Мое сердце колотилось так сильно, что я за него боялась.

– Это часть сегодняшнего урока?

– Это? – Он приблизил лицо к моему уху. – Это просто дружеский совет. Вы не можете жить по чужим правилам. Хотите исследовать другие науки? Может, судебная медицина не единственная ваша страсть. Вам может доставить удовольствие попробовать себя в инженерном деле.

Я старалась дышать ровно. Может, он и притворялся увлеченным мной только для вида, но он меня разгадал. Узнал правду, которую не обнаружил даже Томас. Мне одновременно хотелось обнять Мефистофеля и пнуть его. Меня интересовали механические приспособления, мой отец мастерил игрушки, и мне всегда хотелось научиться их делать. Отец учил моего брата, но никогда не потакал мне, поскольку я девочка, это «не женское занятие». У меня было столько кукол, что я не знала, куда их девать, но мне на самом деле хотелось возиться с винтиками и шестеренками.

– Я хочу поговорить с Цзянем, – сказала я, нарушая странное ощущение. – Отведите меня к артистам под каким хотите предлогом.

– Не уверен, что это разумное решение после сегодняшних событий. – С его лица пропало всякое лукавство. – Артисты решили справиться со стрессом собственным способом. Возможно, время уже немного неподходящее.

Он вытащил карманные часы.

– Похоже, уже совсем неподходящее.

– Касси не была со всеми, – напомнила я. – Возможно, Цзянь тоже не участвует в общем кутеже.

– На самом деле я уверен, что он уже разливает выпивку. – Мефистофель посмотрел на темное море. – Надеюсь, Андреас спрятал его мечи. В прошлый раз, когда он напился до беспамятства, происходили интересные вещи. «Зеленая фея» – коварная любовница.

Он перегнулся через ограждение рядом со мной и посмотрел в том же направлении, что и я.

– Думаете, он способен на убийство?

– Как я могу ответить, если не могу с ним поговорить? Если вы серьезно настроены разгадать тайны этих убийств, то отведите меня к вашим артистам сейчас же.

– Конечно, я настроен серьезно. Если карнавал провалится, мне придется вернуться к прежней жизни. А я предпочел бы прыгнуть в море, чем вернуться в золотую клетку.

Я внимательно посмотрела ему в лицо. Возможно, мы с ним не такие уж разные.

– Где артисты?

Он окинул меня взглядом, хотя и не в обычной своей лукавой манере. Сейчас в этом было что-то резкое и почти аналитическое.

Мефистофель отодвинулся от поручней.

– Если вы настаиваете на том, чтобы посетить это собрание, вам нужно одеться соответствующе.

Я провела рукой по своему бархатному пальто. Платье под ним было чуть более простым, чем вечерний наряд, но вполне приличным. Я нахмурилась.

– Я хочу смешаться с остальными.

– Вот потому вам следует избавиться от этой скучной одежды. Вы будете как сорняк на лужайке полевых цветов. – Он сморщил нос. – Иногда чтобы смешаться с толпой, нужно выделиться.

– Это совершенно не имеет смысла.

– Но скоро возымеет. – Он опять словно из воздуха достал карманные часы и усмехнулся, когда я покачала головой. – Начинается урок номер два.

[2]

Помещение для репетиций

Королевский почтовый пароход «Этрурия»

4 января 1889 года

– Можете подтягивать вырез сколько угодно, – прошептал Мефистофель перед дверью в помещение для репетиций, – но обещаю, что он не порастет листьями. Это противоречит самому смыслу декольте.

Я послала ему самый язвительный взгляд, хотя трудно сказать, возымел ли он эффект, ведь на мне тоже была ажурная маска.

– Поверить не могу, что позволила вам так меня одеть. Я похожа на танцовщицу канкана. Тетушку хватил бы удар.

– Я так и вижу ее побагровевшее лицо, – улыбнулась Лиза из-под своей маски. – Может, стоит предложить такой образ для моего дебютного бала?

Я улыбнулась, несмотря на то, что чувствовала себя раздетой. Тетушка Амелия наверняка свалилась бы на кушетку, если бы узрела нас в таком виде. Наряд Лизы походил на мой: на нас обеих были корсеты в красно-черную полоску – туго затянутые, чтобы подчеркнуть грудь, как сказал Мефистофель, – и черные чулки, а, добавив украшений, ему удалось превратить меня в свой расфуфыренный аналог.

Блестки покрывали мой бюст, привлекая внимание к практически обнаженным участкам тела. Белые панталоны с оборками и кружевами, отделанными серебром, были единственной частью моего костюма, намекавшей на «Лунный карнавал». Но этого никто не увидит, поскольку я не собиралась поднимать юбки и показывать ноги. Черный шелковый цилиндр с красным витым шнуром был почти таким же, как на Мефистофеле в первый вечер.

Гарри весело улыбнулся Лизе.

– Мне не терпится познакомиться с твоей старушкой.

– «Матушка» больше подойдет, – чопорно заметил Мефистофель. – «Старушка» – американская бестактность.

Лиза отмахнулась.

– Давайте уже войдем? Если у нас есть только час, я хочу извлечь из него максимум удовольствия. – Она захлопала ресницами, глядя на меня. – Пожалуйста. Одри Роуз, ты выглядишь сногсшибательно. Расслабься немножко. Повеселись. Нам всем не помешает немного легкомыслия.

Я не считала время подходящим для веселья, учитывая, что сегодня мы видели обгоревший труп, но ничего не сказала. Мне нужно было выяснить, кто из артистов перевел свои выступления на смертельный уровень, и пьяная вечеринка могла стать прекрасным способом получить информацию. Хотя, судя по звукам музыки, вечеринка может быть не лучшей идеей. Я посмотрела на свою открытую грудь и выдохнула. Томас наверняка рассердится, что пропустил эту мою выходку, особенно после всех его подначек насчет пьяного разврата.

– Смотрите.

Мефистофель толкнул двери. В отличие от четко организованной прошлым вечером репетиции в помещении царил абсолютный хаос. Гремела музыка, артисты в масках танцевали под зажигательные ритмы, женщины в нарядах для канкана, как у меня, выстроившись в ряд, высоко вскидывали ноги, демонстрируя панталоны с оборками.

– Это те самые шалости, о которых вы предупреждали пассажиров? – спросила я, пытаясь успокоить мечущиеся мысли. Над головой мигали лампы, угрожая погаснуть.

Молочно-зеленая жидкость проливалась на пол и стекала по подбородкам артистов, но они или не замечали, или им было все равно. Я переводила взгляд с одной группы на другую, сердце билось в одном ритме с барабанами. До этого я никогда не видела столько людей в движении, столько танцующих в возмутительных позах. Клоуны прыгали через бочки, падали на пол, хватаясь за животы и хохоча, пока не размазывался грим. Сигарный дым плавал по просторной комнате, распространяя густой, тяжелый аромат. Я попала в логово дьявола.