– Притормози! – строптиво возразила Саманта. – Думаешь, раз ты отец, то все решаешь сам?!

– Ладно-ладно, детки, – ласково сказал Спаситель, – вы все решите дома, а то от ваших криков у меня уже в голове мутится!

Он проводил их и вернулся в кабинет, напевая песенку Abba «Хочешь ли ты? Вот в чем вопрос…». Но он не помнил слов припева: «Вместе или врозь, без обещаний и сожалений».

В 19:0 °Cпаситель закрыл дверь кабинета и вышел в коридор. На кухне парни чистили картошку. Он услышал голос Жово:

– Правильно делаешь, малый, что идешь в армию. Армия, мать твою за ногу, делает из сопляков настоящих мужчин. Но моряки с этими их тельняшечками и помпончиками на беретах… петушки – одно слово!

– Почему петушки? – удивился Лазарь.

Спаситель кашлянул – он стоял на пороге.

– Всем привет. Мы с Луизой идем в ресторан.

Все одобрительно промолчали, только Поль пискнул:

– Везет же некоторым!

– Я тут за всеми присмотрю, – пообещал Жово.

– Угу… – промычал Спаситель.

Может, он бы и предпочел другого бебиситтера, но они с Луизой так редко куда-нибудь ходили. Встретиться договорились в ресторане «Мартруа». Спаситель пришел первым, Луиза – чуть позже. Он встал ей навстречу и, помогая снять пальто, спросил:

– Ну как?

– Что именно? – довольно резко переспросила она. – Ах, это…

Она готовила материал о причинах, заставляющих девушек участвовать в конкурсах красоты.

– Взяла интервью у мисс Питивье-2017. Она учится на втором курсе юрфака.

– И почему она пошла на конкурс?

– Ее бросил парень, и она решила доказать сама себе, «что чего-то стоит».

Луиза говорила отрывисто и ни разу не посмотрела Спасителю в лицо.

– Что-нибудь не так? – спросил он, присмотревшись к ней.

– Меня опять перехватил на улице Жером. Выскочил как черт из табакерки.

– Придется объясниться.

Луиза подняла глаза:

– Да. Нам с тобой.

– Что ты хочешь сказать?

– Ты знал, что Жово не просто ограбил ювелира, но еще и издевался над его семьей?

Спаситель ответил не сразу:

– Да.

– А мне не говорил!

Луиза закипала гневом.

– Я только недавно узнал, от Фредерики, – объяснил Спаситель самым что ни на есть обворожительным тоном. – А тебе не мог рассказать. Это же было во время консультации, а все, что пациент…

– Ну хватит! – оборвала его Луиза. – Знаю эти твои профессиональные тайны! «Человек есть то, что он скрывает» – кажется, так? И ты вот сейчас, сегодня, оставил детей на этого психопата? А я не должна ничего знать?

– Добрый вечер, мадам и месье, вы что-нибудь выбрали? – К их столику подошел официант.

– Еще минутку, пожалуйста, – ответил Спаситель таким же сладким голосом. – А пока принесите-ка что-нибудь крепкое на аперитив, скажем… пунш?

– Конечно, месье. А для дамы?

– Ничего.

Луизу так и распирало. Еле дождавшись, пока официант отойдет, она прошипела:

– Он несколько часов продержал связанными детей ювелира и угрожал им пистолетом!

Глаза у нее вылезали из орбит: она видела на месте этих детей Поля и Алису. Спаситель счел нужным восстановить справедливость: Жово повел ювелира к сейфу, а заложников охраняли его сообщники.

– Это, по-твоему, лучше?

– …

– Как бы то ни было, но Жером все знает. И требует, чтобы мы выставили Жово за дверь, или он обратится в суд по семейным делам.

Спаситель еле сдерживался. Этот Жером будет диктовать ему свою волю?!

– Послушай, – сказал он, – Жово свою вину искупил. Человек имеет право на прощение. Ты видела хоть раз, чтобы он плохо обращался с нашими детьми?

– Неизвестно, на что он способен.

– Да ему за восемьдесят, какого черта! – вырвалось у Спасителя, а ведь он никогда не ругался вслух. Что на него нашло?! Он провел рукой по глазам. – Ну хорошо, виноват. Я должен был тебе сказать. Но что теперь-то я могу… мы можем сделать? Выставить Жово – значит прогнать его на улицу. У него уже было два инсульта. Сколько, по-твоему, он протянет? Неделю, месяц? И как ты это объяснишь детям?

Луиза не знала, что ответить, и прибегла к тактике Бландины: атаковать с другой стороны.

– Ничего этого не случилось бы, если бы не твоя манера не задумываясь пускать в дом кого попало. Разве я не права? Жово… Габен… и даже все эти животные…

– Ну, знаешь! – снова вспыхнул Спаситель. – Нечего меня воспитывать! Какой уж я есть, такой и есть. Да, мой дом открыт для всех, кто пожелает в нем жить, и для тебя в том числе.

– Ах, значит, мы к тебе напросились – я и мои дети? – вскинулась Луиза, передергивая его слова.

Ответить он не успел – между ними снова встал официант с бокалом пунша на подносе.

– Вам, месье?

Спаситель опрокинул бокал единым духом, вернул официанту и сказал:

– Еще один!

Он сидел, растерянно глядя перед собой. Сорвался… плохо…

Навыки клинического психолога ничуть не помогали ему в собственной жизни.

– Жером добился своего, – горько сказала Луиза. – Мы с тобой ссоримся.

Руки их встретились. Они посмотрели друг на друга, оба смущенные тем, что произошло. Слишком много между ними недосказанного.

– Что тебе заказать? – спросил Спаситель, увидев спешившего к их столику официанта.

– Гамбургер. Любимое угощение Жово. – Нет, конечно же, она не хотела выбрасывать старика на улицу. – Я так его люблю.

Глаза ее наполнились слезами.

– Я тоже. Хотя, надо признать, он не лучший пример для ребят.

Через час они вышли из ресторана на холодный воздух. Спаситель, пошатываясь, сделал несколько шагов, но вдруг остановился и громко сказал:

– Вау! Это же была наша первая семейная сцена! Такое событие надо отметить!

Его возглас разнесся по пустынной улице. Луиза испугалась, что он перебудит весь Орлеан.

– Тише, хватит, ты и так слишком много выпил.

– Подумаешь, всего три бокала пунша!

– И две бутылки пива! – Луиза все подсчитала.

– Минимальная доза, чтобы психолог мог расслабиться! – не унимался Спаситель. Видно, расслабился он нехило. – Теперь у него хватит храбрости пригласить на танец вот эту хорошенькую блондинку.

И он в самом деле сгреб Луизу в объятия и заставил танцевать. Мало того, он еще и запел!