Брови директора взметнулись вверх. Он едва не потерял дар речи.

— Тоже магистр? — выговорил невнятно.

— Магистр, — кивнул я.

— А Айденс-то чем ему помешал?

— Зеркалами, — признался я. — Таймус был убит через зеркало. Что бы там ни говорили, мой брат зеркальной магией никогда не владел. Кстати, а папа?

— Виктор владел, — кивнул Рейдес. — Даже лучше меня. Но Айденс — лучший специалист в этой области. Если вдруг магистру Эйлеану станет так интересно, пусть прцдет и спросит. Я с ним поговорю. А не подсылает семнадцатилетнего мальчишку, пользуясь моей старинной дружбой с Виктором.

— А как давно вы знаете профессора Айденса?

— Филипп! — возмутился Рейдес. — Ты, случайно, не в дознаватели готовишься? Вот где из тебя был бы толк.

— Прошу прощения, директор Рейдес, — склонил я голову.

— Если тебе так интересно, я учил Айденса с твоего возраста. Так что он не может иметь к вашим делам никакого отношения. А вот кто у него обучался зеркальной магии, уже не мое дело. Даже если это кто-то из наших, представляешь, сколько студентов выпустилось из «Черной звезды»? Даже магистр Кернер тут обучался.

— Мне говорили, что он поставил рекорд по срокам обучения, — заметил я.

— Да, но ты пока его опережаешь. Так что занимайся усерднее, а когда окончишь обучение, поищи светлого мага, пусть проверит твой уровень силы. А теперь иди. Я и так наговорил слишком много.

— Спасибо, директор.

Рейдес махнул рукой, а я пошел прочь. Значит, на Пьера покушались… Уверен, это был тот же человек, который убил Таймуса. И почему-то мне все больше казалось, что это магистр Кернер. Да, остается вопрос равновесия, но чем меньше магистров, тем больше власти у каждого из них. Может, у Кернера тоже особенная магия? Или…

В голове все перемешалось. Начинало казаться, что я не знал собственную семью.

Отца, мать. Почему они хотели расстаться? Почему папа выбрал именно такой метод мести темному магистру? И если он умел обращаться с зеркалами, почему я об этом никогда не слышал? Так много вопросов, которые некому задать. И посоветоваться не с кем. Хоть бы с Пьером все было в порядке. Да, я немного злился на него за наш последний разговор, но считал его другом. Он ведь помогал Анри, присматривал за Полли. Меня отправил в безопасное место, в конце концов. Знал ведь, что папа дружил с Рейдесом. Не мог не знать. Я уже ничего не понимал…

— Фил? — вылетела из-за угла Лиз. — Мне сказали, что ты у директора. Что-то случилось?

— Нет. — А сам отметил, что она выглэдела странно взволнованной. — А у тебя?

— Ничего, — улыбнулась она. — Бегу с практикума. Столько задали! Тебе повезло, что вместо травологии изучаешь зеркальную магию. А я скоро с ума сойду, Фил, честное слово! Кстати, хотела с тобой посоветоваться по практической.

И утащила меня прочь, отвлекая болтовней от содержания недавнего разговора.

Конечно, Лиз выпытала у меня все. Только ей это и удавалось, и вечером в нашей башне я расхаживал из угла в угол, пересказывая беседу с директором Рейдесом.

— Одного не пойму — зачем кому-то убирать магистров? — спрашивала Лиз. — Я понимаю, если бы это делал кто-то вроде тебя. Человек, обладающий не одним, а несколькими типами магии. Он бы смог активировать артефакты и взять власть в свои руки. Но магия подобного рода утеряна навсегда. Зачем тогда?

— А может, ты и права, — сел я рядом. — Ведь у правителей Гарандии могли быть, допустим, внебрачные дети, которым передалась универсальная магия. Кто-то из них вполне может желать расшатать силу магистрата. Да ты гений, Лизи!

— Скажешь тоже, — Лиз зарделась от удовольствия. — Но проверить стоит. Хотя, это было так давно. Как узнать?

— Да уж, но попытаться можно. Ладно, хватит о магистрах, а то у меня уже голова идет кругом.

Я привлек Лиз к себе и поцеловал. Это как раз то, что нужно для счастья. Поцелуй любимой девушки. Что бы я без неё делал? Лиз тут же сменила тему. Начала рассказывать про свою подружку, которая решила для инициации построить глазки куратору и вот-вот вылетит из гимназии. Я слушал, и на какое-то время все проблемы остались далеко-далеко. А ночью впервые за долгое время мне приснился привычный кошмар. Только в нем был и Пьер. Он стоял у виселицы и спрашивал меня:

— Неужели ты хочешь получить мою силу, Фил?

Ответить я не успел, потому что проснулся в холодном поту. Что же со мной происходит?

Полина.

Выздоровление Пьера продвигалось крайне медленно. С первых же дней, как к нему вернулось сознание, он старался отказаться от посторонней помощи, но не удавалось. Мне пришлось на некоторое время даже сократить программу для Вилли. Сам Вилли, похоже, не расстроился и целыми днями где-то пропадал. Я то находила его в саду, то в какой-нибудь отдаленной комнате, и все чаще — в волчьем обличии. Пришлось сказать Этьену.

Тот устроил Вилли взбучку, и мальчишка дулся на меня который день. Я же присматривала за Пьером и с помощью наставлений Айши пыталась ему помочь.

Дареаль избегал своего странного гостя. Он и вовсе перестал бывать в особняке.

Наверняка, переселился на улицу Вассет и, если бы не Вилли, не появлялся бы на глаза. Я как-то спросила у Пьера, почему они так не ладят с Этьеном, на что тот только рассмеялся и посоветовал раскрыть глаза. Мол, у Этьена проблема не с ним, а с моей наставницей. Я пригляделась и поняла, что Пьер в чем-то прав. Айша всегда старалась прийти в ту минуту, когда Дареаль мог оказаться дома. Я не знала, давно ли она прониклась симпатией к герцогу, но сам Этьен оставался непоколебим и скрывался от коллеги, как умел, при этом не отказывая от дома.

Я все ждала, когда же объявится магистр Кернер. Но он, видимо, уехал надолго, потому что появился на пороге только две недели спустя. Узнала я об этом случайно: как раз шла к Пьеру, когда услышала голоса, доносящиеся из его комнаты. Всегда считала, что подслушивать нехорошо. Вот только то, что удалось услышать, заставило меня остановиться.

— Хочешь сказать, сестрицы Вейрана приняли тебя с распростертыми объятиями? — говорил Пьер.

— Если бы! — раздался раздраженный голос Кернера. — Эти две курицы столько дней пушили перья, что не подписали разрешение, пока я не начал угрожать.

— Не пойму, зачем тебе дались эти Вейраны. Все равно остался один мальчишка.

Угомонись уже!

— Зачем? — Судя по голосу, Кернер рвал и метал. — А затем, мой дорогой коллега, что я видел…

— Где? У тебя было видение? — забеспокоился Пьер. — Ну же!

— Да, было, — сдался Кернер. Все-таки ладили они лучше, чем считали окружающие, раз уж магистр тьмы делился своими секретами. — Но тебя оно не касается, только их и меня.