является офицером. Впрочем, очень может быть, что он из простых рабочих. Прошедшая война способствовала выдвижению многих из тех, кто не имел бы шансов в мирное время.

— Иннокентий Андреевич, — прогудел офицер, густым басом, протягивая руку.

Отчего-то подумалось, что таким бы в церковном хоре петь. Или на сцене театра. Но жизнь распорядилась иначе. Взгляд спокойный, движения ровные, даже плавные, рукопожатие крепкое. И вообще, от него веет уверенностью и спокойствием. Рядом с таким чувствуешь себя спокойно. Интересный кадр.

— Петр Викторович. Но лучше, просто Петр, — представился Пастухов.

— Тогда и со мной без церемоний. Зови Кешей.

— Кеша?

Н-да. Ну не вязалось это уменьшительно-ласкательное, с этим крепышом. Иннокентий, в лучшем случае. Но… Петру например не нравится когда к нему обращаются по имени-отчеству. Когда люди мало знакомые, это одно. С Плужниковым же им предстояло провести вместе достаточно долгий срок. Одной Монголией никак не обойтись.

— Нормально, — отмахнулся офицер, поняв затруднения Пастухова. — Зато в качестве маскировки, лучше не придумаешь, — и тут же перевел разговор в другое русло. — Как у тебя с оружием, Петр?

— Не думаю, что ты не проинформирован относительно моей личности, — пожав плечами, ответил Петр.

— Читал. Но одно дело, написанное кем-то, другое реальность.

— Под огнем не испугаюсь. Стреляю хорошо. Не снайпер, но и не косорукий. Из оружия с собой беру винчестер, томпсон, пистолеты Маузера и Браунинга, дымовые и светошумовые гранаты. Слышал о таких?

— Слышал. Наше начальство даже озаботилось подробным изучением данного вопроса. А отчего вооружение-то все больше американское? Имеешь склонность?

— Да нет. Само как-то вышло.

— Ясно. Тогда слушай мое предложение. Томпсона и пистолеты оставляй. Хороший выбор для боя накоротке. А вот винчестер с собой тащить незачем. Дальше сотни сажен от него толку уже как с козла молока. А местность там все больше открытая. Простор, и большие расстояния. Вместо него снарядим тебе автомат Федорова. Управишься?

— Да не вопрос. Не думаю, что там что-то сложное. Только…

— Нормально, — перебил его Плужников. — Он с сошками. Вполне сойдет за ручной пулемет. Даже барабанные магазины имеются, на пятьдесят патронов.

— Сомнительно, что из него выйдет полноценный пулемет. Да и как автомат… Громоздкий и тяжелый, — усомнился Пастухов, которому как-то доводилось видеть солдат, с этим оружием.

— И его боевое применение вполне это доказало, — согласился штабс-капитан. — Потому и вполне доступен на гражданском рынке. Для путешественников в диких краях, очень даже ничего. Для армии сейчас разрабатывается нечто другое. Но нам ведь не воевать. По нашим потребностям сойдет. И дистанция вполне приемлемая. Я вооружусь так же, разве только вместо автомата Федорова, прихвачу Арисаку с оптикой. Получится полная унификация по боеприпасам.

— По оружию все?

— Гранат бы. Но даже учитывая то, что нас будут прикрывать, рисковать с ними все же не следует. На них запрет не только в России. Так что, случись, придется обходиться твоими хлопушками.