Когда же заболевал сам Инка, проблема становилась намного сложнее. Поскольку он был живым олицетворением и символом своего народа, грех, вызвавший его болезнь и страдания, приобретал общественный характер. В таком случае все классы общества усердно прибегали к исповедям, посту, подношениям и жертвоприношениям.

Каждый год в Куско устраивался специальный праздник очищения, который назывался Ситуа. Немощным и больным, а также иностранцам приказывалось удалиться из города. Вернуться они могли только по окончании церемонии. Все хорошо себя чувствующие жители соблюдали однодневный строгий пост, потребляя только сырой маис и воду в небольших количествах. После этого они замешивали и пекли специальный маисовый хлеб, в который добавляли несколько капель крови, полученных путем укола в переносицу ребенка в возрасте от 5 до 10 лет. Эта подготовка проводилась каждой семьей в доме старшего брата. В ту же ночь, незадолго до рассвета, все мылись и натирались кусками этого хлеба, чтобы прогнать болезнь, а глава семьи смазывал хлебом порог дома.

Аналогичные церемонии проводились в храмах Солнца, в императорских дворцах и в «домах избранных женщин».

На рассвете очистившиеся и голодные люди Куско ели заранее приготовленный ими простой маисовый хлеб и читали молитвы. Затем член императорской семьи в богатом убранстве выходил из крепости Саксауаман, держа в руках копье, украшенное пучком многоцветных перьев, которые, подобно ленте, спадали вниз и закреплялись на копье с помощью золотых колец. Он был посланником войны и по этой причине выходил из крепости, а не из дворца или храма. Сбежав из крепости по склону, он появлялся на центральной площади, где его уже ждали четыре члена императорского айлью. Посланник ударял своим копьем по их копьям и призывал их владельцев изгнать болезнь. Затем эти четверо разбегались по четырем дорогам, ведущим на север, юг, восток и запад, то есть в регионы, составлявшие «империю четырех направлений». Когда они пробегали мимо, жители выходили из домов, громко кричали, трясли свои одежды, будто вытрясали из них пыль, и яростно натирали голову и другие части тела, словно мылись. Так они избавлялись от болезнетворных микробов, стряхивая их на дорогу перед охотником, который прогонял их своим копьем.

На определенном расстоянии от города каждого из этих охотников ожидал человек, занимавший определенную должность в иерархии Инки по привилегии. Он принимал эстафету и продолжал бег, который заканчивался на расстоянии, достаточном для того, чтобы окончательно прогнать болезнь. После этого все жители Куско выходили из столицы с песнями и танцами. Каждый айлью двигался в установленном направлении, пока не достигал реки, в которую символически сбрасывались остатки микробов.

На следующую ночь жители Куско вооружались круглыми факелами, сделанными из соломы и сплетенными в виде корзинки. Факелы горели достаточно медленно, и ночное преследование болезни продолжалось с помощью этого дымящего и потрескивающего оружия, остатки которого в конце концов выбрасывались в реку.

После этого ничего не оставалось делать, как приносить пожертвования и отдаться развлечениям, во время которых чича пользовалась большим спросом. Таким образом праздновался триумф общественного здравоохранения.

Наиболее продвинутой областью хирургии в Перу была трепанация черепа. На найденных в гробницах черепах имеются характерные следы, и в этом нет ничего удивительного, поскольку они часто страдали от ударов топоров во время сражений.

Во время операций практикующие врачи пользовались ножом в форме буквы «Т». Вертикальная часть представляла собой рукоятку, а верхняя – овальную ударную часть. Врачи удаляли часть черепной крышки либо с помощью четырех надрезов, пересекавшихся по углам, либо просверливая ряд последовательных отверстий, соприкасающиеся края которых потом перерезались. В этом они достигли большого совершенства. На некоторых найденных археологами черепах остались следы даже пяти сделанных в различные сроки трепанаций, и только на последнем шраме имеются признаки занесенной инфекции.

Как явствует из росписей на керамической посуде, хирурги также практиковали ампутацию. Некоторые из их методов довольно любопытны, например зашивание ран «вживую». Для соединения краев раны хирург использовал муравьев, которые своими острыми челюстями захватывали оба края одновременно. После этого хирург отрезал им голову, оставляя сомкнутые челюсти на месте в виде шва.

Анестезию во время операции делали при помощи кокаина. Его добывали из коки в соединении с мощным щелочным веществом под названием льипта, которое приготавливали из золы кинуа, а на побережье – из извести. На рисунке на древней глиняной посуде изображен воин с шариком коки во рту.

Но голова была не единственным объектом хирургии. Эстетика, занимавшая одно из важных мест в жизни индейцев, подсказала идею деформирования черепов младенцев путем зажатия между двух досок, чтобы сделать голову более красивой и соответствующей традиционной моде региона. Таким образом, одновременно удовлетворялись как чувство прекрасного, так и стремление к единообразию. Этот обычай не был изобретением индейцев с Андского плато. Он имел древние корни, характерные для Южной Америки, однако хорошо сочетался со стандартами цивилизации, которая ни перед чем не останавливалась в своем стремлении навязать индивидууму, начиная с самого его рождения, нестираемую печать коллективизма. Похоже, что высокообразованные амаута пожелали продвинуться еще дальше по этому пути. С этой целью они попытались сровнять некоторые черепные выпуклости, чтобы таким образом создать индивидуума со специфическим менталитетом. По утверждению индейского летописца, Инка использовал эту процедуру, чтобы сделать своих подданных более законопослушными. Это был логичный итог политики рационализации и формирования нации рабов.

Всего выделено шесть основных типов деформации. Среди них есть уплощенные головы типа змеиных, некоторые выглядят как сахарные головки, другие растянуты вверх или в ширину. В районе озера Титикака эта практика все еще существовала в XVI веке.

Индейское чувство прекрасного нашло свое прямое отражение в архитектуре. Об этом мы уже упоминали, рассказывая о различных зданиях. Совершенство результатов находится в разительном контрасте с простотой технологии. Мастерство индейца проявляется в том, как он разделяет камень в необходимой точке с помощью попеременного использования кипящей и ледяной воды. Какие навыки необходимы для того, чтобы обработать камень с помощью огромных гематитовых молотков или распилить его куском дерева, конец которого покрыт смоченным песком! Насколько дисциплинированными должны были быть рабочие, которым удавалось укладывать блоки циклопических размеров без каких-либо механизмов, тягловых животных и даже колеса; чтобы уложить один на другой, просто перетягивали камни на веревках по уложенным на земле каткам!