До сего времени ни одна из указанных держав не пришла к единому мнению по этому вопросу, что доказывает не только различие в потребностях отдельных стран, но и говорит о том, что этот вопрос все еще не снят и проблема все еще остается нерешенной.

Совершенно очевидно, что окончательное решение, годное на все времена и для всех условий, найдено быть не может. С такой же уверенностью можно, однако, сказать, что война неумолимо покажет каждому государству, верно или неверно оно решило для себя этот вопрос.

Поэтому долг каждого органа, входящего в высшее военное руководство, вновь и вновь проверять собственное решение: по-прежнему ли оно отвечает тем надеждам, которые возлагались на него при его принятии, верны ли были те предпосылки, на которых оно основывалось, сохраняют ли они и поныне свою силу?

При этом следует отдавать себе полный отчет в том, что наряду с чисто деловыми соображениями, которые, если подходить к вопросу чисто теоретически, только одни и должны были бы иметь определяющее значение, практически приемлемое решение требует учета сложившейся в данный момент обстановки. Но никоим образом не следует, цепляясь за ныне существующее положение, а также в угоду престижу отдельных личностей допускать возникновение ложных построений. С другой стороны, жизнь тоже не должна слишком сильно вторгаться в логические умозаключения чисто теоретического характера. 203

руководства и командовать армией, руководство войной превратилось в вопрос о приоритете политического или военного руководств, а тем самым — в вопрос организации государственного руководства.

Что касается периода, который для Германии закончился мировой войной, истории известно лишь одно-единственное полноценное решение, а именно прусское 1866—1870 гг. Только в этом единственном случае Провидение даровало государству сразу и гениального государственного мужа, и гениального полководца204, поставив над ними суверенного самодержца205 и вместе с тем создателя собственной армии, авторитет которого был достаточно велик, чтобы предоставить обоим гениям свободу действий и, несмотря на это, установить компромисс между политическим и военным руководством. Ныне этот вопрос — по крайней мере, для авторитарных государств — решен. Вместо него послевоенное развитие выдвинуло новый.

С превращением авиации из рода войск в самостоятельный вид вооруженных сил возникла проблема руководства вооруженными силами, которая не стояла и не будет стоять в такой мере во взаимоотношениях между сухопутными войсками и военно-морским флотом, так как эти виды всегда действуют на разных театрах войны.

Поскольку необходимым предварительным условием успешного ведения войны стала организация не только сухопутных войск, авиации и флота, но и использование и организация всех сил страны — как людских, так и материальных, к задаче военного руководства добавилась задача организации сражающейся нации.

Таким образом, мы стоим сегодня перед задачей организации руководства вооруженными силами, которая включает в себя стратегическое руководство вооруженными силами и их видами, организацию вооруженных сил и военную организацию борющейся нации.

Эта задача никоим образом не является только персональным вопросом, т.е. вопросом выбора полководца и его ближайших помощников. Она не является также лишь вопросом разграничения областей компетенции между руководством всеми вооруженными силами, сухопутными войсками, авиацией и флотом. Выходя за эти рамки, она является вопросом такой организации высших командных органов, которая служит залогом слаженного взаимодействия целого ряда высших военачальников, четкой концентрации всех сил для достижения общей цели, несмотря на неизбежную самостоятельность составных частей.

III. Германское решение

Найденное в Германии решение вопроса организации руководства вооруженными силами, а именно:

а) объединение трех видов вооруженных сил под единым командованием одного главнокомандующего, который одновременно сосредоточивает в своих руках функции имперского военного министра;

б) четкое разграничение трех видов вооруженных сил при их полной независимости друг от друга и равноправии является по сравнению с принятыми в других государствах самым радикальным, и по крайней мере теоретически, ясным и последовательным.

Тем не менее тот факт, что данная система организации функционирует отнюдь не безупречно, становится очевиден каждый раз, лишь только возникает необходимость уточнения вопроса руководства войной (в связи с военными учениями вермахта, разработкой различных оперативных планов, составлением директив по стратегическому сосредоточению и развертыванию).

Разногласия, возникавшие между Верховным главнокомандующим вооруженными силами и главнокомандующим сухопутными войсками в связи с разработкой этих вопросов, являются основанием для того, чтобы на случай войны подвергнуть пересмотру существующую структуру руководства вооруженными силами. Вместе с тем эти разногласия указывают на то, в чем именно состоит ошибка в организации руководства, ибо следует категорически подчеркнуть, что возникшие трения имеют своей причиной отнюдь не идею единого руководства вооружсшгыми силами как таковую. Еще менее их можно объяснить виной какого-либо лица или, скажем, стремлением одной из сторон придерживаться старых принципов. Они порождены тем, что организация руководства базируется на двух неверных предпосылках.

А. Организация руководства германскими вооруженными силами основывается на фикции существования не только трех самостоятельных, но и якобы равноправных видов вооруженных сил. Несостоятельность этой фикции очевидна.

Б. Нынешняя организация руководства вооруженными силами исходит из того, что, кроме объединения всей командной власти в руках Верховного главнокомандующего и имперского военного министра, возможно и сосредоточение в руках одного органа подготовительной работы по осуществлению вытекающих отсюда функций, а также что наряду с этим могут существовать самостоятельные командующие видами вооруженных сил.