– Зато я нет, – коротко ответил Ли, чувствуя, что начинает злиться.

– Почему? – удивилась она.

– В основном это подростки, по сути, ещё дети. А я взрослый человек и не могу позволить себе так опуститься.

– Ты что, воспитывался в монастыре? – изумлённо спросила она.

– Нет. Но моим учителем был монах.

– Что ж, тогда я понимаю, откуда такая мораль и щепетильность, – задумчиво проговорила девушка, чуть склонив голову к плечу. – Знаешь, это даже интересно, – неожиданно сказала она.

– Что именно? – спросил Ли, не уловивший ход её мыслей.

– То, что ты такой странный, – улыбнулась она и, шагнув к Ли, обняла его за шею. – Поцелуй меня.

– А твой спутник?

– Он мне никто. Мы просто спасались вместе. И это всё. А теперь заткнись и просто поцелуй меня, дикарь, – прошептала она, прижимаясь к нему всем телом.

Ли пришлось признаться себе, что ему нравилось обнимать её, вдыхать запах кожи и целовать упругие, нежные губы. После того как она пришла в себя после нападения и немного отоспалась, он частенько поглядывал в её сторону. Было приятно обнаружить, что существо, покрытое коркой грязи, измождённое и обожжённое солнцем, может превратиться в симпатичную молодую женщину, обладающую худощавой, но женственной фигурой, приятным голосом и упругой походкой.

Занятый различными неотложными делами, Ли так и не удосужился узнать, как её зовут. Пора было восполнить этот пробел, что он немедленно и сделал, не раздумывая задав вопрос. Тихо рассмеявшись, она ласково укусила его за мочку уха и шёпотом ответила:

– Я уже думала, что ты никогда не спросишь об этом.

– Почему?

– Ты просто не обращал на меня никакого внимания.

– Я думал, что твой спутник и ты – пара.

– О нет! Я шла со своим мужчиной, но его убили. Так что я вдова.

– Мне жаль.

– Не стоит.

– Что?

– Не стоит жалеть о нём.

– Почему? – искренне удивился Ли.

– Ты действительно хочешь это знать? – спросила она, отстранившись.

– Да.

– Хорошо. Тогда слушай. Я родилась далеко, на восточном побережье. Мой муж был компаньоном моего отца. Он сделал всё, чтобы отобрать у него торговлю, вынудив отца просто продать меня ему.

– Твой отец был торговцем?

– Да. Это единственное, что я умею делать в совершенстве.

– А что было потом?

– Потом? Мы отправились в пустыню. Водили караваны, торговали с кем ни попадя, воевали, точнее, отбивались от нападений. Много чего было. Но ему всё было мало. Он хотел большего. Этот поход должен был стать последним. Он нашёл где-то склад с боеприпасами и решил больше не рисковать. Ему нужна была весть. Именно её он и разносил по пустыне, но ему не повезло. Так я и оказалась у тебя.

– И тебя не смущает, что ты лежишь в постели с мутом?

– Дурачок! – тихо рассмеялась она. – Я шесть лет прожила рядом с человеком, но ни разу за всё это время я не видела такого доброго к себе отношения. Ему было наплевать, что я ела, где спала и вообще нужно ли мне что-то. Он заботился только о себе. Поверь, я не горю желанием вернуться к чистым.

– Странно слышать такое от женщины из чистых.

– Странно?

– Да.

– Почему?

– Обычно они стараются держаться подальше от нас.

– Хочешь, я открою тебе маленький секрет?

– Какой?

– Они боятся, что после таких, как вы, здоровых, сильных, не смогут жить со своими мужчинами.

– Ерунда!

– Это правда. Поверь, женщины часто обсуждают такие вещи втихаря от мужчин.

– Не знаю. По-моему, во мне нет ничего такого, что сильно отличало бы меня от чистых.

– В тебе есть сила, здоровье. То, чего многим из них не хватает. Они вымирают.

– Они?

– Да. Я хоть и чистая, но не хочу относить себя к ним. Я просто человек. И всё. Просто женщина, которая хочет тихой, спокойной жизни.

– Наверное, ты права. Жаль, что далеко не все придерживаются таких взглядов.

– Это делается специально. Многим выгоден хаос.

– Не понимаю.

– Всё просто. Хаос – это страх. А страх – это власть над людьми.

– Ты говоришь так, словно слышала об этом от того, кто всё это затеял.

– Я получила хорошее образование.

– Это как?

– Я училась у четырёх механиков и трёх монахов.

– Что за монахи? – насторожился Ли.

– Орден последнего дня. Он очень распространён на нашем побережье.

– Никогда не слышал о нём.

– Расстояние, друг мой. Плюс изоляция.

– Ты снова права. Хорошо. Раз ты так здорово разбираешься в торговле, тогда ответь, чего боятся торговцы? Почему они не рискуют идти в глубь страны? Помимо потери товаров. Что ещё?

– Нет уверенности, что они вообще дойдут. Дикари. Вот что пугает их больше всего.

– Ты уверена?

– Абсолютно.

– Значит, чтобы наладить торговлю и связь между поселениями, достаточно избавиться от диких стай?

– Да. Но для этого нужно найти человека, способного справиться с ними. Человека, которого бы хорошо знали в нескольких поселениях сразу. Рыцаря, – тихо произнесла она. И помолчав, тихо добавила: – Рыцаря дороги. Говорят, когда-то, очень давно было такое сословие воинов, готовых сражаться с кем угодно, лишь бы восстановить справедливость.

– Мне знакомо значение этого слова, – улыбнулся он. – Не забывай, я ведь тоже учился у монаха. А рыцаря, рыцаря найдём, – задумчиво, но уверенно ответил Ли.

– Не сходи с ума. Здесь нужна армия, а не один псих.

– Иногда одного боятся больше, чем тысячи, – весело блеснул глазами Ли.

– Почему? – не поняла Джесси.

– Один мобильнее, быстрее, непредсказуемее многих.

– Как это?

– Вот представь. Я один. И кроме меня, никто не знает, что я буду делать через пять минут или через день. Одному проще спрятаться, проще напасть незаметно. Я один. Меня никто не выдаст, мне не за кого отвечать.

– Да, но и некому будет прикрыть.

– Если действовать с умом, это не потребуется.

– Ты уверен?

– Да. Подумай сама. Я вижу, что противник что-то затевает. Скрываюсь, смотрю, просчитываю и по возможности делаю гадости, срывая их планы.

– Знаешь, если всерьёз задаться такой целью, то может и получиться, – задумчиво ответила Джесси.