— Билл, Джим, тащите ваши ружья! — заорал травмированный кладоискатель. — Будем ломать замок!

Однако тут в спецпроводнике проснулись гражданские чувства. Он заслонил собой дверь в неизвестность, твердо заявив, что не собирается провести остаток дней на каторжных планетах и не позволит разграбить величайшую археологическую находку столетия. Сгоряча туристы попытались отодвинуть строптивого провинциала, но Корунд сумел найти правильные слова.

— Подумайте, вирусы каких болезней могут ждать вас в этом подземелье, — убеждал их Эдуард. — Могу рассказать вам, как целые экспедиции погибали после проникновения в такие тайники. Я уже молчу о возмездии Высших и полицейско-таможенных пунктах в космопортах. Если даже останетесь живы, то приличные сроки гарантированы всем.

Буйная компания задумалась. Трудно сказать, которая опасность напугала их сильнее, но бить Эдуарда больше не пытались. Только рафинированная моралистка Хлумова произнесла неприязненно:

— Короче говоря, через несколько дней он вернется сюда со снаряжением, взломает дверь и прикарманит самые ценные артефакты.

— Зря вы так. — Корунд умело изобразил обиду. — Уже сегодня вы будете на Джуманджи — можете дать интервью местной прессе. После этого я уже не смогу разбойничать в храме.

— Зато сюда слетятся все дармоеды Галактики! — бросил в ответ Баркая.

Они пошумели еще немного, постепенно успокаиваясь. Немалую роль сыграло красноречие спецпроводника, с пафосом говорившего про славу первооткрывателей, о вписанных в историю именах счастливчиков, нашедших и сохранивших для науки бесценные объекты глубокой древности.

Нагруженные трофеями туристы, ворча, разбрелись по каютам, и Корунд, включив антигравы, оторвал «Восьмерку» от грунта. С высоты в полкилометра были превосходно видны оба артефакта — Эдуард невольно заулыбался.

Обломки звездолета числились в секретном каталоге фирмы «Сафари» под кодом «Рефлектор». Разумеется, груда металлолома не имела никакого отношения к Бродягам Бездны. Эти жалкие остатки — часть кормы с фотонным отражателем — принадлежали беспилотному зонду серии «Стар Эксплорер», который прибыл в систему Дзеты Тукана в 2138 году. Строение же в джунглях появилось от силы сотню лет назад. Первые колонисты на Хостланде планировали возвести здесь город, но пришлось ограничиться лишь этим административным зданием. Восьмиугольная каменная коробка и бункер под ней не представляли археологической ценности.

Туристы скоро поймут, что их малограмотный спецпроводник ошибся и что мнимые артефакты созданы людьми. Но к тому времени они прочитают фальшивые дневники колонистов, полные туманных упоминаний о загадочных находках в труднодоступных уголках Мистерии. Можно не сомневаться: вскоре вся компания купит у «Сафари» длительный и очень дорогой тур…

Осклабясь, Эдуард запустил двигатели на малую тягу. Отсеченная от поля притяжения планеты «Восьмерка» начала набирать скорость, выходя на расчетную траекторию.

3

Платформа, сброшенная накануне с «Королевы эльфов», успела намотать много витков и сейчас приближалась к «Са-фари-8». Пусть не с первой попытки, но Корунд пристыковал весьма неудобную конструкцию, после чего врубил крейсерское ускорение.

Других кораблей поблизости не наблюдалось, обсерватория находилась за планетой, наземным станциям запуск гипердвигателя не угрожал, поэтому «Восьмерка» проломила измерения, удалившись от Мистерии всего на миллион километров.

Телеметрия сообщила, что пассажиры не пострадали, о чем Эдуард немедленно доложил оперативному дежурному на Джуманджи.

— Друзья мои! — с подобающим пафосом провозгласил он по каналу внутреннего оповещения. — Наш рейс приближается к финалу. Примерно через три часа мы совершим посадку на планете Теоле. Приглашаю всех собраться в кают-компании для прощального сабантуя.

Для банкета в холодильнике хранились особые пайки с икрой, балыком, знаменитым красным сыром, который производился из китового молока на Джуманджи в гигаполисе Кракенград. Также появились на столе буженина, фрукты и марочное вино.

Когда покончили с закусками, Корунд извлек из кухонного автомата кофейник, а из бара — последнюю выделенную на это путешествие бутылку коньяка. Глотнув янтарные «десять звездочек», Хлумов жалобно поведал:

— Я подозреваю, что Высшие могут перехватить нас возле Джуманджи…

— Во всем виноват он! — злобно взвизгнула Сабина, обличающим жестом нацелив на спецпроводника пустую рюмку. — Мой муж и я всегда уважали Высших и никогда бы не посмели перечить воле повелителей Вселенной!

Последнюю фразу она прокричала очень громко, будто надеялась, что Высшие услышат и оценят степень ее лояльности. Остальные тоже колебались и, кажется, готовы были хором просить Сверхразум о помиловании.

— Успокойтесь, — насмешливо посоветовал Эдуард и затянул хорошо отрепетированный монолог: — Одна из главных бед человечества в том, что мы не понимаем Высших. Все наши суждения основаны не на фактах, но на легендах. Свободный Разум, Тройной Лабиринт Галактики, Великое Кольцо цивилизаций, Homo futuris, трава бессмертия, гормон молодости, Жуткая Звездная Тень — смешные сказки двадцатого и двадцать первого веков. Высшие совсем другие, ученые Большого Квартета не смогли разобраться в их психологии, в их целях и замыслах.

— Разве это важно? — удивился Баркая. — Мы знаем, чего Высшие требуют от нас, — этого вполне достаточно.

— Но мы не знаем, почему они требуют этого, а потому не догадываемся, чего потребуют в следующий раз! — Эдуард разозлился всерьез. — Например, почему запрещены трансгенетические исследования…

С интересом поглядев на спецпроводника, Монтроз осведомился:

— Почему вас так интересуют абстрактные науки? От них ведь нет никакой пользы.

— Ошибаетесь. Четверть века назад трансгенетики вплотную подошли к неограниченному продлению молодости, но запрет Высших загнал человечество в смертельный тупик.

— Существует вакцина омоложения, — напомнил Томсон.

Корунд отмахнулся — он слишком хорошо знал эту проблему. Именно лаборатория его матери была готова подарить человечеству триста лет молодости… Он попытался объяснить:

— Мы смогли затормозить старение, чудовищные дозы гормонов добавляют еще десяток-другой лет, а потом — стремительное вырождение.

— Вы не верите в науку и прогресс! — возмутилась Оливия.

— Я видел, во что превратились шистравы. Жалкие ублюдки.

Оливия заявила убеждено:

— Это те, кто остались. Генетический мусор. Отбросы расы, неспособные достичь Всемогущества.

Ущербные фанатики, подумал Эдуард. Каждый из них, включая самого Корунда, по макушку увяз в собственных заблуждениях и мифах. Нечего было даже пытаться кого-то переубедить, к тому же времени оставалось совсем немного — всего лишь полчаса для последнего спектакля. Однако, к его неудовольствию, помешал Виктор Монтроз, сказавший вкрадчиво: