– Я ее терпела, – поправила она. И как он до сих пор не может понять? – Я всегда хотела заниматься журналистикой и жить в Нью-Йорке.

– Я думал, ты переросла свою мечту.

– Нет.

Поскольку больше она ничего не сказала, Тэд продолжал:

– Когда твоя мама сказала, что ты отложила возвращение, я забронировал рейс до Афин.

А вот это сюрприз. Тэд не отличался спонтанностью поступков.

– Зачем?

– Спасти тебя, потому что ты порола горячку. Учитывая твою слабую нервную систему и то, что я узнал от Бекки про твоего гида…

Она выдернула ладонь и скрестила руки на груди:

– Мою слабую нервную систему?..

– Ты не мыслила здраво. Я надеялся, что, дав тебе время, дам возможность прийти в себя. Тогда мы сядем и спокойно обсудим наше будущее.

Она покачала головой. Улыбка ее была печальной, хотя она знала, что принятое решение – верное.

– У нас была куча времени, чтобы сесть и поговорить, Тэд. Мы были помолвлены шесть лет. Я думала, что хочу стать твоей женой, но…

– Я знаю, ты расстроилась из-за того, что мы решили переехать к моей маме. Ты имеешь право. А я хочу предложить компромисс: мы через какое-то время купим свой дом и не будем жить с мамой. Она поймет.

Разумеется, он обсудил это с Эвелин и получил ее разрешение.

– Кроме того, ей всего шестьдесят шесть и у нее хорошее здоровье. Через несколько лет мы сможем позволить себе свое жилье…

– Нет! – закричала Дарси, прежде чем совладала с собственным голосом. – Послушай, Тэд, я не хочу причинять тебе боль, но мы не будем вместе!

Песня Тэйлор Свифт звучала у нее в голове, и она едва удержалась, чтобы не прибавить: «Никогда, никогда, никогда».

– Это все тот грек. Это он настроил тебя против меня, – с кислой миной процедил Тэд.

На этот счет Дарси тоже было что сказать.

– Ник никак не повлиял на наш разрыв. Я приняла это решение самостоятельно еще до нашей с ним встречи.

– Ты просто все еще находишься в стрессе, ты запуталась, – настаивал Тэд. – Сама не знаешь, чего хочешь. Не знаешь, что говоришь.

– Вообще-то знаю. Я не выйду за тебя. Прости. Я тебя не люблю.

Любила она Ника.

Квартира Ника показалась ему куда более тихим местом, чем раньше. И Манхэттен определенно утратил часть своего очарования. Ник старался с головой уйти в работу, но дни тянулись невыносимо медленно, и ему постоянно приходилось бороться с собой, чтобы не набрать номер Дарси. Он хотел поговорить с ней. Просто услышать, как ее голос произносит его имя. Каталог, который она помогала ему составить, вышел в печать. Несколько экземпляров он отправил ей на почту. Это была деловая часть их отношений, так что такой контакт был не в счет. Дарси имела право получить плод своих стараний. К первой странице одного из каталогов была прикреплена его визитная карточка. Все. И никаких телефонных звонков, никакой переписки. Он не раз назвал себя дураком за то, что сам же и подкинул эту идею.

Как она там? Что она делает? Эти вопросы преследовали его. Но больше всего он сам терзал себя сомнениями: вдруг она передумает? Придет ли она в январе на аукцион? Шесть месяцев казались пожизненным заключением.

* * *

Дарси чувствовала то же самое, но старалась мудро распорядиться своим временем. Вернувшись в Буффало, выполняла кое-какую работу на фрилансе. Статьи для автомобильного каталога Ника открыли перед ней некоторые двери. Другие она открыла сама – помогла настойчивость. Любопытно, что она развилась в ней еще на прежней работе, когда занималась проверкой фактов для специализированного издания.

За неделю до Дня благодарения она прилетела на собеседование в трех журналах. По приезду в Нью-Йорк ей до смерти захотелось найти Ника. Но уговор есть уговор. На следующий день она сидела в самолете, уносившем ее обратно в Буффало, и смотрела, как город ее мечты становится все меньше и меньше.

Как бы у них ни сложилось с Ником, она вернется. Два из трех журналов предложили ей работу. Одно предложение она уже приняла. Платить будут мало, да и писать ей тоже придется не так интенсивно, как она надеялась. Но это поначалу. В перспективе ей светили не только репортажи, но и собственная ежемесячная колонка в печатном издании и в интернет-версии журнала.

А пока она будет жить мечтой.

В животе у нее порхали бабочки. И ей было страшно. Январь, день аукциона. Если все пойдет, как она надеется, сегодня она будет с Ником, и они начнут новую главу в своей жизни. На всякий случай Дарси надела самое сексуальное нижнее белье.

Но если он не придет?

Она оттолкнула эту мысль и сосредоточилась на одежде. Закончив, окинула взглядом отражение в зеркале, висевшем на двери ванной в ее крохотной квартирке в Бруклине. На Дарси было красное платье, купленное специально для этого дня. Красное, как она и обещала. Облегающее бедра и с глубоким вырезом. Когда она примерила его в магазине, то сфотографировала себя в зеркале и отправила фотографию Бекки на телефон.

От подруги пришло сообщение: «Очуметь!»

До начала торгов еще оставалось время, но Дарси было все равно. Ей хотелось надеть платье. А еще точнее, чтобы Ник его с нее снял.

День выдался холодным, а выпавший ночью снег превратился в месиво. Дарси вышла из такси и, балансируя на высоких каблуках, скользящих по обледенелой тротуарной плитке, не без затруднений преодолела несколько метров, отделяющих ее от главного входа в торговый дом. Пальцы у нее замерзли. До аукциона оставался еще час, но уже собралась толпа потенциальных покупателей, автолюбителей и просто тех, кто хотел поглазеть на красивые ретро-машины. Дарси не собиралась делать никаких приобретений, но все равно ей полагалось получить свой номерок. После этого она обошла холл, выискивая взглядом Ника, но за те несколько минут до появления первого автомобиля удача ей так и не улыбнулась.

Может, он передумал?

Ей не хотелось даже рассматривать такую возможность, но сейчас ее нервы были на пределе. Тогда, в аэропорту, он был убежден, что это Дарси может передумать, учитывая последние обстоятельства ее жизни. А если все же не она, а он? Если спустя шесть месяцев он решил не продолжать отношений?

– Леди и джентльмены, мы начинаем. Просим вас занять свои места, – прозвучало объявление.

Дарси нашла свободное место в центре ряда недалеко от основного прохода.

Первым автомобилем, выставленным на торги, оказался «остин-хили» примерно того же возраста, как тот, что Ник продал Ари в Трикале. Этот экземпляр выглядел потрепанным, обивка водительского кресла была в плохом состоянии. Дарси не удивилась, когда он ушел почти за бесценок усатому мужчине, сидевшему на три ряда дальше ее.

– Продолжаем, леди и джентльмены. Дальше будет интереснее! – «подогрел» толпу аукционист. – Перед вами классические машины. Даже если они нуждаются в ремонте, все равно это настоящие алмазы, требующие чуткой обработки.