Только после этого я направился ко входу. Один из следователей уже скрылся в здании, а вот второй продолжал стоять, явно ожидая меня.

– Привет, Васильевич, – крепко пожал я ему ладонь. – Как дела в отделе?

– Дела идут. Без выходных работаем. Как привозят задержанных, так даже домой не уходим. У меня жена на что спокойная, а уже ворчать начала, неделю меня не видит. Сегодня приходила, пирог приносила, ворчала.

– Пирог – это повод, – уверенно ответил я, обернувшись, чтобы посмотреть на въезжающую во двор полуторку с бойцами НКВД. Судя по всему, это была еще одна доставка задержанных.

– Да это и так понятно, – ответил он, пропуская в здание и следуя за мной.

– Немцов у себя? – спросил я, когда мы поднимались по лестнице на второй этаж.

– Да, часа два назад приехал. Если хочешь с ним поговорить, поторопись, он собирался домой.

– Лады, понял. Сейчас побеспокою.

Побеспокоить не получилось, у начальства шло совещание. Поэтому, как дисциплинированный ученик при вызове к директору, я занял диванчик в приемной и, закинув ноги на противоположную мягкую боковушку, прикрыл глаза и уснул. Закончится совещание – разбудят.

Поспать мне не дали, только-только я начал проваливаться в сон, пятнадцати минут не прошло, как зазвучали голоса, и двери распахнулись. Реакция у меня была молниеносной, поэтому при выходе они видели молодого паренька, что сидел на краешке дивана и смущенно мял кепку в руках. Только секретарь, который с интересом наблюдал за моими ужимками, несколько раз хихикнул.

– А, ты уже здесь? – выглянул в коридор Немцов, как будто секретарь его не предупредил. – Заходи. Чай, кофе?

– Чай, – ответил я и протиснулся мимо него через дверной проем.

– Игорь. Два чая и один кофе.

– Хорошо, товарищ капитан, – откликнулся секретарь.

Этот был новый. Тот, что работал с ушедшим на повышение майором Рогозовым, ушел вместе с ним. Как-то Васильев признался во время одной из ночевок в лесу, что ушел майор не один, кроме секретаря забрал с собой еще трех сотрудников отдела. Видимо, в Киеве ему требовались свои люди в подчинении, те, на кого он мог положиться.

В кабинете кроме хозяина находились еще двое – это лейтенант Леший, командир взвода осназа, и лейтенант Григорьев, командир второго взвода отдельной роты НКВД. Отношения у нас с ним не сложились, поэтому я тепло поздоровался с Лешим, пожав ему руку, и холодно кивнул последнему. Не люблю зазнаек и выскочек.

Судя по тому, что Григорьев стоял и лицо его краснело пятнами, шла выволочка. Леший же сидел на одном из двух диванов, на том, с которого можно контролировать вход, и был спокоен как удав.

Когда принесли мой чай, я стал его пить вприкуску с печеньем, Немцов же, не особо обращая внимания на свидетелей, знатно пропесочивал Григорьева. Тот пытался оправдаться, вставляя фразы, что только благодаря его командным умениям удалось избежать особых проблем, только трое раненых с нашей стороны. Правда, один был тяжелым, сейчас он находился в госпитале.

Причина крика Немцова была в операции по захвату бандитов на одном из хуторов. Из-за ошибки в планировании операции командира взвода, этого самого Григорьева, захват чуть не закончился трагически. Меня лейтенант даже слушать тогда не стал, поэтому я следил за моральным опусканием лейтенанта с некоторым интересом. Может, пойдет ему на пользу? Хотя вряд ли, такого так вот не перевоспитаешь. Удовольствия особого не было, тот просто был идиотом, чуть полвзвода не положил, но ведь этот дуралей реально старался, просто умений не хватило.

– А ты что скажешь? – выровняв дыхание, спросил вдруг у меня капитан.

– Врет от начала до конца, – вынес я вердикт.

Лицо Григорьева пошло еще более крупными пятнами. Видимо, он именно так стыдливо краснел.

– Поясни, – потребовал Немцов.

– А что тут пояснять? Из-за ошибки планирования чуть левый фланг не попал под удар пулемета бандитов, что был установлен на чердаке дома. Дальше свалка была и бой за хутор, разбившийся на отдельные очаги… Снайперы молодцы, хорошо поработали. В общем, повезло. Трое раненых – это довольно неплохой результат. Бой был выигран за счет профессионализма рядового состава и младшего командного звена.

– Могли они уйти? – косо посмотрев на Григорьева, спросил Немцов. Того от взгляда начальника аж пошатнуло.

– Да, если бы заслон оставили на хуторе, то краем болота спокойно ушли бы. Тихо, без шума, там у нас постов не было.

– Так все было? – спросил у взводного капитан.

Григорьев промолчал, хмуро глядя в одну точку.

– Свободен. Чтобы через час нормальный рапорт о бое на хуторе был у меня на столе. А не та филькина грамота, где между слов было написано, что командир взвода за захват хутора достоин награды. Пшел!

Когда взводный вышел, я вздохнул:

– Ох, намаетесь вы еще с этим типчиком. Он ведь пока реки крови не прольет, не успокоится. Или анонимку на вас напишет начальству. Для таких моральный кодекс командира – ничто.

– Писать замучается, – немного успокоившись, ответил Немцов и, глотнув остывшего кофе, поморщился, после чего убрал стакан. – Что-то ты запоздал. Где пропадал? Я тебя раньше ждал.

– Да и так торопился, не думал, что раньше приеду. Вот решил сразу к вам, приступить к писанине. Да просьбу озвучить.

– Рапорты на мое имя напишешь в кабинете Васильева, его как раз нет, вылетел в Киев, так что можешь всю ночь писать. А что за просьба?

– Думаю, завтра к обеду к границе поеду.

– Это еще зачем? Я думал, ты отдохнуть хочешь. Решил тебя в наш подотчетный дом отдыха отправить. Заслужил.

– Тут у нас тылы подчищены, а там банды орудуют очень продуктивно, с огоньком, я бы сказал, – мельком посмотрев на полусонного Лешего, я добавил: – Про войну вы знаете…

– Это еще не подтверждено точно, но ты прав, будет что-то серьезное, вроде конфликта на Халкин-Голе.

– Ну, это вам так кажется. А я уверен, что будет вой на. Более того, мне известно, что за два дня до начала войны активизируется деятельность диверсионных сил противника на нашей территории, в основном это хорошо говорящие по-русски члены банд оуновцев и других националистов. Напомнить вам, для чего они снимали с наших бойцов и командиров форму? То-то.

– То есть ты хочешь половить в приграничных территориях этих диверсантов? – задумчиво протянул Немцов.

– Да. У нас все тут почти подчищено, да и запугали мы их – вон, сколько арестов за эти месяцы. А там они еще непуганые. Вот и хочу поработать в тылу одной из застав, – встав, я подошел к карте на стене и, найдя нужный участок, ткнул пальцем: – Здесь.

– Двенадцатая застава… – задумчиво пробормотал капитан, встав рядом со мной. – В принципе я не против, позвоню в комендатуру, в которую входит эта застава, и предупрежу их. Как о тебе сообщить?