– Грудь на турнике не мешала заниматься?

Спросил, называется… Во как вскинулась.

– Это только вам яйца мешают, а у меня с телом все хорошо.

– Да я и не спорю, выглядишь супер, – попытался не раздувать конфликт.

– Не про твою честь. Так что, даже не рассчитывай.

Ну что за человек. Ведь только что нормально общались… Или у нее пунктик какой на эту тему?

– Да я и не рассчитывал, просто о спорте спросил.

– Знаю я вас, чуть что, сразу лапать лезете. Я потому и тхэквондо занялась, чтоб таким, как ты, по морде можно врезать.

– Блин. Я просто поинтересовался о спорте! – Развеял напряжение, называется.

– Ты чего доклепался?

– Только женщина может затрахать, не раздеваясь, – со злостью прошептал под нос, вставая и поворачиваясь к ней спиной.

– Я все слышу. Хрен тебе, а не раздеваться.

– Да я лучше к проституткам схожу, они всяко честнее: цену сразу назвали и не выносят мозг.

– Ну и иди к своим шлюхам, а ко мне нечего лапы тянуть.

Закинул рюкзак на спину:

– Привал окончен. – Вроде красивая деваха, но блин, внутри все кипит от общения с ней.

Минут на десять ее хватило, потом, как ни в чем не бывало, заговорила:

– А почему – Шатун, а не нормальное имя?

– Это – нормальное имя. В этом мире, как ты говоришь: «нормальные» имена имеются только у женщин, привилегия такая у вас тут. А мужчины свое имя в прошлой жизни оставляют.

Помолчав немного, выдала:

– Я тоже хочу себе новое имя!

– Чем тебе твоё не нравится?

– Мне нравится, но мне не нужно привилегий, я тоже хочу свое в прошлом мире оставить.

– Прозвище было какое у тебя там? – Вспомнил Саню с его кличкой и мои попытки придумать новую.

– Не. Все по имени называли. Сокращали, конечно: то Ника, то Вера. Но прозвища не было.

– Ну и как тебя называть тогда?

– Придумай что-нибудь.

Я б придумал, самка женского рода тебе подходит хорошо, но боюсь, что не понравится, а выслушивать очередной бред не хочется.

– Сама думай! Мне по сторонам смотреть нужно, чтоб нас не съели.

Местность начала подниматься в гору, идти стало тяжелее, да и денек сегодня выматывающий, пора уже о ночлеге задуматься, как раз кластеры рядом, осталось только место удобное найти.

– Долго еще идти? – Вероника со вздохом привалилась к дереву. – А то скоро вечер.

– Нам еще место для ночлега найти нужно.

– Чем тут плохо? – указала на место под деревом.

– Ночью могут с беспилотника в тепловизор увидеть.

– Ну и как мы от него тогда спрячемся?

– Да легко. От тепловизора прятаться нужно на прогретой солнцем местности, под укрытием, которое долго остывает. Вот как найдем такое, там и остановимся.

– Это какое укрытие долго остывает?

– Да хоть дерево поваленное, вот под ним и можно заночевать.

– Ясно. А я придумала.

– Что придумала? – не понял я.

– Я буду Шельмой, как в Людях Икс. Она мне там больше всех нравилась. Да и звучит хорошо… Ведь правда?

– Хорошо. Вот и будешь Шельмой, – не стал спорить я. – Пошли дальше, Шельма.

– Рядовая Шельма к службе готова, – отчеканила, выпятив свою внушительную грудь и приложив два пальца к голове. И добавила: – Сэ-е-эр! Можно вопрос, сэ-е-эр?

– Что тебе? – перекосило меня. Не люблю я сэров.

– А ты мне оружие дашь?

Посмотрел на ее просящую… В принципе, можно и дать, не дело без ствола здесь ходить.

– Ты стрелять хоть умеешь? – спросил я Веронику, которая с деловым видом надевала поясной ремень с ПП-2000 и с запасными магазинами к нему.

– Уж куда нам до вас, мужиков, – насмешливо ответила она.

– Ну да, мужики все не такие, одни женщины всегда идеальные.

– Ну так и есть, – с невинным видом захлопала ресницами. – Мужики все больше чмошники сейчас.

И явно на меня намекает, чем не угодил…

– Да ты достала уже, суфражистка хренова, – не выдержали нервы.

– Ты кем меня назвал?

– Ты на слух вроде не жаловалась.

– Да ты сам пид…

– Слушай сюда, Фемина недоделанная! – жестким голосом начал говорить я. – Кем бы ты себя ни считала, и кем бы ни была раньше, тут ты простая баба, которую не спасут ни накачанные мышцы, ни то, что ты там, в спортзале, несколько раз стукнула кулаком по мешку с песком. Скрутят эти «чмошники» тебя буквой зю, и оприходуют во все щели.

– Заморятся скручивать…

– Проверим? – стал надвигаться на нее с вполне читаемыми по моему лицу намерениями: надрать ей задницу, чтоб прочувствовала, кто она есть на самом деле.

– Да ладно тебе, я верю. Да верю я, стой ты… – Стала пятиться от меня, вытянув вперед ладони.

Но я продолжал надвигаться.

– Да все я поняла! – Легкомысленное выражение с лица, словно губкой стерло. – Ты приказываешь – я исполняю, все просто. Сказал на спину – упала на спину.

Не приняв ее шутливого тона, нависая над ней – проговорил:

– Сейчас идем дальше. Идешь за мной след в след – дистанция три метра. Идти молча, не шуметь, внимательно смотреть за мной и под ноги: махну рукой так – упала на землю и не отсвечиваешь, так – замерла, с тем же результатом. Вопросов нет? Вопросов нет! Вперед…

– Грубиян… – тихо фыркнула свежеиспеченная Шельма. – У меня есть вопросы. А если…

– Пойми одно, не будешь слушаться, во всяком случае, пока мы вместе, нам не выжить. А я больше никого терять не хочу. Все, закончили базар! И если что-то не устраивает – свободна! – махнул в сторону.

– Но…

Но я уже отвернулся и пошел дальше.

И вообще, меня эти суфражистки бесят. Или как их там теперь называют? Не столь важно. Как же, добились они равных прав с мужчинами. Ну так радуйтесь. Но нет, этого им мало показалось, нужно еще выпячивать постоянно это равноправие, да на шею сесть. Разошлись, понимаешь, не на шутку, теперь они равные, мужика можно и матом обложить, и по морде съездить, а как ответку получит, так сразу в бабу превращается: как вы могли оскорбить женщину, или не дайте боги, поднять руку на женщину? Это же слабый пол! Если ты слабый пол, так и будь нормальной женщиной, ну а если уж вы с нами равны, так по равному и выхватывать готовьтесь! Тьфу! Бесит.

Ладно, нужно успокоиться. Но блин, настроение на сегодня испорчено окончательно, я даже с тоской вспомнил свои одиночные переходы.