Было бы здорово, если бы налоги распределялись методами краудфандинга: вешает налогоплательщик на некоем сайте сумму, которую он готов отдать, и рассматривает варианты. Возможно, что налоги должны быть своего рода благотворительностью – кому захочется творить добро из-под палки? Это, кстати, частично правда – вы имеете право на налоговый вычет, если занимаетесь благотворительностью. То есть дарите кому-то деньги, а потом их вычитают из ваших налогов.

Налоги во Франции «прижимают» всех. Практически любой работающий человек с более-менее приличной зарплатой платит 50 % налогов. В конце месяца он получает справку о своей зарплате (fiche de paye), в которой написано, сколько ему платят и сколько он получает на руки. В fiche de paye десятки строчек, в которых значится, сколько денег платит государству ваша компания, а сколько – вы сами. Если вы, например, получаете на руки 4000 евро, то в вашей справке о зарплате значится, что 4600 социальных выплат получает государство – часть перечисляет ваш работодатель, а часть платите вы.

Это еще не все. Весной все население страны дружно заполняет налоговую декларацию, платит подоходный налог. Ее можно заполнить либо на бумаге, либо в электронном виде на сайте налоговой инспекции. В этой декларации столько пунктов, что на ее заполнение можно спокойно потратить два часа. Но главное – давайте посчитаем (на сайте есть калькулятор), сколько налогов заплатит наш служащий с зарплатой в 4000 евро, с которого уже берут 4600 социальных налогов? Горе ему, если у него нет жены, детей, пожилых родителей или инвалидов на содержании: за 2012 год он заплатит – внимание! – 7394 евро.

Конечно, существуют всякие налоговые вычеты, например, расходы на оборудование или профессиональные расходы вроде трат на обеды или дорогу до работы. Но размер «поборов» во Франции поражает.

А как вам налог на телевизор? По умолчанию считается, что в каждой квартире есть телевизор – вот вам еще 131 евро. Подумаешь, что вы последний раз смотрели его полтора года назад… Никого это не интересует, платить все равно обязаны.

Надо сказать, что налоги во Франции были нешуточные еще до появления в стране президента Олланда. Но он еще до прихода к власти заявлял, что введет 75-процентный налог специально для хорошо зарабатывающих людей. По причине ли этой «борьбы с богатыми» его выбрали французские граждане или потому, что им надоел Николя Саркози?

Действительно, при вступлении Олланда на пост президента дополнительные налоговые меры посыпались одна за другой. 45 % – такова ставка подоходного налога для семей, декларирующих более 150 тысяч евро в год на одного человека. 75 % вводят в 2014 году – этот налог будут забирать с компаний еще до зарплаты с людей, получающих более 1 млн в год. Касается он всего 1000 человек. Налог на добавленную стоимость с 19,6 % вырастает до 20. А те люди, у кого собственность стоит больше, чем 1,3 миллиона, платят также «солидарный налог на богатство» (impôt solidaire sur la fortune, ISF). Этот налог считается французским – в большинстве стран его не существует. Также повысились налоги на пиво и на табак.

Но на самом деле налоги больнее ударяют вовсе не по богатым людям – они, как мы убедились, находят самые экстравагантные способы уклонения от уплаты налогов. Эти меры мешают прежде всего среднему классу, инициативным людям, которые хотят построить в своей стране что-то новое. «Сбегают» из Франции в Лондон, например, владельцы небольших компаний. «У меня во Франции была своя фирма, – говорит один предприниматель газете Le Parisien. – Но потом я устал от этих безумных поборов, от отношения администрации. У меня забирали 57 % прибыли, а в Лондоне я плачу 25 %. Скоро я и гражданство свое французское отдам». «Все двадцатилетние, которые хотят открыть свой бизнес, уезжают в другие страны», – говорит газете New York Times основатель компании Whoozer Фабьен Коэн.

Вот таким образом свежие и новые идеи французских предпринимателей оказываются в других странах. И если из России до сих пор «утекают мозги», то есть ученые, у которых слишком маленькие зарплаты и допотопное оборудование в лабораториях, или компьютерщики, которые ищут высокую зарплату, то из Франции сбегают динамичные, инициативные люди. Интересно, что хуже для экономики?

Приведу еще один пример индивидуального предпринимателя. Этот статус (autoentrepreneur, «самопредприниматель»), предполагающий упрощенное налогообложение и небольшой порог годового оборота, ввело правительство Николя Саркози. Общий годовой оборот зафиксирован 32 600 евро в сфере услуг и 81 500 в торговле. Компании, которые превышают этот порог, переходят на другой, «классический» статус – создание которого требует большего количества формальностей и совсем другого налогообложения. Благодаря этому нововведению, в особенности тому, что стало так легко открыть фирму, во Франции появились тысячи небольших новых предприятий.

Нынешнее же социалистическое правительство заявило, что хочет ограничить этот статус, понизив порог общих доходов почти вдвое и ограничив его длительность двумя годами. «Цыплята» (poussins) – так называют себя «автопредприниматели», намекая на то, что статус этот был создан для того, чтобы предпринимателям было легче начинать свою деятельность, – протестуют. В кризисных условиях не у всех получается за два года «вырасти» так, чтобы «уйти с фермы».

Протестовали и другие французские предприниматели, «голуби» (pigeons), а именно стартаперы, создавшие движение «в защиту голубей» (Defensepigeons). Правительство хотело ввести гигантские налоги, более половины с прибыли, с продажи части бизнеса (типичная схема ввода капитала в стартап). В конечном счете пошли на большие уступки: налог резко снижается после определенного количества лет, в течение которых часть компании принадлежала одному лицу, и для инновационных компаний этот порог – меньше года.

Все-таки к чести Франции и французского народа, так здесь бывает часто: объявляют о готовящихся изменениях в законодательстве, невыгодных тем или иным группам людей, и те начинают усиленно протестовать. Объединяются в ассоциации, устраивают забастовки, и под давлением людей меры отменяют или очень сильно смягчают.

Во Франции официально принята 35-часовая рабочая неделя. Этот закон вступил в силу в 2000 году, заменив предыдущие 39 часов. Социалистическая партия, которая тогда была у власти, хотела таким образом создавать новые рабочие места. Эта мера вызвала и продолжает вызывать ожесточенные споры. Многие считают, что она не создала тех рабочих мест, которые должна была создать, но при этом «ударила» по бюджету страны, так как финансировать реформы должно было государство. За последние десять лет также повысилась стоимость рабочей силы, поэтому по-настоящему измерить влияние этой меры сложно.