— Желание дамы — закон! — нашел, когда хохмить, клоун.

Моя грудь трется о столешницу, когда он давит на спину. Я нахожусь в таком уязвимом положении, что самое время моему внутреннему «я» смутиться, но единственное, что я чувствую, это приближающийся оргазм. Второй по счету.

Два — ноль, в его пользу. Всё-таки он действительно может это сделать.

— Давай, Котлетка! Я могу трахать твою восхитительную киску всю ночь, но я чертовски сильно хочу, чтобы ты кончила, — и после этих слов на меня обрушиваются его обещания с такой силой, что бедра сводит спазмом.

— Ох, черт возьми! — вскрикиваю, схватившись за первое, на что наткнулись пальцы.

Поднос с бокалами для пива летит на пол. Звон стекла заставляет замереть обоих.

— Ты смахнула примерно половину своей зарплаты! — этот засранец всё ещё во мне, и, похоже, даже не думает останавливаться. — Похрен! Отдашь натурой! — махнув рукой, он рывком заставляет меня выпрямиться. Присев, поднимает меня, заставив обвить себя ногами, и несет к ближайшему столику.

— Здесь же люди сидят! — взвизгиваю, когда он кладет меня на него спиной, раздвигает ноги и входит снова. Наклоняется и тут же затыкает рот поцелуем.

— Наплевать! Мы его сначала отполируем, а потом продезинфицируем! — и дикая скачка продолжает снова.

Снова и снова, снова и снова. Своими движениями, похабными шуточками, дико развратными поцелуями, он снимает слой за слоем, обнажая меня. Ту, какой я хотела бы стать, но постоянно мешало то самое «ПОЧЕМУ», о котором мы говорили буквально недавно.

Он сам находит нужный угол спустя несколько минут. Касается той самой точки, о которой слагают легенды на женских попойках.

И я кончаю снова с не меньшей силой.

Дикий и многократный выброс гормона в кровь вызывает нехватку дыхания и спазм теперь уже в груди. На что это похоже? Надеюсь, мое сердце не свалилось в пах?

— Ты как? — его лицо расплывается перед глазами, зато я отчетливо вижу счастливую и абсолютно бесстыжую улыбку.

— Как ты думаешь, сердечный приступ может чувствоваться между ног?

Его права бровь вопросительно дергается.

— Без понятия, — качает головой. На его лбу выступает испарина, челка висит сосульками, и да, черт бы его побрал, он действительно выглядит сейчас безумно сексуально.

— Три — ноль, в твою пользу. И я должна тебе за бокалы, — стараюсь отдышаться, лежа на столе.

Демьян всё еще между моих ног и практически лежит на мне, лишь перенес вес тела на локти по обе стороны от моей головы.

— Ты расплатилась за них, — кивает он.

— Я ДОЛЖНА ТЕБЕ ЗА БОКАЛЫ! — произношу увереннее, делая акцент на каждой произнесенной букве.

Ему нужно лишь несколько секунд, чтобы понять намек.

— Тогда, Котлетка, я возьму с тебя ещё и проценты за поцарапанный поднос.

— Как скажешь, — и мне очень хочется запустить пальцы в его волосы и притянуть к себе.

— Ты о чем-то думаешь. Расскажешь?

Кусаю щеку изнутри.

Не хочу говорить. Да и для чего? И я делаю то, о чем думаю. Целую.

Поцелуй снова другой. На этот раз в нем больше нежности, но есть что-то еще. Что-то совсем новое для меня и для него, по всей видимости, тоже.

Мы определенно становимся ближе.

Целых семь дней я не могу выкинуть Полину из головы. Да, это даже странно, учитывая насколько негативным был прошлый опыт отношений. Тогда я тоже каждую минуту думал о девушке. Разница лишь в том, что сейчас я на лайт-режиме, а тогда был уверен в том, что всё всерьёз. Тогда я был другим.

Обстоятельства складываются так, что единственное, что мы оба успеваем, это созваниваться. И вот это тоже странно. То есть, я, конечно, не жду, что её громкоголосое сексуальное высочество будет караулить меня у подъезда, но моё эго грустно скулит, страдая от нехватки внимания.

Целых семь дней только на телефонных звонках. Жесть.

В пятницу утром звонит отец. Я уже давно не звоню первым, поэтому даже не удивлен его очередной попытке наладить отношения.

— Да, — беру трубку даже не раздумывая.

— Привет, сын, — голос папы снова звучит неуверенно, но на тот раз сильнее, чем раньше.

— Привет, — киваю в ответ. — Что-то случилось? — интонация слегка пугает меня.

— Нет. А что обязательно должно что-то случиться, чтобы я мог позвонить сыну?

— Нет, — усмехаюсь. Может, действительно показалось. — Вовсе нет.

— Как дела в пабе?

— Потихоньку налаживаются. А как у тебя?

— Сегодня Аня приглашает тебя на ужин. Если конечно ты не против? — и он ждет от меня ответа.

Почему-то в этот раз я не хочу отказываться, хотя заранее чувствую, как во мне просыпается уже знакомое чувство злости. И самое странное, что я не могу понять, на что или кого злюсь. Сам на себя? Или это привычка?

— Хорошо, — отвечаю спустя несколько секунд. Отец молчит, но я слышу, как волнительно он дышит.

— Знаешь, я не знаю, что происходит в твоей жизни сейчас, но полагаю, что есть кто-то, кто заставил тебя передумать.

— Зришь в корень, — снова усмехаюсь его проницательности.

Пожалуй, я даже готов согласиться с ним. Мы с Полиной никогда не обсуждали мою семью, и я никогда не рассказывал ей, какие у меня отношения с отцом. Но, наверное, да, это она меняет меня.

— Могу я прийти плюс один? Вы не против?

— Думаю, что Аня будет только «за», как и я, — быстро отвечает он. Полагаю, боится, что я передумаю или опять начну огрызаться, как раньше. — Спасибо, Демьян.

Итак, говорить ещё рано, но семья Царевых обрела шанс на воссоединение.

Через полчаса после звонка отца, в бар заходит Герман. И я даже зависаю с тряпкой в руке, глядя, как её брат уверенной походкой идет ко мне.

— Привет, — здороваемся за руку.

— Приветствую, — киваю. — Налить чего?

— Слушай, Дем. Чего между тобой и Полькой?

Понятно! Он берет быка за рога, не отходя от кассы.

Герман #порвузасестру пришел не просто так. Вот такого поворота в нашем с Полей сериале я никак не ожидал. Герман вроде адекватный парень.

— Собрался проехать моей мордой по барной стойке? — шутливо поднимаю руки вверх, а парочка завсегдатаев пристально следит за блондином. — Учти, моя морда слишком красива, чтобы портить её. По крайней мере, твоей сестре она нравится.

— Идиота плевок, — усмехается парень. — Я же серьезно! Ты, я надеюсь, понимаешь, что если моя сестра начнет размазывать сопли о мою футболку из-за тебя, то тогда твоя морда действительно отполирует эту стойку?